- Я уже посмотрел.

- Он не хотел объединяться…- озвучил она, не зная, почему её данная новость расстраивала.

- В его возрасте я бы тоже не захотел объединяться с человеческой малолеткой, – хмыкнул Мак, поднимаясь и цепляя ей на шею кристалл.

- Но вы же были женаты на человеческой малолетке, – припомнила Катя.

- Это не одно и то же. Объединение, как видишь, даже откат разорвать не может. Вы друг друга ненавидите, однако объединение всё равно вас сводит вместе из отката в откат. А вот брак в любой момент можно расторгнуть. В принципе, что и произошло в моем случае. Дети выросли, жена состарилась и померла. В четвертый раз я жениться не захотел. Надоело.

- Понятно всё с вами.

Катя оставила его докуривать и вернулась к себе в комнату. Там она застала Марис, которая держала в дрожащей руке, оставленную с утра одежду Эфо. Катя не успела ничего спросить, как ей в лицо прилетело что-то твердое и едва не выбило передние зубы.

- Шлюха! – накинулась на неё Марис и сразу вцепилась в волосы. – Я тебе покажу, дрянь, как спать с чужими мужиками!

Долго избиение не продолжалось, так как вмешался Эфо и отцепил разъяренную женщину от Кати, силой вытащил её в коридор. Еще долго до слуха доносились оскорбления и крики Марис.

После парочки в комнату заглянул Денисыч с ружьем.

- Мелкая, ты в порядке? – спросил дядя и присел рядом с ней. – Зубы целы?

- Вроде да…

Катя приняла от дяди платок и приложила к лицу. Белая ткань сразу окрасилась в красный. Из губы текло, из носа тоже. Из шевелюры выдрали немало волос. В зеркало смотреться не хотелось.

- Вот же бешеная баба! Она в тебя камень бросила! – ужаснулся Денисыч, поднимая орудие Марис. – Что ты ей сделала?! За что она тебя так?!

- Вышла замуж за мужика, на которого бешеная баба претендовала, – объявился вездесущий Мак, принося с собой запах курева. – Пойду, посмотрю, чтобы они друг друга не поубивали.

Денисыч в шоке уронил камень.

- Мелкая… я понимаю вопрос не к месту и не ко времени, но… когда ты успела замуж-то выйти? И чё мужик-то у тебя такой стрёмный? Получше не нашлось, чтобы замуж-то выскочить? Без рогов копыт мимо не пробегал никто? Человек, например?

Катя как-то стало обидно за Эфо. Одно дело, когда она сама его оскорбляла, и совсем другое, когда на него наезжали её родственники.

- Так, значит, дядя Игнат ни у кого вопросов не вызывает? – с раздражением спросила она.

- Ну, сравнила хрен с колодой. Игнат – мировой мужик, а у тебя какой-то мрачняк черноглазый, да еще и с крыльями. Светка в обморок упадет, когда узнает, что внуки у неё крылатые будут и черноглазые. Я уже молчу про твою бабушку.

- У Игната тоже крылья, между прочим!

- Что за глупости ты говоришь? Какие у него крылья-то? Нормальный мужик.

- Вы что, в истинном облике его не видели, пока были здесь?! Он такой же черноглазый мрачняк, как и мой Эфо! Даже еще мрачнее! Так что можно бабушку обрадовать, что у неё уже есть крылатые внуки от тёти Ули.

- Не знаю даже, что тебе сказать. Ты какие-то сказки заливаешь...

- Сами спросите у тёти Ули. Еще забыла сказать, Саша тоже её сын. Он вам подтвердит.

Тут Денисыч рот широко открыл и едва не уронил ружье.

- Так ему лет так... сорок пять. Ты что, мелкая? Совсем с дубу рухнула?

- Понимаю, другой мир, путешествия во времени легче принять, чем то, что тебя всю жизнь окружали нелюди, которые еще и родственниками тебе приходятся. А вы хоть раз задумались, а Ульяне-то сколько на самом деле лет? Со всеми эти путешествиями во времени она старше Петра Ивановича!

Денисыч почесал макушку и поднялся.

- Пошел я, а то что-то не хочу пересекаться с твоим мрачняком.

Катя тоже встала и в раздражении пнула брошенный в неё камень. Как-то о том, что она могла получить по зубам от Марис, не приходило ей в голову. Позабылось и то, что триста лет назад у них с Эфо имелись отношения и две общие дочки. Слишком сильно она зациклилась на себе и своей обиде.

Выйдя в коридор и направившись к лестнице, Катя застала Мака подслушивающим в нише за шторкой. Он поманил её пальцами.

- Не пойду я! – одним губами сказала Катя.

Мак более агрессивно её подозвал, пришлось подойти и тоже приклеить ухо, как того требовал биомаг.

- Я так и знала, что ты спишь с этой проституткой! – кричала Марис.

- Она моя жена!

У Кати разбитая губа перестала болеть, когда он так сказал.

- Ты женился на этой дохлой ящерице?!

Мак улыбнулся, а Катя скривилась.

- Марис, для меня прошло триста лет, разумеется, я женился! И если ты не забыла, мы с тобой расстались не при самых лучших обстоятельствах!

- А как же… как же я и девочки?!

- Я не отказываюсь от своего отцовства, но это не значит, что я к тебе вернусь!

- Значит, когда я была замужем, ты мог со мной спать, а как сам женился, так я сразу стала тебе безразлична?!

- Я – хранитель! У меня не может быть ни гарема, ни любовниц! Поэтому я прошу тебя один и в последний раз, не лезь к моей жене! Не заставляй меня вмешиваться!

- Но ты же не любишь её, ты любишь меня! Я видела, как ты смотрел на меня и на неё! Ты её не любишь!

- Марис, она – моя жена, которая в скором времени превратиться в хранителя, а когда это случится, я и смотреть в твою сторону не буду, да и не захочу.

- Но она еще не превратилась, значит всё можно вернуть, как было…

- Марис, хватит!

Однако она никак не унималась и умоляла её простить, вернуться к ней, бросалась к Эфо в колени. Катя услышала, как хранитель её потащил по коридору, а она продолжала громко кричать, ставя всех обитателей дома в известность о скандале.

- Спасибо хоть заступился, – вслух прошептала Катя, когда прошло удивление.

- Мозгов у него побольше, чем у тебя, – Мак извлек баночку из кармана и помазал ей губу лечебной мазью.