Вода была холодна. Он взглянул на экранчик компьютера. Температура воды составляла 14 градусов по Цельсию, или 57 по Фаренгейту. Бетонное дно было покрыто зелеными нитчатыми водорослями и тонким слоем ила. Он тщательно следил, чтобы не задеть ластами дно и не замутить воду, что могло бы помешать людям, плывущим за ним.

На самом деле Питт наслаждался этим приключением. Он снова чувствовал себя как дома, полностью в своей стихии. Он направил фонарь вверх и посмотрел на потолок бункера. Потолок уходил вниз, погружаясь в воду и сужаясь в туннель, как Питт и предполагал. Вода у дна была мятной, и частицы ила, проплывавшие мимо стекла его маски, снизили видимость до трех метров. Он остановился и посоветовал людям, плывущим сзади, подтянуться немного поближе друг к другу. Затем он продолжил свое продвижение, плывя легко и плавно; призрачные очертания пола постепенно уходили вниз. Наконец пол выровнялся и потонул во мраке.

Проплыв еще двадцать метров, он снова сделал паузу и на несколько секунд завис на одном месте, повернувшись назад и отыскивая взглядом Джиордино и Манкузо. Они выглядели лишь расплывчатыми тенями за мертвенным светом своих фонарей, но послушно держались предписанных им положений. Он снова взглянул на экранчик своего компьютера. Цифры, указывающие давление, говорили о том, что глубина составляет лишь шесть метров.

Вскоре подводный туннель, видимо, начал сужаться, и дно стало подниматься. Питт двигался вперед осторожно, его глаза напряженно всматривались во мрак. Он поднял свободную руку над головой и почувствовал, что она прошла сквозь поверхность воды. Он перевернулся на спину и направил фонарь вверх. Поверхность вспыхнула и заколыхалась от его движений, как разлитая ртуть, всего в нескольких сантиметрах над его маской.

Похожая на какую-то неведомую тварь, поднимающуюся из глубины, его голова в резиновом шлеме с маской и загубником акваланга, странно освещенная фонарем, вынырнула из холодной воды во влажную затхлую атмосферу небольшой камеры. Он легко оттолкнулся ластами и мягко стукнулся о короткий марш бетонных ступенек. Он выполз наверх и оказался на ровном полу.

Зрелище, которого он опасался, не материализовалось, по крайней мере пока. Питт не обнаружил никаких тел немецких водолазов из ВМФ. Он заметил, где они оставили следы своих ласт на слое тины, покрывавшей бетонный пол, но это были единственные признаки того, что они побывали здесь.

Он тщательно обшарил лучом фонаря стены камеры и не нашел никаких угрожающих выступов. В дальнем ее конце фонарь осветил большую покрытую ржавчиной металлическую дверь. Он поднялся по ступенькам, неуклюже ступая в ластах, и подошел к двери. Он нажал на нее плечом. Петли повернулись на осях невероятно легко и беззвучно, словно их смазали на прошлой неделе. Дверь качнулась внутрь и затем быстро вернулась назад, когда Питт ослабил нажим, притянутая к косяку пружинами.

— Хелло, ну что тут у нас? — Слова были ясно различимы, но голос Манкузо звучал так, как будто он доносился через бульканье мембраны переговорного устройства.

— Догадайся, что находится за дверью номер один, и ты выиграешь годовой запас пастилок от кашля, — сказал Джиордино, выдав еще один образчик своего грубоватого юмора.

Питт снял свои ласты, встал на колени и приоткрыл дверь еще на несколько сантиметров. Несколько секунд он рассматривал порог, затем показал на нижнюю кромку проржавевшей двери.

— Теперь понятно, что обрезало телефонный шнур и фалы безопасности.

Джиордино кивнул.

— Срезаны острым краем низа двери после того, как водолазы вошли и система пружин захлопнула дверь.

Манкузо взглянул на Питта.

— Ты говорил, что разгадал другую часть головоломки.

— Да, — пробормотал Джиордино, — избранную часть. Например, что убило лучших водолазов немецкого флота.

— Газ, — кратко ответил Питт. — Ядовитый газ, который был выпущен после того, как они открыли дверь.

— Разумное предположение, — согласился Манкузо.

Питт направил фонарь на воду и увидел приближающиеся пузырьки воздуха из аквалангов Рейнхардта и его напарника.

— Фрэнк, стой здесь и не позволяй остальным входить в дверь. Ал и я пойдем вдвоем. И, что бы ни случилось, проследи, чтобы непременно все дышали только воздухом из своих баллонов. Ни при каких обстоятельствах они не должны выпускать загубники аквалангов изо рта.

Манкузо показал рукой, что он все понял, и повернулся встречать следующую группу.

Джиордино прислонился к стене, согнул одну ногу и снял с нее ласт.

— Никакого смысла ковылять там как утки.

Питт поскреб подошвами своих резиновых ботинок по бетонному полу, чтобы понять, держат ли они хоть немного на скользкой поверхности. Трение было нулевое. Стоит чуть потерять равновесие, и он упадет.

Еще одна проверка давления в баллонах по показаниям компьютера. Достаточный запас воздуха при атмосферном давлении, чтобы можно было дышать еще час. После того как он вылез из холодной воды, при этой температуре воздуха он мог сносно себя чувствовать в сухом водолазном костюме.

— Ступай осторожней, — сказал он Джиордино. Затем он наполовину приоткрыл дверь и вступил внутрь так осторожно, как будто шел по туго натянутому канату. Воздух внезапно стал сухим, влажность упала почти до нуля. Он замер и направил луч фонаря на бетонный пол, тщательно высматривая натянутые струны и шнуры, ведущие к детонаторам взрывных устройств или к баллонам с ядовитым газом. Тонкая порванная рыболовная леска, окрашенная в серый цвет и почти не видимая в слабом свете фонаря, лежала у самых пальцев его ног.

Он повел лучом фонарика вдоль лески, пока пятно света не упало на баллон, на котором было написано «Фосген». Слава Богу, подумал Питт с большим облегчением, фосген ядовит только тогда, когда его вдыхают. Немцы изобрели нервно-паралитический яд во время второй мировой войны, но по какой-то причине, затерянной в тумане прошлого, они не воспользовались им здесь. Это была удача для Питта и Джиордино, а также для тех людей, которые шли за ними: нервно-паралитический яд может убить при контакте с кожей, а у них были участки открытой кожи на руках и лице вокруг масок.

— Ты был прав насчет газа, — сказал Джиордино.

— Слишком поздно. Этим несчастным морякам уже ничем не помочь.

Он нашел еще четыре ловушки с ядовитым газом, Причем две из них уже сработали. Фосген сделал свое смертоносное дело. Тела флотских водолазов лежали в скорченных позах лишь в нескольких метрах от входа. Они сняли свои акваланги, не подозревая о присутствии газа до тех пор, пока не стало слишком поздно. Питт и не пытался нащупать пульс. Их посиневшие лица и невидящие глаза ясно показывали, что они давно мертвы.

Он направил фонарь вдоль штольни и замер.

Почти прямо в лицо ему смотрела женщина, наклонив голову в кокетливой позе. Она улыбалась ему своим прелестным личиком с высокими скулами и гладкой розовой кожей.