Но тем не менее путь такого типа реформ в 1991 году был абсолютно закрыт, когда к власти пришло правительство Ельцина – Гайдара, но уже в России, потому что СССР распался. И распалась государственная машина. В начале в России вообще государства никакого не было, отсутствовали многие традиционные элементы государства, его базовые институты. Россия своей собственной экономикой никогда не управляла, российской экономикой всегда управляли союзные министерства. У нее не было ни государственного банка, ни таможни, ни полноценного Министерства иностранных дел. Немного утрирую, но Козырев с двумя своими секретаршами в очень малой степени мог претендовать на роль серьезного внешнеполитического ведомства. Валюта была общая с другими республиками, и, как уже говорилось выше, они все могли печатать рубли. Армии не было. Границ не было. Внешние-то границы оставались с несколькими странами, а границы, например, между Россией и Эстонией, Россией и Украиной – их практически не было. Знаете, как они иногда определялись в советское время? Решением местных сельсоветов. Это же были административные границы территорий внутри единой страны. Решение в двух сельсоветах принималось примерно так: вот от этого столба до того – твоя территория, а от того столба до следующего дуба – моя. А потом вдруг в какой-то момент оказалось, что это государственная граница. Вот и все.

Миф второй. Мне-то он кажется вообще комичным, и меня весьма удивило, что очень многие участники тех событий, включая некоторых собеседников нашего цикла, говорят о нем абсолютно серьезно. Речь о том, что враждебный развитой западный мир сознательно не помог СССР в трудную годину, и прежде всего финансово. А мог бы. И в этом контексте всегда поминается план Маршалла – того самого Джорджа Маршалла, госсекретаря США, автора плана экономической помощи Соединенных Штатов Европе в конце 1940-х годов [129] . И о том, что хотя бы часть того объема помощи спасла бы страну, спасла бы ее экономику и дала ей возможность продышаться в тяжелый момент. Хотя лично мне эта коварная мотивация представляется не вполне правдоподобной: «злобный» Запад боялся обвала ядерной империи едва ли не больше, чем мы сами…

Вы знаете, этот упрек, безусловно, справедлив. Только отнес бы я его не к тому времени, о котором вы говорите, а к 1992 году. Вот если бы правительству Гайдара предоставили не миллиард долларов на все про все – и «гуляйте по буфету без всяких ограничений» (я не имею в виду связанные кредиты, которые нам удалось раскупорить после того, как они были заморожены из-за путча, – я сам этим занимался), а реальную помощь, хотя бы те 24 миллиарда долларов – скромнейшую сумму, которая была анонсирована, но так никогда и не была предоставлена, то, поверьте мне, вы бы жили сейчас в другой стране, с другой экономикой и, может быть, и с другой политической системой.

Что касается того, что эта помощь не была предоставлена СССР… Ну, в общем, это не совсем справедливо. Об этом говорят скупые цифры. Да, не было аналога плана Маршалла, но к плану Маршалла не было готово и советское руководство.

Вы имеете в виду то, что оно не было готово идти на политические уступки?

Нет, речь не о политических уступках, совсем нет. План Маршалла это не просто «раздача», это не была гуманитарная помощь. Гуманитарную помощь СССР получал, кстати, в больших количествах. Фарс ситуации состоял в том, например, что великая Советская армия, победительница во Второй мировой войне, на каком-то этапе снабжалась продовольствием из гуманитарных посылок с консервами бундесвера[130]. Трагедия, похожая на фарс…

А план Маршалла предполагал проведение определенной экономической политики в той же Германии, в Италии, особенно пострадавших во время войны. Советское руководство было к этому не готово. Пойди оно на рыночные реформы, может быть, какой-то аналог плана Маршалла и состоялся бы, ведь правительству Ельцина – Гайдара была обещана помощь в 24 миллиарда. Но в США началась смена власти: Буш уходил, Клинтон[131] приходил – у них были свои проблемы. В Германии объединение с ГДР – тоже, в общем, было не очень до нас. Не повезло, что называется. Хотя, я думаю, сейчас они кусают себе локти или какие-нибудь другие органы…

Но если говорить тем не менее о цифрах… Вот вы цитировали то самое письмо: «Дорогой Джон! Спасай!»[132]. Так вот «Дорогой Джон! Спасай!» в общей сложности составил 123,8 миллиарда долларов. Это тот уровень внешнего долга, который имел СССР к моменту своего распада. Из них, правда, 34 миллиарда (я округляю) – долги перед бывшими соцстранами. Но если мы «Джона» обобщим, то все 124 миллиарда в общем можно считать… Это ведь деньги, которые мы получили и, извините за нелитературное слово, прожрали на протяжении очень короткого промежутка времени. Плюс к тому на 4/5 сократившийся золотой запас: золотишком торговали просто налево и направо.

Третий миф, о котором, на мой вкус, и говорить-то особо не стоит, но все же… Он состоит в том, что перед самой кончиной СССР имело место сознательное и целенаправленное разрушение экономики страны хозяйственной и отчасти политической верхушкой. Не просто бестолковое и некомпетентное управление хозяйством, а умышленный саботаж и вредительство элит и номенклатуры.

Как же, мы строили ракеты, перекрывали Енисей, содержали полмира!.. И вдруг – разрушенный потребительский рынок, неконтролируемая эмиссия, разорванные хозяйственные связи и все прочие удовольствия полного коллапса. Что же это, если не предательство?