— Боишься, что я все-таки решила уйти? — я хмыкнула. — Нет уж. Если взятая утром энергия потеряна, тогда нам нужны еще два огненных мага, чтобы опять наполнить артефакт силой, верно?

— И где ты будешь сейчас бегать, искать людей? — с легким раздражением отозвался он. — Моей силы должно хватить. Не зря же я родился первенцем в семье даньяри, темные духи меня побери.

— Если тебе суждено прикоснуться к горящему кругу, ты сделаешь это не в одиночку, — отрезала я. Еще не хватало, чтобы моего мужа до смерти обессилил какой-то обветшалый артефакт!

Только сейчас я поняла, как мне повезло завести друзей именно на огненном факультете. Анва и Далвит, как и обещали, были рядом — сидели прямо за дверью, на скамье для посетителей. Когда я позвала их внутрь и коротко объяснила, что нужно сделать и каков риск, они, не сговариваясь, одновременно кивнули.

— Уверены? — уточнила я. — Если артефакт подействует не так…

— Мы и т-так рискуем каждый день, — спокойно ответил Далвит. — Я знал, на ч-что шел, когда оставался в академии. А если не отбросим врагов, будет хуже.

— Нас четверо — ровно столько, сколько нужно, — согласилась подруга. — Что тут еще обсуждать?

Такая готовность помочь не могла не тронуть сердце. Я крепко обняла обоих.

— Вы замечательные, вы знаете? Самые замечательные друзья, которые только могут быть. Анва рассмеялась.

— Значит, нам самой судьбой предопределено спасти мир! Идем скорее, пока кто-нибудь не сделал это за нас и не украл у меня возможность стать персонажем героической баллады.

Замечание было своевременным. В арке окна было видно, что клубок драконов стал еще меньше — несколько крупных успели насытиться и улетели, бросив остатки пиршества ящерам поменьше, которые теперь грызлись из-за лучших кусков. С другой стороны, где наши воины сдерживали даньяри, поднялся еще один сигнал, такой же, как предыдущий, но в этот раз он был ярче и выше. Очевидно, генерал Фелдан и капитан Ройгейр недоумевали, почему мы медлим, и подумали, что мы не заметили поданный ими знак.

Когда мы с однокурсниками заняли места в центре гигантской схемы, Эйр завершил починку артефакта и присоединился к нам. Он со скрещенными ногами сел у последней, четвертой части внутреннего круга, начерченного на съемной плите, расстегнул на время рубашку и снял обхватывающий бицепс браслет с рунами. Ничто не должно было сковывать бешеную силу демона, иначе артефакт не наполнится энергией, и все это будет напрасно.

Когда Эйр убирал браслет, мы встретились с ним взглядами. Грустно улыбнувшись, муж закинул украшение в камин — в точности как в первый день нашего официального знакомства, только без той экспрессии.

— Когда все это закончится, — сказал он мне, — обещаю, что доведу татуировку до конца.

— Ловлю на слове, — ответила я.

Это надо было сделать уже давно, но я понимала, что Эйр тянул бы с этой мерой, даже если бы у меня так и не проснулся дар. Всё, что делал на протяжении последних месяцев мой любимый демон, все срочные поиски жены и рискованные сделки с Шенбисом упирались в настоящий момент, когда он сидел у артефакта, готовый пожертвовать своей силой, а то и самим собой. Он догадывался, что ему придется отдать жизнь если не в бою, то у артефакта. Наверное, это было жестоко — влюблять в себя перед этим девушку. Однако если кто-то и рассчитывал на то, что я буду сидеть сложа руки и ждать момента, когда меня оставят одну в этом мире, то ему предстояло жестоко ошибиться. Я давно не та девчонка, которая терпела все родительские приказы и умела лишь плакать.

Я крепко сжала протянутую мне ладонь мужа.

Мы не чужие люди друг другу. Мы связаны узами брака, и если уйдет мой муж, то следом за ним уйду и я. Даже если это будет мир мертвых. Но перед этим я сделаю все возможное, чтобы этого не случилось ни с кем из нас.

Пора было начинать ритуал. Я взяла Анву за ладонь, подруга — Далвита, а тот — Эйра, формируя круг из четырех частей. Эйр и так возвышался над нами, а теперь еще и выпрямился, зашептав пробуждающее артефакт заклинание.

Он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться, и черные ресницы дрожали на веках. В какой-то момент Эйр высвободился и жестом показал нам, что мы должны коснуться вырезанного в плите круга: каждый — той части, напротив которой сидел. Сам он дотронулся камня лишь одной рукой, а другой, как и в прошлый раз, стал чертить в воздухе сложные фигуры. И снова вокруг него появилось свечение, отзывающееся сиянием в линиях.

Артефакт потихоньку оживал. Я чувствовала, как мое тепло из пальцев уходит в камень, а оттуда по венам все выше и выше, ближе к сердцу подбирается холод. Поначалу это больше походило на то, как если бы я из прогретой комнаты высунула руку за окно, где дул промозглый ветер. Потом пальцы начало покалывать, а я почувствовала себя такой усталой, что отчаянно захотелось прилечь.

Кажется, нечто подобное испытывали и Анва с Далвитом. Подруга морщилась, рыжий однокурсник ерзал, но рук от камня не отрывал. По лицу Эйра было невозможно понять, что он ощущает. Он продолжал низким, чарующим голосом читать заклинание и водить ладонью над символами.

Его монотонный голос вводил в транс. Я пошевелила плечами, разминая их, чтобы вернуть в тело хоть немного тепла, но это не помогло. Наоборот, отток усилился, и я осознала, что перестала чувствовать подушечки пальцев, которыми дотрагиваюсь до круга. А вскоре заныло и сердце. Противной, тягучей болью, словно из него высасывали кровь.

Я облизнула одеревенелые губы. Лица Далвита и Анвы превратились в гримасы. Побелел и Эйр. Я впервые видела, чтобы он, смуглый от природы и к тому же загоревший на солнце, был настолько бледным.

Камень под нами тем временем становился теплее, насыщаясь нашей энергией. Я на всякий случай ловила ноздрями запах газа, опасаясь, что замысел Шенбиса на второй раз удастся, но пока не чувствовала ничего странного. А скоро артефакт выжал из меня столько сил, что и дышать стало тяжело.

Анва, сжав кулаки, согнулась так, что почти касалась лбом вырезанных в полу линий. Ей приходилось едва ли не хуже всех — она была крепкой и выносливой, но обладала самым слабым даром среди нас. Тем не менее кианка не проронила ни слова жалобы, продолжая терпеть, пока Эйр приобретающими синеву губами дочитывал заклинание, только переплела пальцы с Далвитом, не забывая при этом касаться круга.

Меня тоже клонило вниз. Круг горел почти настолько же ярко, как в прошлый раз, поэтому я надеялась, что осталось недолго. Руки онемели, шевелить ими удавалось с трудом. Из последних сил я дотянулась до ладони Эйра и накрыла ее свободной рукой. Отчего-то мне так было проще все это перенести — и убивающий холод, и боль в сердце, и наступившее из-за магии бессилие.

Однако он вдруг убрал ладонь. Я уже так заледенела, что перед глазами поплыли пятна, но вскинула удивленный взгляд на мужа. Это что еще значит?

Из его лица вытянули почти весь цвет. Хмуря черные брови, он заканчивал заклинание, хотя было заметно, что ему для этого приходится прикладывать немаленькие усилия. Эйр сложил ладони вместе, покачнувшись, приподнялся и занес их над центром круга.