– Не будь так строга к себе, – вступает Лола. – Я вот, например, просто счастлива, что ты здесь.

– Господи, да я тоже! – восклицает Харлоу. – У меня были уже серьезные проблемы со сном из-за твоих звонков по ночам.

Я бросаю в нее подушку:

– Ха-ха.

– А что насчет работы? Ты же знаешь, мой отец с радостью возьмет тебя, чтобы ты сидела и украшала один из его офисов. Не хочешь соблазнить кого-нибудь из продюсеров средних лет?

– На самом деле у меня уже есть работа.

– Это здорово! – Лола хватает меня за руку.

Всегда куда более скептически настроенная, Харлоу продолжает смотреть на меня испытующе:

– Где?

– В моей старой студии, – говорю я. И это все, что я успеваю сказать, потому что в следующую секунду они обе, и Лола и Харлоу, накидываются на меня с объятиями.

– Я так горжусь тобой! – шепчет Лола, гладя меня по плечу.

– Мы так скучали по твоим танцам. Черт, похоже, я сейчас расплачусь, – добавляет Харлоу.

Я смеюсь, тщетно пытаясь спихнуть их обеих с себя.

– Девочки, это совсем не то же самое. Я буду…

– Для нас то же, – возражает Лола, отстраняясь, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Ладно, ладно. – Харлоу встает и смотрит на нас. – Хватит уже этих сопливых сентиментальных штучек. Сейчас мы пойдем что-нибудь поедим, а потом – шопинг!

– Нет, вы идите. А мне надо поехать в студию и обговорить кое-какие детали с Тиной. И еще мне надо в душ.

Лола и Харлоу переглядываются.

– Хорошо, но когда ты закончишь, ты наша. И мы идем куда-нибудь вместе. Напитки за мой счет, – говорит Лола. – Нам же нужно отметить возвращение нашего Сахарка.

Мой телефон вибрирует на столе, и Харлоу хватает его, отпихивая меня своими длинными, сильными руками.

– Ох и Миа!

– Что? – Я пытаюсь обойти ее сбоку.

– Возьми ты этот долбаный телефон, когда он звонит! Или набери ему сама. У тебя десять голосовых сообщений, не говоря уже о письменных. Пусть не сегодня, пусть даже не завтра, но не будь ты такой слабачкой! Ты можешь пойти учиться, работать и притворяться, что ты не замужем, но ты не можешь обмануть нас и заставить думать, что не влюблена по уши в этого парня.

* * *

ЕХАТЬ НА МАШИНЕ в студию для меня немного странно. Я ожидала, что буду нервничать или ностальгировать, но на самом деле стоит мне выехать на дорогу, по которой я ездила сотни и сотни раз, как я вдруг понимаю – во всех этих поездках рядом со мной была мама, именно она была за рулем.

И внутри меня рождается ощущение, что теперь наконец я САМА двигаюсь по тому пути, по которому меня так долго вели. Неброский торговый центр виднеется сразу за перекрестком Линда Виста и Морена, и припарковавшись, я несколько минут оглядываюсь по сторонам, привыкая к тому, как тут все изменилось. Открылось новое кафе с замороженным йогуртом, «Сабвей»; в большом помещении, где когда-то находился китайский ресторан, теперь студия карате. Но студия Тины по-прежнему на старом месте, прямо в центре здания, только вывеска другая и новая кирпичная отделка внутри. Я судорожно сглатываю вставший в горле ком, волнение скручивает мой желудок словно жгутом. Я так счастлива снова увидеть это место! Неважно, что оно выглядит сейчас иначе! А еще у меня все-таки немного щемит сердце от понимания, что для меня здесь уже все будет по-другому.

Голова идет кругом от эмоций – здесь и облегчение, и печаль, и много еще всего, но я не хочу делиться этим сейчас ни с мамой, ни с Харлоу, ни с Лолой. Сейчас мне нужен Ансель.

Я лезу в сумку за телефоном. Горячий воздух давит на меня, но я не обращаю на это ни малейшего внимания, трясущимися руками набирая пароль и выискивая фотографию Анселя в списке контактов.

Задыхаясь так, что я начинаю всерьез опасаться, не приступ ли у меня астмы, я выстукиваю слова, которые, я знаю это, он надеялся услышать, слова, которые я должна была бы сказать в тот день, когда уходила: «Я люблю тебя…» и нажимаю «отправить». «Прости, что ушла так, как ушла, – добавляю я вдогонку. – Я знаю, что сейчас поздно, но можно тебе позвонить?»

«Я звоню».

Боже, сердце стучит так сильно, что я, кажется, слышу, как кровь несется по венам. Руки дрожат, и мне нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя – я опираюсь на машину и пытаюсь привести себя в чувство. Когда наконец я чувствую, что готова, я открываю снова список контактов и выбираю его номер. Соединение занимает секунду, и я слышу гудки.

Гудки, гудки… и наконец включается автоответчик. Я кладу трубку, не оставляя сообщения. Я знаю, что сейчас ночь, но если его телефон включен, а он, разумеется, включен, и он действительно хотел бы со мной поговорить, он бы ответил.

Я стараюсь справиться с разочарованием и закрываю глаза. Утешает меня мысль о том, как же прекрасно даже просто признаться себе и ему, что я не готова, чтобы все это заканчивалось.

Открыв дверь в студию, я вижу внутри Тину. И по выражению ее лица – зубы сжаты, в глубоких глазах стоят слезы, понимаю, что она наблюдала за мной все время, пока я стояла у машины.

Она, конечно, выглядит старше, но по-прежнему такая же стройная и изящная, как и раньше, седые волосы аккуратно зачесаны в пучок, а на лице ни грамма косметики, кроме ее знаменитой вишнево-красной помады. И униформа у нее все та же: обтягивающий черный купальник, черные свободные брюки для йоги, балетки. Миллион воспоминаний связано у меня с этой женщиной. Тина заключает меня в объятия и крепко прижимает к себе.

– Как ты? – спрашивает она. – Все хорошо?

– Иду к этому.

Отстранившись, она оглядывает меня с ног до головы, ее голубые глаза широко распахнуты.

– Ну расскажи же мне все!

Я не видела Тину четыре года, поэтому я догадываюсь, что она имеет в виду под «расскажи мне ВСЕ». Поначалу, когда меня только выписали из больницы, она приходила к нам домой минимум раз в неделю. Но я сразу извинялась и придумывала кучу отговорок, почему мне срочно надо уйти из дома, или пряталась у себя наверху за закрытой дверью. И в конце концов она перестала приходить.

Я знаю, что мне не нужно извиняться за это. Вместо извинений я выкладываю ей сокращенную версию событий за последние четыре года, заканчивая Вегасом, и Анселем, и своим новым планом. Клянусь, с каждым разом рассказывать становится все проще.

Я так хочу эту работу! Надо, чтобы она поняла, что я в порядке, а я действительно в порядке, поэтому я стараюсь говорить спокойно и рассудительно. И горжусь тем, что мой голос даже совсем не дрожит. Она улыбается, когда я заканчиваю, и признается:

– Работать с тобой вместе – это просто мечта.

– И для меня.

– Давай проведем небольшой просмотр, прежде чем заключим договор. Я хочу убедиться, что ты помнишь наш подход, а твои ноги помнят, что делать.