– Мишка! – радостно приветствовал друга Денис.

– Он самый, в целости и сохранности! – по-медвежьи обнял его старый боевой товарищ. – Давай сразу и без церемоний перейдем к делу. А дело у нас есть: выпить и закусить.

Вишняков с готовностью повиновался. Два друга подняли рюмки.

– Ну что, со свиданьицем? И сразу к делу, – крякнув, потер руки Мишка и смачно откусил от котлеты по-киевски. – Кое-кто жаждет с тобой познакомиться.

– Поклонница? – рискнул пошутить Денис, хотя после истории с Маргаритой все его донжуанские порывы растворились, словно унесенные легким ветерком.

– Только о бабах и думаешь, – отшутился Мишка. – А вот фигушки тебе, встретиться придется с мужиком. Но с таким мужиком, пальчики оближешь!

– Мишка, ты рехнулся? – захохотал Денис. – Давай рассказывай, кому ты меня там еще сватаешь!

– Да уж сватаю! – довольно улыбнулся Мишка.

Оказалось, что друг пригласил его не только для того, чтобы помириться, но и рассказать удивительную и полезную для Вишнякова новость:

– Лови момент – у тебя появился очень влиятельный поклонник. Мы про него передачу недавно делали – экономика, туда-сюда… Он банкир. Причем не второразрядный какой-то, а практически второй Абрамович! Фамилия при этом тоже в строку: Липович. Ну, собственно, ничего смешного-то и нет, одна выгода. Я в курсе его финансового положения, я же все-таки журналист и пронюхать много чего могу… Понятное дело, на твои книжки его жена подсадила, сам он вряд ли читает что-то, кроме биржевых сводок. Но какая, блин, разница, кто из них тебя читает, а? Смотри не упусти такого знакомца, тут ведь большой куш вырисовывается, чуешь? А вот какие у него на тебя виды и в какой проект он собирается вложиться, я не знаю. Липович сам расскажет. Координаты твои просил, и я дал. Он сказал, что обязательно свяжется с тобой в ближайшее время… Ну а теперь рассказывай, что да как. Кое-какие слухи долетали до меня, да и книги твои я читал – ну, мощно ты с этой Варенцовой… Да и вообще… Столько воды утекло, чертяка, а?!

И два друга предались обсуждению того, что произошло с ним в то время, как эта пресловутая вода утекала и в какую Лету стекались эти воды. Мишка слушал да покрякивал, а Денис пытался фильтровать информацию. Он только и делал за прошедшее время, что учился фильтровать информацию…

Как хотелось от великого облегчения примирения рассказать другу все… Но на кой ляд сдалось Мишке это «все»? Лучше пока просто радоваться, что к нему вернулся друг и что впереди у них, вероятно, еще много таких вот встреч.

– Мишка, а я ведь опять с Мирославой поссорился… – посетовал Вишняков.

– Одобряю, – нелогично на первый взгляд откликнулся Мишка, разливая бог знает уже по какой. – Потом опять помиритесь. Дело молодое. Главное, живые… Вот понимаешь, семейная жизнь – это…

– Для меня это уже какая-то недостижимость, семейная-то жизнь! – воскликнул Денис. – Я имею в виду гармонию…

– Гармония – это когда пьяный мужик сидит на завалинке и «тирьям-тирьям-тирьям»… – как обычно, начал Миха свои шуточки. – А семейная жизнь – это, брат, война…

Денис даже не ожидал, как быстро и лихо его возьмет хмель. На душе его стало легко, словно за спиной выросли крылышки. Не то чтобы он был пьян до того, чтобы упасть под стол, вовсе нет. Но все происходящее вокруг виделось ему как сквозь цветной светящийся вихрь, жизнь казалась бесшабашной и полной скрытых возможностей. Вот уж «Джуманджи» так «Джуманджи», там ведь тоже уносило неслабым вихрем. Впрочем, по такому куражу Денису это даже нравилось.

Встреча началась под девизом «А жизнь-то налаживается», и состояние это набирало обороты. Как Мишка и обещал, выпили они обстоятельно, но через два часа друг засобирался домой.

– Жена прибьет, если приду позже, – строго сдвинув брови, сказал он. – Она у меня хуже директора – следит за расписанием моих съемок, а они у меня завтра утрешние. Так что давай, друг, пока. И жди звонка от Абрамовича! То есть этого, как его… Липовича. И знай, его миллионы не липовые. Короче, жди!

– Ждю… жду… – слегка осоловело кивнул Денис.

– И самое главное… – тон у Мишки стал таким странным, что Вишняков поневоле сфокусировал внимание на друге. А взгляд Мишки был совершенно трезв. Денис оторопел:

– Чего… главное?

– Я, Дениска, прочел оба черновых варианта романа «Дьявол в сердце ангела», – спокойно сказал Мишка.

Вишнякова как будто стукнули под дых:

– Оба?! Но откуда…

Мишка развел руками:

– Извиняй, брат, у меня свои методы. Я журналюга… И это не Мира тебя сдала, говорю сразу, так что на жену не наезжай, она у тебя золото!

И он выставил большой палец.

– Что ты еще знаешь? – угрюмо осведомился Денис. – И что ты обо всем этом думаешь?

– Хорошие вопросы, – разом посерьезнев, ответил лучший друг. – Знаю, к сожалению, больше, чем хотелось бы. Раскопал много чего, говорил со многими, и с Марией говорил… А до того с историком твоим, буквально за несколько дней до его смерти… Ну-ну, не смотри на меня такими глазами… Но об этом потом, я сейчас под градусом, дружище. А думаю я вот что: бросай это дело. Я имею в виду, вариант номер два. Где твой лукавый – рубаха-парень.

– Почему? – тупо спросил Денис. Сразу и очень сильно заболела голова.

– Ты в опасности. И не только ты. Весь мир, – до обыденности просто, и от этого страшно, произнес Мишка. – Если ты сделаешь, конечно, такую глупость. Учти, это не пьяный бред. А большего не скажу именно потому, что оба набрались и ты как раз подумаешь, что это пьяный бред. А вот встретимся с тобой денька через два по трезвому делу, жен и детей щебетать отправим, а сами поговорим, лады?

Тележурналист встал, вслед за ним поднялся и Вишняков, у которого от головной боли помутнело в глазах.

– Чертовски рад, друже, что мы с тобой опять вместе, – обнимая его, проворчал Мишка, на секунду притиснул, а потом оттолкнул: – Ладно, до встречи.

Невзирая на протесты Дениса, он вытащил несколько купюр и прижал их пепельницей. Потом хлопнул друга по плечу, бравым жестом закинул за спину пиджак и нетвердой походкой направился к выходу, а Вишняков остался за столом. Усталость навалилась тяжелой пыльной подушкой, и писатель одну за другой налил и опорожнил несколько рюмок.

И, странное дело, с каждым выпитым глотком уходила боль, и сознание делалось яснее, четче, а настроение выравнивалось. А после третьей рюмки пришли благодушие и покой.

– Спасибо тебе, друг из зазеркалья, что вернул мне реального друга, – пробормотал Денис и поднял еще одну рюмку, полную до краев. – За остроту ощущений! Что бы там ни говорили зло… пых… пыхатели. А еще подумаю. У меня есть… – он икнул. – Голова. И я ею думаю…

Да, конечно, Мишка его напугал. И еще как. Именно поэтому Денис предпочел пока сделать передышку и не портить себе ощущение от чудесного возвращения своего лучшего друга. Тем более на «свежие дрожжи»… Уже вечер, а утро вечера мудренее. Но пока он здесь, в «Джуманджи», и по мере сил это ощущение хотелось продлить.