Его слова нисколько не развеяли отчаяние молодой исследовательницы. Впрочем, иного Джо и не ожидал. Он говорил больше для тех, кто мог подсматривать и подслушивать за происходящим в клетке.

«Пусть думают, что мы готовы играть по их правилам».

Повернувшись спиной к видеокамерам, он поднял руку. Ему хотелось дать Марии надежду, пусть и очень призрачную. Пальцами он изобразил три буквы.

«GPS».

Девушка наморщила лоб, пытаясь сообразить, что он имеет в виду. Ковальски понимал, что она гадает, куда подевался браслет с устройством слежения. До сих пор он молчал о судьбе прибора, опасаясь, что даже малейший намек на это может раскрыть его вчерашние действия.

Но теперь Джо бросил взгляд на кучку остывших испражнений в углу клетки. Он был рад тому, что «уборка в номерах» в комплексе поставлена из рук вон плохо. Впрочем, китайцы все равно не нашли бы в кучке ничего, кроме разжеванных кусочков резины.

Накануне, когда они с Баако ели – точнее, делали вид, что едят, – Ковальски заставил гориллу раскусить резиновый браслет, чтобы можно было добраться до спрятанного внутри датчика GPS. Само электронное устройство было размером с мелкую монетку. Джо извлек его из браслета, после чего велел обезьяне спрятать кусочки разжеванной резины в испражнениях. Затем он незаметно поместил устройство туда, где оно приобрело самые высокие шансы оказаться на поверхности – тогда, как ему хотелось надеяться, его сигналы снова должны были дойти до нужных людей.

Ковальски ощупал свое залепленное пластырем лицо. Он мысленно прокрутил в голове вчерашнее ложное нападение Баако, вспомнил свое испуганное бегство из клетки и то, как он наткнулся на охранника, который открыл дверь, выпуская его. Внимание солдата было приковано к разъяренной горилле, поэтому Джо без труда подбросил устройство слежения в карман его гимнастерки. Если повезет, охранник, сменившись с дежурства, покинет подземный комплекс и поднимется на поверхность. Если за устройством слежения продолжают наблюдать, сигналы выведут на этого человека – а потом, хотелось надеяться, и на это место.

Прикрывая руку своим телом, Ковальски изобразил пальцами еще три буквы, называя имя солдата:

«Г-А-О».

08 часов 23 минуты

Кэт говорила быстро, и ее голос дрожал от нетерпения и возбуждения:

– Мы только что поймали сигнал устройства слежения!

– Где?! – встрепенулся Монк.

– Посылаю вам местонахождение и маршрут в реальном времени.

Ожидая поступления информации, Коккалис выглянул в окно гостиницы, расположенной меньше чем в полумиле к востоку от Пекинского зоопарка. Он снял номер на последнем этаже, откуда открывался вид до самого шпиля аквариума и северных ворот зоопарка. На протяжении всего вчерашнего вечера они с Кимберли поочередно наблюдали в бинокль за военными, дежурящими у ворот, отслеживая малейшие изменения в их поведении.

Услышав, что ее напарник разговаривает по телефону, Моу натянула куртку. Несколько минут назад она говорила со своим мужем, оставшимся в Вирджинии. Ее голос был теплым, на губах у нее играла мягкая улыбка, и Монк без труда определил, когда трубку дали ее трехлетней дочери. Голос Кимберли стал еще слаще, наполнился материнским чувством. У Коккалиса у самого были две маленькие дочери, и он легко распознал смесь тревоги и любви в голосе своей напарницы.

– Ты должен уже все получить, – послышался в телефоне голос Кэт.

Подойдя к Монку сзади, Моу заглянула ему через плечо. На экране телефона светилась маленькая голубая точка, обозначающая то место, где впервые снова появился сигнал устройства слежения. От него шла пунктирная линия, которая указывала перемещение датчика по пекинским улицам.

– Странно… – пробормотала Кимберли.

Напарник вопросительно взглянул на нее.

– В первый раз источник сигнала находился приблизительно в миле к юго-востоку от зоопарка. – Повернувшись к столу, женщина открыла переносной компьютер, и ее пальцы застучали по клавиатуре, выводя на экран окна со спутниковыми картами и различными данными. Наконец Моу издала недовольное восклицание.

– В чем дело? – еще сильнее насторожился Монк.

– В этом месте раньше находился ресторан. Он был закрыт в две тысячи двенадцатом году и с тех пор больше не открывался… – Закрыв компьютер, Кимберли указала на дверь. – Хватаем снаряжение и пошли!

Увидев, что еще одна голубая черточка медленно увеличила путь источника сигнала по городским улицам, Коккалис понял, чем вызвана спешка его напарницы. Им необходимо было прибыть на место до того, как сигнал снова пропадет.

Схватив рюкзак, Монк поспешил следом за Кимберли. Спустившись на лифте вниз, они выбежали на улицу, и когда им наконец удалось сесть в такси, Моу высказала свои соображения:

– Поскольку сигнал впервые появился на таком удалении от зоопарка, я готова поспорить, что в ресторане находится один из входов, ведущих в Дися-Чжен, подземный город.

Коккалис вспомнил ее рассказ про густую сеть подземных бомбоубежищ времен холодной войны общей площадью почти сто квадратных миль, соединяющую основные объекты города.

– Значит, ты полагаешь, что Ковальски и Марию провели по этим тоннелям? – уточнил он с задумчивым видом.

– Только так это и можно объяснить. В прошлом китайские военные нередко пользовались этими подземными проходами, чтобы скрыть передвижение войск. В восемьдесят девятом году во время беспорядков на площади Тяньаньмэнь правительство скрытно перебросило солдат по тоннелям.

– И полагаю, этими же проходами можно воспользоваться для доставки строительной техники, что позволило китайцам втайне от всего мира возвести новый подземный комплекс?

– Это не составило бы особого труда. По слухам, некоторые тоннели имеют ширину четырехполосных магистралей. Они достаточно просторные, чтобы вместить несколько танковых батальонов.

Такси завернуло за угол. Монк отслеживал его продвижение.

– Мы в четверти мили от источника сигнала.

Подавшись вперед, Кимберли быстро сказала водителю несколько фраз по-китайски, объясняя, куда им нужно ехать, после чего снова откинулась назад.

– Похоже, мы въезжаем в жилой район, – заметила она. – В один из старых «хутонов».

– «Хутонов»? – переспросил ее напарник.

– Это квартал, состоящий из узких улочек и переулков, образованный сплетением сообщающихся между собой «сихеяней», традиционных китайских домов с внутренним двориком. Я приказала водителю подъехать как можно ближе. Но потом нам все-таки придется идти пешком.

– Зачем китайцы везут Ковальски и Марию в этот густонаселенный район? – нахмурился Монк. – Особенно если горилла по-прежнему с ними?

– Не знаю. Но это проблема. – Кимберли оглядела его с ног до головы. – Как и твое появление в таком квартале.