– Понимаю. И присоединюсь к тебе завтра вечером.

Увидев, что Чу подогнал машину к самому входу, Босх опустился на пассажирское сиденье.

– Ну что, взял у нее номер телефона? – спросил напарник.

– Поезжай, – буркнул Гарри.

В среду утром Босх и Чу решили пойти в суд свидетельствовать на первой стадии юридического разбирательства дела Чилтона Харди. Хотя их присутствие на этапе вынесения обвинения в убийстве не требовалось, они хотели посетить заседание. В следственной работе не часто случается, чтобы ловили подобных монстров, а Харди и в самом деле монстр. Отрадно будет наблюдать, как его закуют в наручники и в таком виде выставят перед публикой.

Босх узнал у тюремной администрации, что Харди находится в автомобиле для перевозки белых. Автобус планировали отправить вторым. Значит, Харди появится в суде не раньше десяти. Это давало Босху возможность выпить кофе и просмотреть, что пишут утренние газеты об их расследовании.

Телефон в их закутке надрывался, но никто не отвечал. Журналисты и продюсеры без счету оставляли сообщения, надеясь добиться комментариев или деталей продолжающегося расследования. Гарри подумал, что лучше уж скрыться от шума в суде. Когда детективы встали – они с Чу, не сговариваясь, надели в этот день костюмы, – Босх почувствовал на себе взгляды всего отдела. Подошел и объяснил Тиму Марциа, куда они собрались, и сказал, что вернутся, как только Харди появится в суде, если, конечно, обвинитель не захочет поговорить с ними.

– Кому поручено дело? – спросил Тим.

– Мэгги Макферсон, – ответил Босх.

– Мэгги Лютая? Я думал, она в Вэлли.

– Была. А теперь поставлена по уголовным делам об особо тяжких преступлениях. Она для нас находка.

Марциа согласился.

Спустившись на лифте вниз, детективы увидели, что у здания управления их поджидают журналисты. Несколько человек узнали Босха, и началось преследование. Гарри отмахнулся от них, бросив традиционное «без комментариев», они свернули в сторону и перешли улицу. Босх показал на монолитное здание «Таймс».

– Скажи своей подружке, что она хорошо постаралась для сегодняшнего номера газеты.

– Сколько раз тебе повторять, что она мне не подружка? – возмутился Чу. – Я совершил ошибку, но исправился. Статью не читал, но что бы она ни написала, обошлась без моей помощи.

Гари кивнул, решив, что пора отстать от напарника с этой несчастной журналисткой. Что было, то прошло.

– А как дела у твоей подружки? – нанес ответный удар Чу.

– У моей подружки? Как только встретится – спрошу. И непременно проинформирую тебя.

– Ладно тебе, Гарри. Я же вижу, что ты запал на нее. Так давай – вперед.

– Не ты ли только что искупался в дерьме, потому что перепутал рабочие отношения с чем-то еще?

– У тебя иная ситуация.

В кармане Босха подал сигнал телефон, он достал трубку и посмотрел на экран. Легка на помине – ему звонила Анна Стоун. Отвечая, Босх показал на трубку, опасаясь, как бы Чу что-нибудь не брякнул, а она не услышала.

– Доктор Стоун?

– Я должна понимать это так, что ты не один?

Ее голос звучал напряженно.

– Точно. Что случилось?

– Мм… не знаю, что бы это значило: Клейтон Пелл вчера вечером не вернулся в дом и, как оказалось, не явился на работу после того, как подписал тебе заявление.

Босх остановился, обдумывая информацию.

– Его до сих пор нет?

– Нет. Я обнаружила, когда пришла сюда.

– На работу ему звонили?

– Да. Его начальник сказал, что накануне он сказался больным и с тех пор не показывался. А ведь вчера он ушел вслед за тобой – будто бы на работу.

– Так. Его инспектор службы пробации в курсе? Вчера вечером проинформировали?

– Вчера нет. Позвонила ему перед тем, как набрать тебе. Он ответил, что ничего не знает, но будет выяснять. И я сразу решила поговорить с тобой.

– Почему тянули до утра? Он отсутствует почти сутки.

– Говорю же тебе – я только что узнала. Не забывай: наша программа – добровольная. В нашем доме приняты определенные правила, но человек подчиняется им, когда он здесь. А если кто-то уходит, с этим трудно что-то поделать. Остается только ждать и информировать службу пробации, что человек отказался от программы. Но из-за того, что случилось на этой неделе и так как Пелл свидетель по твоему делу, я решила сообщить тебе.

– Хорошо. Понимаю. Есть соображения, куда он подался? У него есть где-нибудь в округе друзья или родные?

– Нет. Никого.

– Ладно. Я сейчас сделаю несколько звонков. Дай мне знать, если появятся новости.

Босх закрыл телефон. Засосало под ложечкой. Возникло подозрение, что ему известно, куда отправился Пелл.

– Клейтон Пелл ударился в бега. Сорвался сразу после того, как мы поговорили с ним вчера.

– Может, он… – Чу так и не закончил, потому что не придумал объяснения.

А Босх считал, что знает ответ. Набрал номер центра связи и попросил дежурного пробить по компьютеру Клейтона Пелла – не было ли у того в последнее время конфликтов с правоохранительными органами.

– Есть такой Клейтон Пелл, – ответил дежурный. – Вчера арестован по статье 243.

Босху не требовалось объяснений. Каждый коп знает, что это за статья. На языке уголовного кодекса штата Калифорния двести сорок третья статья означает оскорбление действием блюстителя правопорядка.

– Каким отделением?

– Нашим. Но у меня нет подробностей, кроме того, что он помещен в наш обезьянник.

Босха почти весь вторник не было в управлении, он собирал последние материалы для обвинителя, а когда в конце концов вернулся в отдел, услышал, что какой-то тип прямо напротив здания напал на полицейского. Его действие не было ничем спровоцировано. Мужчина задал полицейскому вопрос, а затем внезапно ударил головой в лицо и сломал нос. Напавшего по ошибке сочли ненормальным и об инциденте не упомянули ни в каких сводках.

Босх понял, что произошло. Пелл явился к зданию управления с определенной целью – он хотел, чтобы его арестовали. Это гарантировало, что его отправят в центр содержания под стражей «Метрополитен», где, как он знал, находился Харди. Все задержанные в городе полицейским управлением Лос-Анджелеса оказывались в ЦСС Метрополитен, тогда как другие городские и окружные тюрьмы обслуживали региональные отделения.

Босх дал отбой, открыл список недавних вызовов и набрал номер дежурного центра содержания под стражей. По этому номеру он звонил, чтобы справиться о планах в отношении Харди.

– Что случилось, Гарри? – спросил Чу.