— Я так понимаю, школа не была твоим любимым местом.

— Я чертовски ненавидел ее. Потом туда пришел рекрутер Племени. Они привели вампира в клетке и позволили нам попробовать по одному. Чувство, когда я впервые понял, что могу контролировать… Я не могу его описать. Это было правильно. Впервые в моей жизни что-то казалось правильным. Я заставил нежить отпереть дверь клетки, а затем погнал ее за моими дорогими одноклассниками. Вербовщик был недостаточно силен, чтобы отобрать у меня вампира. Все разбежались. Не имело значения, насколько они были богаты. Не имело значения, как их звали. Их августейшие бабушка и дедушка не могли спасти их, потому что, если бы они были там, они бы тоже убежали от меня.

Гастек улыбнулся яркой счастливой улыбкой.

— Некоторые из них умоляли меня остановиться.

Он выглядел таким счастливым, что я изо всех сил старалась отодвинуться от него подальше в своих поддержках.

— Они исключили меня в течение часа. — Он рассмеялся. — К концу дня Племя принесло моим родителям чек на общую сумму больше, чем они заработали вместе за предыдущие три года. Плата за трудности, чтобы немного облегчить их жизнь, если я решу уйти из дома и учиться вместе с Племенем. Но мои родители не хотели меня отпускать. Деньги не имели для них никакого значения.

— Они любили тебя, — догадалась я.

Он кивнул.

— Именно. Я сунул им в руки чек и вышел из дома. Я хотел власти. Я также хотел уважения и денег, но больше всего я хотел власти. Ты спросила меня, почему я навигатор. Потому что мне это нравится. Мне нравится, когда моя магия устанавливает эту первую связь. Мне нравится ее точность, тонкость, искусство. Если бы ты умела управлять, ты бы поняла.

Ох, если бы он только знал.

— Это как быть подключенным к источнику чистой силы. Она питает тебя. Я высоко поднялся. Сейчас я занимаю семнадцатое место в «Златом легионе».

Легионы Роланда были передовыми отрядами повелителей мертвых. «Золотой» был в первой полусотне, а «Серебряный» — в следующей полусотне.

— Я думала, что называется «Золотой легион».

— Название изменили в прошлом году, — сказал Гастек. — «Златой» звучит лучше. Управление вампирами похоже на все остальное. Оно требует практики и дисциплины, но, в конечном счете, тяжелая работа окупается. С каждым годом моя сила возрастает. Я мог бы быть в первой десятке, но я предпочитаю не делать ставку на это место.

— Почему нет?

— Ты не поймешь, — сказал Гастек.

— Испытай меня.

— Нет. Достаточно сказать, что я работал годами, и теперь все мои усилия привели меня сюда. В эту… дыру в земле. А сейчас я собираюсь отдохнуть. На сегодня я наговорил достаточно.

Гастек притих. Шли минуты. Его голова опустилась.

Я могла представить его во дворе школы, тощего ребенка в дешевой одежде, посылающего нежить за людьми, которые смотрели на него свысока. Кто знал?

Я закрыла глаза. Это было все, что я могла сделать. Мы выберемся отсюда.

Кэрран придет за мной. Конечно, он так и сделает.

***

КОМНАТУ ОСВЕЩАЛ КАМИН, и от него исходило тепло, такое роскошно горячее и мягкое, что долгое время я просто купалась в нем. Мне было тепло и сухо. В воздухе витал пикантный запах жареного мяса. Еда. Это был рай.

— Привет, детка, — сказал Хью. Небеса взяли и отменили.

Я обернулась. Он развалился в большом деревянном кресле, прислонившись к спинке, вытянув перед собой большие ноги в синих джинсах. Он был без рубашки, и свет камина играл на резко очерченных мышцах его груди и рук. На шее у него висел маленький кулон на простой стальной цепочке. Мне нравилось, как он сидел, такой свободный и расслабленный. Ему было бы труднее увернуться, а рядом со мной стоял прекрасный тяжелый стул.

Я схватилась за стул. Только я не пошевелилась.

И у меня не действовали ни руки, ни ноги. Потрясающе. Хью усмехнулся.

— Дай угадаю, это один из тех особенных снов. — По крайней мере, я могла говорить.

— Что-то в этом роде. Это проекция.

— Ага. Ведь магии сейчас нет.

— Есть. Вернулась минут пятнадцать назад. Ты почувствуешь ее, когда проснешься.

— Как долго я нахожусь в твоей маленькой тюремной камере? — С таким же успехом я могла бы получить любую информацию, какую смогу.

— Три дня.

— Так долго. Ад.

— Как там водичка? — спросил Хью. — Еще не остыла?

Сволочь.

— Так вот как ты телепортировался из горящего замка? У тебя где-то была с собой вода?

Он дотронулся до кулона, висевшего у него на шее, и поднял его. Свет огня играл на стекле кулона в форме пули. Внутри плескалась вода.

— У меня она всегда есть при себе. Чтобы раздавить, требуется секунда. Как только вода касается тебя, слово силы тянет тебя к источнику воды.

Итак, вода, которую Дженнифер вылила на меня, поступила из шахты, где в данный момент плавало мое тело.

— Телепортация — это последнее средство, — сказал Хью. — Перенос занимает несколько секунд, в зависимости от расстояния. Если технология нахлынет, пока находишься в пути, ты мертв. Но ты не оставила мне выбора.

— Что ты пообещал Дженнифер, чтобы предать меня?

— Власть, — сказал он. — Она должна была облить тебя наедине, чтобы никто не заподозрил ее, как только я активирую телепортацию. Ты бы исчезла, и она использовала бы время, пока все бегали вокруг в поисках тебя, чтобы укрепить свою власть в клане. Через неделю или две один из моих людей убрал бы Десандру вместо нее, что бы все упростить. За исключением того, что она облажалась, а потом ее парень облажался еще больше. Я полагаю, что сейчас устанавливают камень на ее могиле. Я уже говорил тебе раньше: оборотней трудно обучить, надо истреблять их еще по малолетству.

— Ты больной ублюдок.

— Я знаю. — Хью кивнул на стол рядом с ним. — Голодна?

Стол был накрыт едой. Свежий хлеб, еще теплый и хрустящий из духовки, ждал