— Что произошло потом? — спросил Эдди?

— Потом, senor [89], я иссяк… или, если вам это большепонравится, испугался и остановился.

Эдди тоже хотелось остановиться. Он видел, как тени в кухненачали удлиняться, и понимал, что пора отправляться к Сюзанне, а не то будетпоздно. Он думал, что и он, и Роланд уже поняли, как выбраться из этого мира, иподозревал, что Кинг сам может направить их к Тэтлбек-Лейн, в Лоувелл, гдестенка реальности истончилась и, как, по крайней мере, утверждал Джон Каллем, впоследнее время частенько появлялись приходящие. И Кинг с радостью указал бы импуть. Порадовался бы тому, что наконец-то избавился от них. Но пока уходить онине могли, и Эдди, несмотря на все его нетерпение, прекрасно это понимал.

— Вы остановились, потому что потеряли свой пектконс, —уточнил Роланд.

— Конспект. Нет, не из-за этого, — Кинг отправился затретьей банкой, и Эдди решил, что появление у Кинга животика не должноудивлять; если перевести пиво в калории, он уже съел буханку хлеба и принималсяза вторую. — Я обычно не работаю по конспекту. Фактически… только не ставьтемне это в укор, я написал его впервые. И только потому, что сага получаласьочень уж большая. И странная. Да и вы стали проблемой, сэр, или сэй, или как вытам себя называете, — Кинг поморщился. — Уж не знаю, какая принята у вас формаобращения, я ее не придумал.

— Пока не придумали, — уточнил Роланд.

— Поначалу я видел вас, как Человека без имени Сержио Леоне[90].

— Спагетти-вестерны, — осенило Эдди. — Господи, ну конечно!Я их столько пересмотрел в «Маджестике» с Генри, когда он был дома. А когда егоотправили во Вьетнам, ходил в кино сам или с моим приятелем, Чагги Коутером.Это мужские фильмы.

Кинг улыбался.

— Да, но моей жене они тоже нравились, хотя она не мужчина.

— Она у вас молодец! — воскликнул Эдди.

— Да, Тэбби молодец, — Кинг повернулся к Роланду. — КакЧеловек без имени, фэнтазийный вариант Клинта Иствуда, вы смотрелись неплохо. Иработа с вами забавляла меня.

— Таким ты поначалу меня видел?

— Да. Но потом вы изменились. Прямо под моей рукой. Таквышло, что я уже не мог сказать, герой вы, антигерой или вообще не герой. Икогда вы позволили мальчику упасть в пропасть, это был кульминационный момент.

— Вы же сказали, что заставили меня это сделать.

Глядя Роланду прямо в глаза, голубое встретилось с голубымсреди безграничного хора голосов, Кинг ответил:

— Я солгал, братец.

10

Последовала пауза, все, похоже, обдумывали последнюю репликуписателя. Потом Кинг продолжил.

— Вы начали меня пугать, вот я и перестал о вас писать.Положил рукопись в папку, а папку запихнул в ящик. Переключился на рассказы,которые продавал различным журналам для мужчин, — он помолчал, кивнул. — Жизньдля меня переменилась, после того, как я отложил вас в сторону, и перемениласьк лучшему. Мои произведения начали продаваться. Я предложил Тэбби выйти за менязамуж. А вскоре я взялся за книгу под названием «Кэрри». Это был не первыйнаписанный мной роман, но первый, который мне удалось продать, и благодаряэтому я крепко встал на ноги. И все это произошло после того, как я сказал:«Прощай, Роланд, долгого тебе и счастливого пути». А что происходит теперь? Как-тораз, ясным днем, шесть или семь лет спустя, я обхожу угол своего дома и вижувас, стоящего на моей гребаной подъездной дорожке. И вот что я могу подумать поэтому поводу. Самый оптимистичный для меня вывод: вы — галлюцинация, вызваннаяперенапряжением. Но я в это не верю. Как я могу? — Кинг заговорил громче,резче. Эдди понял, что причина — не страх, а ярость. — Какя могув это поверить,если вижу тени, которые вы отбрасываете, кровь на вашей ноге… — он указал наЭдди. — И пыль на вашем лице, — теперь на Роланда. — Вы не оставили мневариантов, и я чувствую, что мозги у меня… ну не знаю… встают на уши?Правильно? Да, пожалуй. Встают на уши.

— Ты не просто перестал, — Роланд полностью проигнорировалпоследнюю часть тирады, восприняв эти слова, как отговорку, потаканиесобственным желаниям. Скорее всего, в этом не ошибся.

— Не просто?

— Я думаю, рассказывать истории — будто через что-топроталкиваться. Скажем, прокладывать путь среди еще не созданного. И в какой-тодень, когда ты этим занимался, ты вдруг почувствовал, как что-то толкает тебяназад.

Эдди показалось, что Кинг целую вечность обдумывалпредположение Роланда. Потом кивнул.

— Пожалуй, вы правы. У меня не просто иссякли идеи, такое сомной случалось, правда, в последнее время не столь часто, как раньше, и эточувство мне знакомо. Дело в том… ну, не знаю, приходит день, когда ты получаешьменьше удовольствия, сидя за столом, стуча по клавишам пишущей машинки. Ивнутренний глаз как-то замыливается. В общем, уже не хочется рассказывать себеэту историю. А потом, что только усугубляет ситуацию, у тебя возникает новаяидея, такая яркая и сверкающая, только что рожденная твоим подсознанием, безединой царапинки. И еще не тронутая тобой, во всяком случае, пока. И… ну…

— И ты чувствовал, как что-то толкает тебя назад, — все темже ровным голосом повторил Роланд.

— Да, — голос Кинга упал до столь тихого шепота, что Эддиедва слышал его. — «ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА. ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ВЫСОКОЕНАПРЯЖЕНИЕ», — он помолчал. — Возможно, даже «СМЕРТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ».

«Тебе бы не понравилась темная тень, которую я вижу вокругтебя, — подумал Эдди. — Этот темный ореол. Нет, сэй, полагаю, он бы совершеннотебе не понравился, и что еще я вижу? Сигареты? Пиво? Что-нибудь наркотическое,к чему может развиться привыкание? Автомобильную аварию как-нибудь вечеромпосле подпития? И когда это произойдет? Через сколько лет?»

Он посмотрел на часы, висевшие над кухонным столом Кинга, ипоморщился, увидев, что показывают они без четверти четыре.

— Роланд, уже поздно. Этот человек должен забрать своегосына, — «а мы должны найти мою жену до того, как Миа родит ребенка, которогоони, похоже, делят на двоих, а Алый Король решит, что Сюзанна свою миссиювыполнила».

— Еще немного, — ответил Роланд. И опустил голову, болееничего не сказав. Задумавшись. Стараясь решить, какие вопросы самые главные.Может, стараясь найти один, самый главный вопрос. И Эдди понимал, что этоважно, потому что более они не могли вернуться в девятый день июля 1977 года.Они могли вновь попасть в этот день в каком-нибудь другом мире, собственном, влюбом мире, кроме этого. И будет ли Стивен Кинг существовать в этих мирах? Эддиполагал, что нет. Скорее нет, чем да.