Я проводила свекра и на автомате отправилась в гардеробную. У меня сегодня обещанное Максу свидание. Я хотела на него пойти: и его увидеть, и ответы на некоторые вопросы получить. Но меня подкосил разговор с Вадимом. А теперь еще и с отцом его. Походу штормит не одного Полонского.

Я поверила ему в отношении Оли. Наверное, если бы больше времени было на рассуждения – не написала бы того сообщения. Вадим свободный мужчина и передо мной отчитываться не должен, но… «Но» есть всегда. Меня разозлило его предполагаемое двуличие. Не верила я ему больше. И вроде бы ко всему готова уже, но это не гарантировало, что больно не будет.

Но выбило из колеи не это, естественно. Его признание. Я знала. Конечно, знала, что той ночью потеряла мужа. Но услышать вслух – было испытанием. Не уверена, что выдержала его с достоинством, но, наверное, меня теперь ничем не пронять. Я вскрыла самый болезненный нарыв. Надеюсь, теперь мои раны затянутся: не хочу всю жизнь нести в себе боль предательства. Печать женщины, которой изменил муж. Это его крест, не мой.

Я решительно тряхнула волосами, отгоняя хандру, и сняла чехол с роскошного бархатного платья, очень привередливого: черный цвет глубокий, блестящий, но заметна каждая ворсинка-волосинка.

Высокий хвост, акцент на глаза, острый каблук. Я была хороша – это не преувеличение, но красотой холодной и недоступной, по крайней мере именно такого эффекта старалась добиться. В мои планы не входило соблазнять инвестора. Макс должен это понять. Если между нами завяжется что-то личное, это не должно быть связано с бизнесом. Я не должна благодарить его за деньги сексом.

Я вышла, дверь закрыла, хотела уйти, но взгляд приковал почтовый ящик. Все-таки подошла и нажала на кнопку. Письмо.

Я не собиралась больше играть в игры Полонского, но не могла справиться с желанием заглянуть внутрь, копнуть глубже. Сейчас договариваться с собой не стала, просто бросила в сумку пожелтевший конверт. Позже подумаю, что с ним делать.

В ресторан «White Rabbit» приехала сама. Я все еще пыталась сохранить дистанцию. У нас вроде как деловое первое свидание, из которого выйти может все, что угодно!

– Привет, Катрина, – Макс ждал меня у бара. Он окинул меня долгим взглядом из-под ресниц: – Или Екатерина Алексеевна?

– А кого ты на свидание приглашал?

– Не знаю, – покачал головой он. – Катрины действительно нет, а строгая Екатерина Алексеевна на самом деле страстная и нежная Катя…

Нет, это явно не деловое свидание, но мне было приятно. И комфортно. Мне нравился его откровенный флирт, мужская заинтересованность, но без пошлой грубости. Я хочу быть завоеванной, но не преследуемой. У женщины всегда должен быть выбор, даже если она уже без одежды!

– Я посмотрела договор, поговорила с юристами… Есть пара пунктов, которые меня смущают, но в принципе…

– Кать, давай не будем о работе. До понедельника.

– А о чем будем? – я промокнула губы салфеткой и положила ее на стол. – О прошлом?

– Любопытная, – заметил Макс. – Вы общаетесь с Полонским?

– Иногда – пожала плечами почти равнодушно. Почти. – У нас дочь.

– Ты могла бы спросить его.

– А если я хочу послушать тебя?

– Хорошо, – он тоже отложил приборы. – У нас был титульный бой. Яркий, зрелищный. Мы оба были на взводе, нервничали. В третьем раунде я случайно попал Полонскому по затылку и на автомате пробил нокаут. Я нарушил правила, но рефери не заметил, – Макс задумался на мгновение, потом на меня прямо взглянул: – Я не отказался от пояса. А Вадим ждал этого.

– Это было не очень честно, – осторожно подбирала слова я.

– Согласен. Мы очень сильно повздорили. Очень.

– Как-то не по-джентльменски, – сухо заметила я. А чего Макс ждал?! Требовать спустить такое на тормозах от Вадима? Да в принципе от любого другого бойца – это очень странно!

– Не беспокойся, – так же сухо отозвался Макс, – Дым не прощает ошибок. Он отомстил мне быстро. В ту же ночь.

Я напряглась от стальных интонаций. Кажется, история еще не закончена.

– В качестве ответного удара он соблазнил мою девушку и отправил мне видео. Она в него давно влюблена была, оказывается, а я заменой был. Он поманил – она побежала.

Макс сказал это легко, с саркастической усмешкой на губах и ледяным, полным арктического холода взглядом. Неужели действительно отношения со мной – цель задеть побольнее Вадима? Макс не отпустил, это чувствовалось невербально. Он до сих пор зол. И это не только самолюбие – наверное, он любил ту девушку.

– Сейчас это может показаться мелочью, но мы были молоды, и это было важно. Потом одно на другое – и мы уже непримиримые враги.

– Теперь ты можешь считать гештальт закрытым, – проговорила я, поднеся бокал к губам. Если расклад таков, то для меня ничего приятного. Не хотелось быть орудием мести.

– Ты думаешь, я хочу отомстить ему через тебя?

– Не знаю, – откровенно ответила. – Иногда взрослые мальчики ведут себя как дети. Только крушат не песочные кулички, а живых людей.

– Ты мне понравилась, Катя. Но я удивляюсь, что ты была замужем за Полонским. Вы кажетесь очень разными. Я думал, он женится не по любви.

– А с чего ты взял, что по любви? Может, я наследница богатых родителей?

Макс рассмеялся так заразительно, что я не смогла остаться равнодушной, тоже улыбнулась.

– Одно не исключает другого. – Он подозвал официанта и попросил счет. – А сейчас, Катя, ты свободна?

Он не произнес вслух, но я понимала, о чем именно спрашивает: свободна от чувств, переживаний, брака… Свободна ли я от Вадима?

– Да, – произнесла уверенно, мельком взглянув на сумочку. Там была частичка Вадима, но это другое. Это ничего не значило, и мне почаще нужно себе об этом напоминать.

Макс помог надеть шубку, и мы вошли в лифт. Одни. Никаких дальнейших планов вроде бы не было…

– Катя, – Макс неожиданно повернулся, навис надо мною, заставляя вскинуть голову чтобы глаза его видеть, – меня тянет к тебе, – руки на талии сомкнул. – Это не месть, – легко в губы поцеловал. – Это больше.

– Что же это? – шепнуть успела.

– Это страсть… – и он накрыл мои губы.

Много это или мало? Думать в моменте не хотелось. Макс умел целовать так, что земля из-под ног уходила. У него были мягкие губы и умелые руки. Я запомнила, что его пальцы могли подарить блаженство. И не только они.

Я оказалась прижатой к одной из стенок, а Макс только усиливал напор, жестко впечатавшись в меня бедрами. Даже если он и преследовал какие-то цели, желание обладать было вполне реальным. Я чувствовала его. Мне в живот упирался не мобильный телефон.

– Двери, – успела выдохнуть, чутко уловив сигнал, за мгновение до того, как они разъехались.