Лант поморщился:

– Немного горячо. И горько. – Но почти сразу же сделал еще глоток. Поднял глаза на меня. – Вы не могли бы так не таращиться?

Я отвел глаза.

Он сказал:

– Тут так тихо…

Мы с Чейдом переглянулись. Я украдкой покосился на Ланта. Тот рассматривал жидкость в чашке. Потом глубоко вздохнул, словно собираясь с духом, и осушил ее. Поморщился, будто от боли, и замер с чашкой в руке. Закрыл глаза. Лоб его прорезали морщины… И вдруг Лант сложился пополам.

– О Эда… – простонал он. – Нет… Нет, нет, нет, нет!!!

Чейд подошел к сыну, ласково положил руки ему на плечи – мне редко доводилось видеть его таким. Наклонившись, он мягко сказал на ухо Ланту:

– Впусти в себя воспоминания. Это единственное, чем ты можешь помочь ей теперь. Вспомни все.

Лант спрятал лицо в ладонях, и я вдруг понял, как он на самом деле молод. Ему не было и двадцати. Его воспитывали далеко не так сурово, как меня. Когда нанятые мачехой бандиты избили его, возможно, он впервые в жизни столкнулся с насилием. Он никогда не ворочал весло на военном корабле, не говоря уже о том, чтобы рубить врагов боевым топором. Чейд ведь говорил, что Лант не способен убить человека. А я доверил ему жизнь Би. И Шун.

– Расскажи мне, что случилось, – тихо попросил Чейд.

Я присел на край стола и замер, чтобы не мешать.

Голос Ланта звучал напряженно.

– Так… Мы вернулись после того, как Баджерлок и нищий ушли сквозь камень. Я, Шун… – на ее имени у него перехватило горло, – и Би. Мы не понимали, что произошло в Дубах-у-воды. Ни почему Баджерлок убил собаку, а потом купил ее щенков, ни почему ударил нищего ножом, а потом воспользовался магией, чтобы забрать его в Олений замок. Мы, то есть Шун и я, были очень сердиты из-за этого. Сначала Баджерлок заявил, что я недостоин учить его дочь, а потом сбежал, полностью доверив мне заботу о ней. А еще он оскорбил леди Шун! – Лант внезапно снова превратился в мальчишку, который спешил наябедничать Чейду обо всем, что наболело.

Старик вопросительно взглянул на меня, я спокойно встретил его взгляд, на лице моем ничего не отразилось.

– Переходи к следующему дню, – сказал я Ланту.

Уловив мой тон, Лант подтянулся:

– Да. Ладно. Как вы понимаете, слуги, в том числе и управляющий Ревел, очень растерялись, когда их хозяин не вернулся. Мы с Шун заверили их, что сможем позаботиться об Ивовом Лесе несколько дней. Невзирая на усталость, мы с ней засиделись, пока она составляла план на Зимний праздник. Мы легли очень поздно и поэтому на следующее утро поздно встали. Должен признаться, что я опоздал к уроку. Когда я зашел в комнату для занятий, Би уже была там. Она выглядела усталой, но не более. А Шун, прежде чем мы расстались тем утром, сказала, что надо будет велеть слугам украсить дом к празднику и поговорить с музыкантами, которые уже прибыли, выяснить, нельзя ли зазвать в дом побольше артистов, чтобы развлекали нас… – Он вдруг резко поднял глаза на Чейда. – Ты сказал, мою сестру похитили… – Тут на него медленно снизошло понимание, и два вдоха спустя он проговорил: – Так Шун – моя сестра? Это правда? Моя единокровная сестра?

– Вы оба мои дети, оба Фаллстары, – заверил его Чейд.

Неужели он не заметил смятения на лице юноши? Что же произошло между Лантом и Шун той ночью, когда они засиделись допоздна? Я решил, что не хочу этого знать.

– Продолжай, – велел Чейд.

Лант поднес руку ко рту. Когда он опустил ее, его губы некоторое время еще продолжали дрожать. Он попытался расправить плечи, но разбередил рану и сморщился.

Чейд бросил мне:

– Ивовая кора и валериана.

Я взял чашку Ланта и стал заваривать, что велено, а юноша тем временем продолжал:

– Только мы начали урок, как послышался какой-то шум. Я не встревожился, просто удивился. Подумал, возможно, это слуги устроили свару на кухне и бьют посуду. Поэтому я велел ученикам сидеть тихо и заниматься, а сам вышел в коридор. Я быстро понял, что крики доносятся от входной двери, а не с кухни. Услышав крик Ревела, я побежал на шум. В вестибюле я увидел Ревела и двух мальчишек-слуг. Они держали изнутри входную дверь, а кто-то колотил по ней снаружи и кричал. Я предположил, что к нам ломятся пьяные лудильщики, но тут кто-то снаружи воткнул меч между створками и задел одного из мальчиков по руке. Я крикнул Ревелу, чтобы он с мальчиками держал дверь, пока я не приведу помощь. Крича слугам, чтобы вооружились и спасали Шун, я бросился на поиски оружия. Я взял старый меч, который всегда висел здесь над камином, и побежал обратно. – Он облизнул губы. Его взгляд сделался рассеянным, дыхание – медленным и глубоким.

– Фитц, – тихо сказал Чейд, – пожалуй, добавь-ка в свою заварку еще эльфийской коры.

Но не успел я что-то сделать, как Персивиранс вскочил на ноги, взял у Ланта из рук чашку и долил туда чая из заварочника. Лант словно окаменел. Чейд так и стоял у него за спиной.

Старик наклонился и тихо сказал:

– Сынок, возьми чашку. И выпей.

Странная боль на миг сдавила мне сердце. Но это не могла быть зависть, нет.

Лант послушался отца. На этот раз он осушил чашку, не поморщившись.

– Я никогда не умел драться. Вы знаете это. Вы оба! – Его признание звучало как упрек. Потом он заговорил уже тише: – Просто я не боец. Дружеская схватка на учебных мечах теплым летним днем, чтобы потом считать, у кого больше синяков, – это одно. Но когда я вбежал обратно в вестибюль, входная дверь уже стояла нараспашку. Ревел попятился мимо меня, прижимая руки к животу. А один из мальчиков лежал на полу в луже крови. Другой пытался отмахиваться от чужаков поясным ножом. Тот чужак, который первым вломился в дверь, рассмеялся и отсек ему голову. И вот в вестибюле остался только я, а против меня – тот, первый, но вскоре их стало трое, потом шестеро, если не больше. Я пытался драться. Честно. Я громко звал на помощь и пытался драться, но это был не фехтовальный поединок. Они вообще не соблюдали правил! Я бился с одним из них, и вдруг вмешивался второй. Мне кое-как удавалось удерживать позицию, но вестибюль широкий, и чужаки рекой вливались в дом, огибая место схватки. Я слышал их топот по коридорам у меня за спиной, слышал крики и звон бьющейся посуды. А потом тот, кто стоял передо мной, вдруг рассмеялся.

Он опустил глаза и умолк. Мне показалось, я догадался, в чем дело.

– Кто-то напал на тебя сзади, да? Ударил по голове, и ты потерял сознание?

– Нет. Никто меня и пальцем ни тронул. Я просто разжал пальцы, и меч упал на пол. А те двое, с которыми я дрался, стояли и смеялись. Один сильно толкнул меня, когда я проходил мимо, но мне было все равно. Я вышел наружу и встал перед домом, под снегом. До сих пор не понимаю почему.

Приказ, отданный Силой? – Мысль Чейда легонько коснулась моего разума.

Я кивнул, чтобы не отвечать тем же способом. Для этого мне пришлось бы опустить стены и впустить в себя туман назойливого «забудь, забудь, забудь…». А я не собирался забывать.