выносливость и общее хорошее здоровье, физическое и умственное. Во-вторых, любой, кто достиг совершенства в музыке и танцах, сообщал тем самым, что он достаточно обеспечен и защищен, чтобы позволить себе тратить драгоценное время на развитие совершенно ненужного для выживания навыка. Эти выводы совпадают с аргументом про прекрасный павлиний хвост: его размер зависит от возраста птицы, ее здоровья и общей приспособленности. Разноцветный хвост сигнализирует: у его обладателя настолько хороший метаболизм, что он может себе позволить тратить питательные вещества впустую, а еще он привлекателен, уверен в себе и обладает лишними ресурсами, которые готов вложить в нечто, имеющее исключительно эстетическую ценность.

Сегодня мы наблюдаем это поведение у богатых людей, которые строят роскошные дома или ездят на машинах за 100 000 долларов. Смысл послания при половом отборе ясен: «Выбери меня! У меня столько еды и столько ресурсов, что я могу себе позволить тратить их на предметы роскоши». Не случайно многие мужчины в США, живущие за чертой бедности или близко к ней, покупают старые «Кадиллаки» и «Линкольны» — непрактичные статусные автомобили, подающие подсознательный сигнал о половой приспособленности их владельца. Возможно, с этим связана склонность мужчин носить побрякушки — броские безвкусные украшения. Тот факт, что стремление к приобретению автомобилей и ювелирных изделий достигает пика у мужчин в юности, когда они наиболее сексуально активны, подтверждает эту теорию. Музыкальное творчество, требующее множества физических и умственных навыков, служило бы явной демонстрацией здоровья, а тот факт, что у особи было время на развитие музыкальности, подтверждал бы ее обеспеченность ресурсами.

В современном обществе интерес к музыке также достигает пика в подростковом возрасте, что еще больше усиливает ее связь с половым отбором. Девятнадцатилетние куда чаще собирают группы и пытаются играть что-то новое, чем те, кому исполнилось сорок, несмотря на то что у последних было больше времени на формирование музыкальных способностей и предпочтений. «Музыка развивалась и продолжает функционировать как демонстрация ухаживания, в основном транслируемая молодыми мужчинами для привлечения женщин», — утверждает Миллер.

Идея музыки как проявления половой приспособленности выглядит не такой уж странной, когда мы задумываемся о том, какую форму приняла охота в некоторых примитивных обществах. Первобытные охотники нередко полагались на упорство: они бросали в жертву копья, камни и другие снаряды и часами преследовали ее, пока та не падала от ран и истощения. Если танец у наших предков походил на то, что мы наблюдаем сегодня в племенах, сохранивших первобытный уклад, то он должен был длиться часами и предполагал серьезную аэробную нагрузку. Это служило бы отличным показателем приспособленности самца к участию в охоте или к руководству ею. В большинство племенных танцев входит высокое поднятие ног, топот и прыжки, в которых участвуют самые крупные мышцы тела, расходующие больше всего энергии. В настоящее время известно, что многие психические заболевания подрывают способность танцевать или исполнять ритмические движения, шизофрения и болезнь Паркинсона например, и поэтому танцы и творческая деятельность, которые сопровождали музыку на протяжении веков, служат гарантией физической и интеллектуальной приспособленности и даже, вероятно, надежности и добросовестности индивида (потому что, как мы видели в главе 7, музыкальная экспертность требует особой умственной сосредоточенности).

С другой стороны, эволюция, возможно, выбрала маркером половой приспособленности творчество вообще. Импровизация и новаторство в танце указывали бы на когнитивную гибкость охотника, на его способность к хитрым уловкам и стратегическому мышлению. Материальное богатство мужчины-ухажера долгое время считалось одним из наиболее привлекательных факторов для женщин, поскольку оно увеличивает вероятность, что у потомства будет достаточно пищи, теплый кров и защита (богачи лучше защищены еще и потому, что могут снискать поддержку других членов общины в обмен на еду или символические подарки вроде ювелирных изделий или наличных денег). Если богатство — основное качество мужчины, то музыкальность кажется относительно неважной характеристикой. Однако Миллер и его коллега Марти Хэйзелтон из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе доказали, что творческие способности ценнее богатства, по крайней мере в глазах человеческих женщин. Эта гипотеза состоит в том, что богатство, возможно, и указывает на способность прокормить детей, зато творческие навыки демонстрируют, что мужчина обеспечит им лучшие для выживания гены.

В одном изящном исследовании женщин на разных стадиях нормального менструального цикла — одних на пике фертильности, других при ее максимальном спаде, а третьих где-то посередине — попросили оценить привлекательность потенциальных партнеров на основе кратких описаний вымышленных мужчин. Например, в одной биографии речь шла о художнике, проявлявшем большой творческий интеллект в работе, но неудачливом и потому бедном. В другой описывался мужчина со средними творческими способностями, разбогатевший по воле случая. Во всех биографиях четко значилось, что творческие способности человека — следствие его врожденных черт и признаков (и, таким образом, они эндогенны и наследуемы), а его финансовое состояние — характеристика в значительной степени случайная (то есть экзогенная и ненаследуемая).

Результаты исследования показали, что женщины на пике фертильности предпочитают творческого бедного художника богатому, но нетворческому мужчине в качестве партнера для кратковременных отношений или для разового сексуального контакта. Женщины, находящиеся в других фазах цикла, не выказали явных предпочтений. Важно иметь в виду, что такой выбор в значительной степени жестко запрограммирован и его не так-то легко подавить сознательно; тот факт, что сегодня женщины могут избежать беременности благодаря относительно надежным контрацептивам, — концепция настолько новая, что пока не оказывает влияния на наши врожденные предпочтения. Мужчины (и женщины), которые лучше всего заботились бы о потомстве, не обязательно способны передать ему лучшие гены. Люди не всегда заключают брак с тем, кого считают наиболее сексуально привлекательным, а 50 % представителей обоих полов сообщают о внебрачных связях. Женщины гораздо чаще хотят спать с рок-звездами и спортсменами, чем выходить за них замуж. Короче говоря, лучшие отцы в биологическом смысле не всегда становятся таковыми с точки зрения воспитания потомства. Вероятно, это объясняет, почему, согласно недавнему европейскому исследованию, 10 % матерей сообщили, что их детей воспитывают мужчины, не являющиеся их отцами, но считающие себя таковыми. Несмотря на то что размножение в наше время не обязательно служит основным мотивом в выборе сексуального партнера, очень трудно отделить врожденные, эволюционно обусловленные предпочтения от социально и культурно навязанных вкусов.

Музыковед Дэвид Хьюрон из Университета штата Огайо ключевым вопросом в поиске эволюционной основы считает то, что индивиды, демонстрирующие музыкальное поведение, могут обладать преимуществом перед теми, кто этого не делает. Если музыка — не связанное с адаптацией поведение, направленное на получение удовольствия, то есть «слуховой чизкейк», то разумно было бы ожидать, что она не просуществует долго с точки зрения эволюции. Хьюрон пишет: «Как правило, те,