— Погодите, — цепко ухватила женщина собравшихся уходить следователей за рукава. — А что мне делать? Когда вы сюда милиционеров пришлете? Чтобы они меня охраняли.

— Скоро пришлем. Уже формируется специальный отряд. А вы пока дверь на все замки затворите и никому не открывайте. А еще лучше, где-нибудь в другом месте поживите. Ну там на даче или у родственников. Чтобы вам спокойней было. И нам... За вас.

Второй свидетель, проживавший в 21-й квартире, показания Зинаиды Петровны подтвердил. Полностью.

— Нет, на этих фотографиях его нет.

— Точно?

— Точно. Я его хорошо запомнил, когда его несли. У него лицо запоминающееся было.

— Но, может, вы его просто не узнали? Ведь фотография и живое лицо...

— Оно не живое было. Мертвое. И я бы его обязательно узнал!..

— Ну я же говорил!

— Верно, говорил. Непонятно только, что это за покойник, откуда он взялся и куда делся.

— Наверное, он вместе с Ивановым был.

— То, что с Ивановым, — понятно. Раз вместе стреляли. Непонятно только, зачем сюда приходили. Второй раз.

— И еще потом третий, — напомнил стажер.

— Вот именно. Еще и третий. Что они к этому подъезду прилипли?

— А я вот что думаю, — задумчиво сказал стажер. — Может, свидетельница права? Может, они действительно к ней приходили?

— Свидетеля убирать? — усмехнулся Старков.

— Свидетеля, конечно, нет. Но вот, может, у этой женщины в квартире есть какая-нибудь такая вещь, которая привлекает всеобщее внимание. О которой она даже не знает.

— Клад, что ли?

— Ну а почему бы и нет. Тогда можно предположить, что Иванов о нем узнал, а те, которые бежали по лестнице, за ним следили. И возле самой квартиры...

— Так, все, едем, — прервал рассуждения стажера Старков.

— Куда едем?

— В морг. В морг едем!

— Але. Это... В общем, неважно кто. Передайте... ну вы знаете кому, что звонил... Что звонил тот, кто, он думает, ему должен...

Майор Проскурин ворвался в кабинет генерала Трофимова.

— Лед тронулся! Дядя Сэм согласился на встречу.

— С чего ты взял?

— Корольков двадцать минут назад позвонил по контактному телефону. Сам позвонил. Вряд ли бы он пошел на контакт с Ивановым по своей инициативе. Скорее всего по инициативе Дяди Сэма.

— Выходит, сработало?

— Хочется надеяться.

— Когда думаешь звонить?

— Завтра.

— Ломаешься?

— Набиваю цену. Такому заслуженному человеку, как Иванов, не по чину сразу бросаться к телефону. Надо, как минимум, суточную паузу выдержать. Пусть Корольков понервничает. Ему полезно.

— Думаешь, он нервничает?

— Думаю, места себе не находит. И если я прав, то он объявится не позже завтрашнего утра...

Корольков объявился раньше. Корольков позвонил по контактному телефону вечером. Позвонил второй раз за день.

Иванова приставили к телефону.

— Побольше чувства собственного достоинства! — напомнил майор Проскурин.

— Какого, какого достоинства? — не понял Иванов.

— Ну тогда хотя бы девичьей гордости. Ведь вас как-никак сватают.

— В каком смысле сватают?..

— В прямом. Причем иностранному жениху. Которому судя по всему, вы приглянулись. Раз в качестве свата выступает Корольков.

— Вы опять шутите...

— Я не шучу. Корольков, по всей видимости, предложит вам встречу. Вы должны поломаться, а потом согласиться. В общем, вести себя как знающая себе цену невеста. Ясно?

— Я попробую. Майор набрал номер.

— Кто это? — недовольно спросил Корольков.

— Я. Зачем ты меня искал?

— Мне нужно с тобой встретиться.

— Зачем?

— По делу.

— У нас нет с тобой дел.

— По твоему делу. Те, кого ты искал, согласны.

— Где и когда?

— Завтра. Утром. В семь часов. На платформе сто третьего километра.

— Где на сто третьем километре?

— В конце платформы есть лестница, от которой начинается тропинка. Пропустишь всех пассажиров. И когда останешься один, пойдешь по ней. Дойдешь до луга. Посреди него увидишь небольшую рощу. Там тебя будут ждать.

— Кто?

— Я и те, кого ты искал.

Иван Иванович положил трубку.

— Вы молодец, — похвалил майор. — Если так дальше пойдет дело...

— А может быть, на этот раз кто-нибудь другой...

— Иван Иванович! Ведь мы сколько раз уже говорили: Снайперы... Группа захвата... Бронежилет...

В семь часов Иван Иванович спрыгнул с подножки электрички. Народ быстро разбежался в разные стороны. В том числе разбежались человек десять бойцов генерала Трофимова. Которых Иван Иванович знал в лицо. Демонстрация скопления знакомых лиц должна была обеспечивать психологическую поддержку Иванову.

Иван Иванович остался один. Несмотря на то что, по уверениям майора, каждый его шаг должны были отслеживать десятки глаз.

Может, отслеживают, а может, и нет. И даже если отслеживают. За дитем без глазу тоже семь нянек смотрели...

Иван Иванович спустился с платформы и пошел по тропинке. До луга. Посреди которого торчали несколько берез, которые назывались рощей. В роще снайперов не было. И на лугу не было. Потому что на этот раз предстояло иметь дело не с уголовниками. С профессионалами. Которые наверняка не оставили эту рощу и этот луг без присмотра.

На этот раз предстояло довольствоваться микрофонами, случайно оброненными в траву пившими в роще самогонку трактористами. Для чего генералу Трофимову, через районную администрацию, пришлось договариваться в ближайшем колхозе об аренде двух тракторов К-700 и пришлось вспахивать десять гектаров поросшей буераками целины.

Но Иванов об отсутствии снайперов не знал и потому к месту встречи шел относительно бодро и относительно уверенно.

— Наблюдаю неизвестного мужчину в трехстах метрах от платформы в направлении северо-северо-восток, — доложил наблюдатель. — Движется в сторону...

— Вижу стоящую на дороге машину, номерной знак... — доложил другой.

Неизвестным мужчиной был референт второго помощника атташе по культуре посольства США.

Машина принадлежала Королькову по кличке Папа.

Фотографы из хорошо замаскированных засад выдвинули длиннофокусные объективы фотоаппаратов и видеокамер, фиксируя каждый шаг прогуливающихся по лесу в семь часов утра в ста километрах от города людей.