«Драчка… Что и следовало ожидать, – безучастно подумал уставший Рокотов. – На другое они не способны. Что ж, такую оппозицию дай Бог каждому. Лукич может не волноваться. Эти придурки сами себя пожрут… Была, возможно, у них надежда на теракт, да вся сдулась. Ибо теперь служба охраны знает, что и как. Вон, вокруг обломков излучателя суетятся! Кстати, мысль об акустическом способе ликвидации была хороша. Оригинально и абсолютно действенно. Жаль, что Кролль со товарищи свою энергию в мирное русло не направили. И денег бы на каких-нибудь патентах заработали, и мне не пришлось бы фигней заниматься… Но – что сделано, того не воротишь…» Вдалеке коротко взревела сирена, и за деревьями промелькнула кавалькада черных машин.

«Ага, Лукич подъехал… Поздновато, батенька, тут уже все кончилось, – улыбнулся биолог. – Интересно, доложат ему об излучателе или нет? Должны… Эх, дядю Женю только жалко. Затаскают мужика на допросы. Хотя ему-то что! Отобьется. Сам себе он руки никак не развяжет, нос разбит… Так что история про „сильно злобного“ неизвестного прокатит в лучшем виде. Между прочим, бутылку ему поставить надо. Обещал. И не одну, а ящик… Только вот я.так и не узнал, что он предпочитает. Наверное, водочку. Куплю ему „Беловежской пущи“… Или специально заказать этикетки с подъемным краном? А что, можно! Но позже. Пусть все успокоится. Через месяц сюда вернусь и найду дядю Женю. Строить им еще с полгода, так что никуда он не денется. А за месяц спецслужбы к нему интерес потеряют…» Владислав достал смявшуюся при падении пачку «Кэмела», извлек единственную целую сигарету и с удовольствием закурил.

* * *

Президента заставили быстро пройти сквозь строй телохранителей и буквально втолкнули в боковую дверь Дома Правительства. Только в холле напряжение у сотрудников охраны немного спало.

Батька поднялся на второй этаж по широкой центральной лестнице и на площадке заметил что-то тихо говорящего в переговорник начальника службы безопасности.

– Так. Теперь извольте объяснить мне, что происходит.

– Митингующие устроили драку, – пожал плечами рослый полковник. – Все стандартно. Сейчас площадь пытаются очистить.

– Что еще? – прищурился Президент. Полковник опустил глаза.

– Была сорвана попытка покушения…

– На кого?

– На вас.

– Что уже известно? – спросил Президент.

– Пока только предварительные сведения. Убит один снайпер. Женщина. И на площади обнаружена машина со спецтехникой. Сейчас с ней работают.

– Какая спецтехника?

– Я еще не знаю. По предварительной версии – низкочастотный излучатель. Машина сильно разбита, так что требуется время…

– При столкновении никто из сотрудников не пострадал? – нахмурился Батька.

– В смысле? – не понял полковник.

– Когда машину били…

– Это не наши, – признался начальник службы безопасности. – Автомобиль с оборудованием был разбит сброшенной с подъемного крана железобетонной плитой. Кто это сделал – сейчас выясняем.

– Вы серьезно?

– Да, – обреченно вздохнул полковник.

– Та-ак, – Батька отошел к окну и оперся ладонями на широкий подоконник.

Начальник службы безопасности понуро опустил голову и не сдвинулся с места.

* * *

Президент посмотрел на площадь и мечущихся по ней людей. В автобусы втаскивали размахивающих руками оппозиционеров. Тут же стояли несколько «скорых».

Взгляд Батьки зацепился за маленькую, выбивающуюся из общей картины фигурку. Человек неподвижно стоял на углу дальнего переулочка и спокойно созерцал поле брани. Лицо с такого расстояния было не разобрать, но Президент вдруг каким-то шестым чувством ощутил, что этот человек имеет самое прямое отношение к произошедшему.

Глава Государства приоткрыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.

Неизвестный не был врагом. Скорее наоборот – солдатом, которому не нужны награды и который по каким-то собственным соображениям старается держаться в тени. Он сделал дело и заслуживает того, чтобы его оставили в покое.

Президент едва заметно кивнул, соглашаясь со своим решением, и обернулся к застывшим телохранителям.

– Подготовьте полный доклад о случившемся к восемнадцати часам.

– Есть, – полковник вытянулся по стойке смирно.

– Идите.

Батька бодрым шагом поднялся на этаж выше и распахнул дверь конференц-зала. Навстречу ему уже спешили обеспокоенные услышанным от службы безопасности члены кабинета министров…

* * *

Владислав докурил сигарету, бросил окурок и смятую пачку в урну, расправил плечи, потянулся и, стараясь не привлекать к себе внимания, потопал по переулочку в противоположном площади направлении.

Его белорусский блиц-криг был почти завершен.

Осталось добраться до квартиры, переодеться, промыть как следует саднящую ранку, собрать вещи, отдать соседям ключи и первым же поездом отправляться домой. В Питер, на берега родной Невы.

Рокотов улыбнулся, прибавил шагу и принялся насвистывать гимн города.

При этом он, естественно, нещадно фальшивил.

* * *

Первый помощник Государственного Секретаря США бесшумно вошел в кабинет и остановился перед столом мадам. По его лицу Мадлен Олбрайт сразу определила, что хороших новостей ждать не приходится.

– Сообщение из Беларуси, – тихо сказал помощник.

Госсекретарь обреченно кивнула.

– Группа уничтожена. Аппаратура попала в руки КГБ.

– Как это случилось?

– Подробности будут только завтра утром.

– Что еще? – проскрипела Олбрайт.

– Пришел развернутый доклад об инциденте на полесской базе. Там есть один интересный и настораживающий аспект.

– Помимо того, что вся операция провалилась? – бесцветные губы Мадлен вытянулись в ниточку.

– Против них работали профессионалы. И не просто профессионалы, а специалисты экстракласса. Самое неприятное в этом деле то, что контрдиверсантами оказались наши «зеленые береты».

– Как это могло произойти? – вскинулась пожилая и некрасивая женщина.

– Мы не знаем. Известно лишь одно имя. Сейчас с ним работают.

– Кто?

– Некто капитан Коннор, мэм.

– Кто?!! – Госсекретарь подпрыгнула в своем кресле.

– Капитан Коннор, – повторил помощник, заглянув в записи.

Олбрайт хотела что-то сказать, приподнялась, глаза у нее вылезли из орбит, она захрипела и повалилась ничком на стол, гулко ударившись лбом о полированное дерево…

Примчавшиеся врачи констатировали обморок, случившийся у мадам от нервного перенапряжения, и посоветовали ей недельку отдохнуть. Хотя в душе каждый из медиков пожелал старой жабе побыстрее убираться на пенсию и перестать отравлять жизнь окружающим.