Я взглянула на него. Сегодня он был в джинсах и в толстом сером джемпере; темные вьющиеся волосы были слегка влажными.

– Я видела вас по телевизору в новостях, – сказала я.

– О, этот репортер ужасно нам надоел. Мы ему сказали, что не хотим давать интервью. Он даже предварительно не спросил разрешения. Такая невоспитанность и навязчивость!

– Вы здорово смотрелись в полупальто «Сэвил-Роу».

– Спасибо.

– А суп был какой?

– Что?

– Какой суп? – повторила я. – Мясной с овощами? Или острый с пряностями? Не думаю, что там была похлебка из моллюсков.

– Не помню. Я его не готовил, – сказал он. – Я просто помогал его разливать в течение двух недель до и после Рождества. Вот и все. А как ваши рекламные кампании?

– С ними все в порядке. Вы видели по телевизору мою рекламу «любовных сердечек»?

– Это ваша реклама?

– Да.

– И любовные стихи?

– Да.

– Очень хорошо, – сказал он. – Я не получил ни одной «валентинки» в этом году, – добавил он. – Не могли бы вы прочесть мне какое-нибудь из ваших стихотворений?

– Ладно.

Я прочистила горло:

Прекрасны

Твои синие глаза,

Мой милый,

Я хочу тебе сказать:

«Поверь, ты лучше

Всех на свете,

И я хочу, Чтобы ты знал:

Ты мой герой,

Ты моя радость,

Моя любовь, Мой идеал».

– Конечно, это должно звучать под приятную музыку, – добавила я, – в исполнении красивых артистов и на фоне сменяющихся кадров. Тогда будет полный эффект. Хотите, прочту еще?

– О да.

Не забывай меня,

Моя мечта,

Ты все на свете

Для меня.

Скажи мне правду,

Скажи «да»,

Просто кивни —

И я твоя.

Довольно Успешный смотрел на меня пристально и как-то загадочно.

– Еще, пожалуйста.

– О, хорошо. М-м…

Веселей,

Улыбок не жалей,

Не грусти,

Мой сладкий,

Слез не лей.

Пусть тебе

Сопутствует успех.

Я люблю тебя,

Ты лучше всех.

– Они звучат так глупо, – сказала я быстро. – Но по телевизору смотрятся неплохо, и производители довольны – говорят, что торговля идет хорошо. И это самое главное. Торговля. Это всегда самое главное, да? – добавила я задумчиво, ставя чашку на блюдце.

– Да, – сказал он. – А для вас что главное?

– Для меня главное – не впутаться в какую-нибудь глупую историю с женатым мужчиной, даже если он мне нравится. Особенно если он мне нравится. А для вас главное то, что вы женаты.

Вино придало мне смелости. Помогло и то, что я была у себя дома.

– Да, – согласился он устало. – Думаю, это самое главное для меня.

– И не последнюю роль играет то, что у вас есть подружка.

– Нет у меня подружки! – отрезал он с внезапным негодованием.

– Есть.

– Нет у меня никого.

Это возмутительно. Он оказался вруном. Терпеть не могу, когда мне врут.

– Еще как есть, потому что я вас видела с ней в «Ритце».

– Это не подружка, – сказал он с раздражением. – Это моя сестра Грейс. Ее друг занимается благотворительностью и ежегодно организует раздачу супа. Она попросила, чтобы я помог.

– Если она только ваша сестра, почему же тогда вы со мной не заговорили? Вы просто прошли мимо, как будто не заметили. Вот я и подумала, что вам есть что скрывать.

– Я-то вас заметил. Но вы сами были с другим мужчиной.

– О. – Это меняет дело. Как странно. – Так вы не поехали тогда на Барбадос?

– Простите?

– С вашей подругой.

– Я же сказал вам, что у меня нет подруги.

– Но она должна у вас быть, – стояла я на своем.

– Почему это должна?

– Потому что вы ее ищете.

– Но это не означает, что я нашел, – сказал он.

– Но вы должны были найти, – все-таки настаивала я.

– Послушайте, Тиффани, может, хватит об этом? – возмутился он.

Господи, он, по-моему, рассердился.

– Вы же давали объявления в газету, чтобы найти подружку, вот я и подумала, что вы уже нашли.

– Ну хорошо, не нашел.

– Вы там писали, что ищете девушку, которая не прочь, чтобы ее побаловали немножко и даже очень. Я уверена, найдется много таких, которые были бы счастливы, если бы их баловали. А вот я не хочу, чтобы меня баловали, ведь вы не только собираетесь баловать, но и жена у вас есть.

– Тиффани, не придавайте этому такого значения…

– А я интересуюсь только свободными мужчинами, которые не собираются меня баловать. Вот так.

– Тиффани, я не хочу баловать вас, – сказал он.

– Что ж, прекрасно, – парировала я, глядя на три дюжины роз на длинных стеблях.

– Но я не хочу баловать и кого-либо еще.

– Почему же?

– Потому что они все такие скучные… Я встречался с другими женщинами по этому объявлению – примерно с десятью, но они не были…

– Привлекательными?

– Ну, некоторые были привлекательными, но они не были, я не знаю даже…

– Хорошо одетыми?

– Нет, вовсе нет, они были хорошо одеты, но они не были…

– Успешными?

– О нет, у некоторых была очень хорошая работа, – сказал он, проведя рукой по вьющимся волосам. – Просто они не были…

– Какими?

– Они не были незабываемыми. Вот. Они были обыкновенными. Поговорил – и тут же забыл.

– Понимаю.

– Но вас я не забыл.

Он подошел к дивану сел рядом со мной и взял меня за руку.

– Я не забыл вас, – сказал он тихо, и я почувствовала, что сейчас заплачу. – И мне больше никто не нужен, – слышала я его голос. – Я хочу видеть вас, но вы не хотите меня видеть. Вы не хотите даже, чтобы мы были друзьями. Вот этого я не могу понять.

– Какой смысл быть друзьями? Я не ищу друзей – друзья у меня есть. У меня есть Лиззи, и Кейт, и Салли, и Фрэнсис, и Кэтрин, и Кит, и… и… и… – Я сдернула газету, которая прикрывала беспорядок на кофейном столике. – И Эмма, – сказала я, указывая на фотографию. – Она очень хорошая подруга.