– О господи, это та женщина, которая спуталась с Лоуренсом Брайтом?

– Да, но она тут ни при чем, – подчеркнула я. – У него был несчастный брак.

Довольно Успешный пристально посмотрел на меня:

– Так, значит, для нее это хорошо, а для вас плохо.

– Что вы имеете в виду?

– У меня ведь тоже несчастный брак. Вы это знаете.

– Да, знаю.

– Но не хотите встречаться со мной. Он смотрел на меня огорченно.

– Да, не хочу.

– Почему же?

– Я не хочу встречаться с тем, кто не только женат, но еще и неверен, – сказала я.

– Но я не был неверным!

– Были, – настаивала я.

– Нет, не был, – возразил он.

– Ну, почему же вы не были? – спросила я с негодованием.

– Потому что единственный человек, которому я хочу быть верным, – это вы, дурочка, вот почему.

– Вы хотите сказать, что вы никогда не изменяли своей жене? – спросила я раздраженно.

Он кивнул с серьезным видом:

– Я хотел изменить. Я действительно хотел этого. – Он вдруг повысил голос: – Да, я нарушал верность в своем сердце много, много раз.

– Что, как Джимми Картер, вы имеете в виду?

– Э-э, вот именно. Но потом мне перевалило за сорок, затем стукнул сорок один, и я подумал: почему бы нет? Почему я должен играть свою роль в этом фарсе без любви? Вот поэтому я дал объявление. Потому что я хочу найти женщину – сердечную, добрую, веселую и чтобы она любила меня. Почему меня нельзя любить? – Он повысил голос. – Я по горло сыт своим браком! Просто сыт по горло! – Он почти кричал. – Я столько лет был несчастен. Это сплошное притворство!

– Ну, вы сами в этом виноваты, потому что женились по расчету, – сказала я.

– Да, виноват, – ответил он тихо. – Я женился из-за денег. Или нет – я решил совместить женитьбу и деньги. Сначала я любил Оливию. До некоторой степени. Это не было голым расчетом. Но деньги ее отца оказались отличным подспорьем для молодого честолюбивого человека. И я платил эту цену, – добавил он. – Снова и снова. В одиночестве. Но вы не понимаете этого, Тиффани, потому что вы большая ханжа!

– Вовсе нет! – сказала я.

– Вы ханжа, – вы самодовольная ханжа, Тиффани.

Самодовольная ханжа! Какая наглость!

– Я не ханжа!

– Вы ханжа, – настаивал он. – Вы не понимаете, что все не так просто, что все намного сложнее.

– Я-то как раз понимаю, – сказала я, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. – Но вы говорили, что вы никогда не разведетесь, так что все очень просто.

– Но я не могу развестись из-за дочери. Это ее убьет.

– Ну и прекрасно. Я понимаю. Но в таком случае не заводите предосудительных отношений со мной!

– Но послушайте, Тиффани, тот факт, что формально я все еще женат, менее важен, чем тот факт, что я чувствую совершенно ясно, что между нами есть чувство и это чувство очень, очень сильное.

– Не торопитесь с выводами, – солгала я.

– А та провоцирующая открытка, которую вы мне прислали!

– Я была пьяна. И потом очень об этом сожалела.

– In vino veritas,[103]– съязвил он.

– Но сейчас я тоже пьяна, – сказала я. – И все-таки говорю «нет».

Он поднял газету и отбросил ее в сторону.

– Вы меня сводите с ума, Тиффани, вы так… так…

Что это такое с ним? Довольно Успешный уставился на кофейный столик. Затем взял книжку «Ваш младенец и ребенок» Пенелопы Лич, а потом лежавшую под ней «Защита вашего будущего ребенка» Маргарет Профит. Он повертел их в руках. Затем положил на место и взял «Уход за ребенком» Мириам Стоппард и лежавший снизу справочник Шейлы Китзингер «Нормальная беременность». Пристально оглядел мою фигуру и вдруг вскочил на ноги.

– Тиффани?!

– Что?

– Тиффани, теперь мне все ясно. – Он подошел к камину. – Теперь я понимаю. Настоящую причину, почему вы не хотели видеться со мной. Вы все покрывали патиной высоких соображений, а настоящая причина в том, что вы с кем-то встречаетесь и сейчас вы… вы… беременны. Господи, я чувствую себя таким дураком, – продолжал он. – Вот в чем настоящая причина, так ведь? Вы ждете ребенка, Тиффани, да?

– М-м, да, – сказала я. – Ну…

– От кого он?

– Какое это имеет значение?

– От того бесхарактерного типа, с которым вы были в «Ритце»?

– О нет. Нет. Не от него, – сказала я.

Вы что, считаете, что у меня такой плохой вкус?

– Или от того, с кем я видел вас в ресторане?

– Хм, ну… – пробормотала я. И уставилась в пол.

– Я понимаю, – сказал Довольно Успешный тихо. Он невесело улыбнулся. – Я так в вас ошибся, Тиффани. Какая ирония. Это вовсе не ханжество, в котором я вас обвинил. Это измена.

– Измена?!

– Да. Вы мне изменили.

– Что вы имеете в виду? Я же с вами даже не встречалась.

– Ну, мы могли бы встречаться. Я знаю, вы хотели этого. И мы принадлежим друг другу, вы и я, и вы это тоже знаете. О господи, я чувствую себя таким идиотом, – сказал он, качая головой. – Но теперь все встало на свои места. Конечно, вы беременны – это очевидно, стоит на вас взглянуть. Эта ваша бледность, обвисшие волосы. Эта располневшая талия, это отечное лицо.

– Да, – сказала я. – Это стало теперь заметно.

– И вот почему вы делали дыхательные упражнения.

– Да, я посещаю дородовые курсы.

– Но вы не должны так много пить, – добавил он раздраженно.

– Да, вы правы. Не должна.

– Когда это произойдет? – спросил он со вздохом.

– В мае.

– Так вы беременны с… августа, – сказал он. Я просто смотрела на него, моргая. – Значит, все то время, когда я искал встречи с вами, Тиффани, и думал о вас, и мечтал о том, что бы мы делали, если бы были вместе, и о нашем счастье, – вы ожидали ребенка от другого мужчины.

– Ну… я не была в этом уверена до декабря. Он снова встал и повернулся ко мне лицом. Я заметила, что уголок рта у него дергается.

– Что ж, я очень сожалею, что надоедал вам, Тиффани, – сказал он с искренним презрением. – Должен признаться, я считал вас идеалом женщины. Считал вас своей второй половиной, своим духовным двойником. «Две палочки хрустящего песочного печенья». Мне достаточно было один раз вас увидеть, чтобы понять это. Но теперь ясно, что я ошибся. Ну, – он взял свою куртку, – удачи вам с малышом. Не думаю, что мы снова встретимся.