Описанные фон Нойманом события, в сущности, представляли собой военный переворот. Для разрешения венгерской проблемы император Фердинанд должен был уйти, поскольку он признал Апрельские законы. К тому же он явно не умел править железной рукой, как того требовали суровые времена. Так считали Виндишгрец и его зять князь Шварценберг, занявший в ноябре пост министра-президента. Шварценберг был политическим единомышленником Радецкого и Елачича, и эти генералы теперь задавали тон в имперской политике. Публиковавшиеся в Вене сатирические памфлеты трактовали императорское WIR («Мы») как аббревиатуру из фамилий генеральского триумвирата — Windischgrätz, Jelačić, Radetzky.

Двор Фердинанда после бегства из Вены находился в Оломоуце. Накануне 2 декабря его приближенные получили приглашение собраться в этот день в архиепископском дворце, где остановилась императорская семья. Там, в зале аудиенций, они стали свидетелями беспрецедентного в габсбургской истории события. Сначала император Фердинанд с огромным достоинством официально отрекся от престола. Затем следующий по старшинству Габсбург, брат Фердинанда Франц Карл, отказался от своих прав на престол. Этот порядочный человек с либеральными симпатиями не особенно ладил с генералами, и к тому же его жена, вездесущая эрцгерцогиня София, настаивала на таком решении. В итоге корона досталась сыну Франца Карла, 18-летнему Францу Иосифу. На дошедшей до наших дней акварели мы видим, как этого подростка выводят вперед мать и тетка, пока Фердинанд и Франц Карл держатся чуть позади. Вокруг импровизированного трона стоят Шварценберг, Елачич и Виндишгрец. Как заметил Шварценберг, своим своеволием генералы спасли Австрийскую империю. Теперь именно они, вместе с призраком убитого Латура, определяли порядок престолонаследия[433].

24

ИМПЕРИЯ ФРАНЦА ИОСИФА, СИСИ И ВЕНГРИЯ

6 октября 1849 г. во двор главной тюрьмы Пешта вывели бывшего первого министра Венгрии графа Лайоша Баттяни. За то, что он сделал ради независимости Венгрии, австрийский военный суд приговорил его к повешению как изменника, но несколькими днями раньше приговоренный попытался перерезать себе горло. По этой причине суд заменил повешение расстрелом. Баттяни был так слаб, что к месту казни его несли; он умер, обмякнув на стуле. Несколькими часами раньше, в половине шестого утра, в замке Арад казнили, в основном через повешение, 13 генералов бывшей армии независимой Венгрии, также обвиненных в государственной измене. Такая казнь на виселице была мучительной, потому что смерть наступала не от моментального перелома шеи, а от медленного удушения. Кроме того, она была унизительной, поскольку жертва извивалась в агонии, а в последний момент обычно происходило опорожнение кишечника.

Казни графа Баттяни и венгерских генералов обозначили конец кровавой войны между Венгрией и Габсбургами, начавшейся вторжением Елачича. Венгрия сопротивлялась почти год: Кошут мастерски мобилизовал на оборону все ресурсы и венгероязычное население страны, а его армией командовали умелые военачальники. Вместе с тем только в апреле 1849 г. венгерское правительство формально объявило Венгрию независимой, низложив «клятвопреступный дом Габсбургов» и назначив Кошута правителем-президентом. До того момента венгерские политики придерживались убеждения, что действуют в своем праве согласно Апрельским законам, признанным императором Фердинандом.

Наконец, в июне 1849 г. по просьбе нового австрийского императора Франца Иосифа (1848–1916) в Венгрию вторглась русская армия. Под натиском российского генерала Паскевича, ударившего с севера, и австрийского генерала фон Гайнау, наступавшего с запада, сопротивление было сломлено. Кошут тем временем бежал в Турцию. Остаток своей долгой жизни (умер в 1894 г.) он посвятил обличению габсбургского правления в Венгрии, пленяя своим ораторским искусством целые залы в Великобритании и США. Его утверждение, будто английский он выучил, читая Шекспира в тюрьме, необязательно соответствовало действительности, но вызывало уважение к оратору и способствовало делу свободной Венгрии. В 1851 г. Кошуту устроили восторженный прием в Англии. В каждом городе, где он выступал, его приветствовали десятки тысяч людей. Когда же в Лондон приехал генерал фон Гайнау, возчики пивоварни Barclay and Perkins подкараулили его, забросали навозом и прогнали по всей Боро-Хай-стрит[434].

Казнь Баттяни и генералов была делом рук молодого Франца Иосифа, отвергшего предложение собственных министров о широкой амнистии. По мнению императора, время «эшафотов и резни», как описал тот момент один бывший министр-президент, еще не прошло, так что он предоставил фон Гайнау полную свободу действий на территории Венгрии. За этим последовала добрая сотня казней и несколько тысяч приговоров к длительным срокам заключения. Даже после указания австрийского министра-президента князя Шварценберга воздерживаться от казней, фон Гайнау не остановился, пока его наконец не отправили в 1850 г. в отставку. Он был достаточно бестактен, чтобы после отставки купить себе поместье в Венгрии, и так и не смог понять, почему соседи не приглашают его в гости[435].

Чрезвычайный порядок управления сохранялся в Венгрии до 1854 г., а некоторые виды преступлений еще несколько лет после этого подпадали под юрисдикцию военных судов. В довершение всего деление страны на комитаты было упразднено в пользу системы административных округов, управляемых чиновниками австрийского министерства внутренних дел. Хорватия, Трансильвания и Банат вместе с соседней Воеводиной подчинялись теперь напрямую Вене как коронные земли. Все органы самоуправления были упразднены, а языком делопроизводства стал немецкий. Задачи, прежде решавшиеся комитатами и дворянами-землевладельцами, отошли в ведение чиновников, в немалой части набранных из других областей Австрийской империи.

Деление Венгрии на округа, управляемые из Вены, было частью плана, который Шварценберг (или кто-то из его приближенных) составил еще в декабре 1848 г. В других областях империи процесс не был столь упорядоченным. Одним из первых своих указов Франц Иосиф распустил рейхстаг, заседавший в Кромержиже. Ранним утром 7 марта 1849 г. солдаты с примкнутыми штыками вошли в замок, где проходили заседания, и перекрыли входы, после чего прочесали город, арестовав нескольких наиболее радикальных депутатов. Вместо разработанного рейхстагом проекта конституции Франц Иосиф ввел свою, более соответствующую, как он пояснял, духу времени и не столь проникнутую чуждыми Австрии отвлеченными идеями[436].

В каком-то смысле мартовский указ о введении конституции был прогрессом. Он служил централизации государства, так как предполагал один выборный парламент для всей Австрийской империи, включая Венгрию, единое правительство и одну коронацию. Император сохранял значительную власть, но при этом предусматривалось несколько уровней выборных институтов, которым передавались определенные полномочия. Новая конституция, кроме того, подтверждала отмену крестьянских повинностей, ранее объявленную рейхстагом, равенство граждан перед законом и то, что «все национальные группы равны и каждая из них имеет неотъемлемое право сохранять и развивать свой национальный язык и культуру»[437].

Но при всех ее достоинствах эта конституция была циничной уловкой. Франц Иосиф