Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что? — она сняла сапоги. — Вспомнил и ужаснулся?
— Люсь, — голос у него стал низким, хриплым, — мы с тобой встречаемся?
У него был очень потешный вид, но Люсе отчего-то не было смешно.
— Только не падай в обморок, — посоветовала она резко. — Это эвфемизм, заменяющий слово «трахаться».
Люся ушла от него на кухню, включила чайник.
Есть особо не хотелось, но что-то же надо было делать.
А ведь она не ужинала.
Стрессы до добра не доведут, так и похудеть недолго.
Ветров пришел через добрую минуту.
— А Китаев? — спросил он.
— А при чем тут Китаев?
Он посмотрел на нее как на идиотку.
— Ты же похотливый марен, — напомнила она ехидно, — поди, не привык к моногамии.
Не было в ней никакого ехидства на самом деле.
Сердце застряло где-то в горле и трепыхалось там.
— В определенном смысле, — ответил он нерешительно.
— Это в каком? Когда ты блудишь, а твоя партнерша — нет?
— Люсь, не нападай на меня, — попросил он. — Но я не буду связываться с женщиной, которая в многолетних отношениях с другим мужчиной. Машка, конечно, уверена, что я мазохист, но не настолько.
— Понятно, — сказала Люся и отвернулась от него, занявшись чаем.
Новые слезы были готовы еще раз пролиться.
Да что за плакательный день такой, надо проверить цикл. Месячные, наверное, близко.
Если бы он ее действительно хотел — то плевать бы ему было на Великого Моржа.
По большому счету, в этом мире все делится на «хочу/не хочу», а вовсе не на «правильно/неправильно».
Может, из-за нервного перенапряжения ей неожиданно, впервые в жизни захотелось по Стендалю — страсти, которая заставляет нас жертвовать всем, что у нас есть.
А вовсе не рассудительных отношений, где правила изначально прописаны и все неуловимое облечено в слова.
Ну и пусть для Ветрова она удобная соседка — «все включено», с которой он неплохо ладит. Неприятность эту мы переживем.
Не в первый же раз.
— Налить тебе чаю? — спросила она равнодушно.
— Да иди ты к черту, — рявкнул он и ушел в ванную, хлопнув дверью.
А ты чего ожидал, Пашенька?
Он, разумеется, вернулся на свой диван.
Люся, разумеется, промолчала.
К черту так к черту.
С превеликим удовольствием.
Под утро она проснулась, захлебываясь от крика.
Ей приснился кошмар — пульс спятил, колотился с дикой скоростью, пот заливал глаза.
— Да Люся же, — настойчиво звал ее Ветров.
Она хаотично вырывалась из его рук, осознала себя наяву — спальня, квартира, — притихла.
Пыталась дышать, уткнувшись лбом в ветровское плечо.
Он гладил ее по волосам.
— Что? — спросил, когда она совсем успокоилась. — Приснилась казнь на рассвете?
— Паш, мне страшно.
— Немудрено. Полежать с тобой?
— Такое сильное предчувствие, — Люся прижалась к нему плотнее, — что-то случится не со мной. С тобой.
— Глупости, — он, кажется, обрадовался. — Не за мной же бегает маньяк.
— Ты сам сказал: достать меня до печенок.
— В таком случае он выбрал бы Китаева.
— Идиот, — она даже не попыталась ни вырваться, ни ударить его, вот до чего перепугалась.
Веров засмеялся, очень довольный. Улегся, притянув Люсю за собой, в ворох одеял, прижал к себе.
У него был превосходный утренний стояк.
Непрошибаемый.
Тупица.
Похотливый марен, всегда готов.
Что с него взять?
— Если тебя сегодня убьют, — злобно сказала Люся, — то хотя бы оставь о себе добрую память.
Наверное, она тоже непрошибаемая тупица.
Их таких в этой постели двое.
— Есть! Разрешите выполнять? — приободрился он и нырнул под одеяло, раздвигая Люсе ноги.
Она еще не успела опомниться от спонтанной утренней вспышки страсти, еще нежилась, надеясь доспать, доблаженствовать, а Ветров уже вскочил, принялся собираться.
— Пять утра, Паша, — удивилась Люся.
— Самое время навестить твою Синичку, не находишь? — оживленно отозвался он. — Если я не вернусь, вспоминай меня трепетным ягом. Хотя яги, наверное, у тебя пока не в почете.
И снова — ужас, захлестывающий с головой.
— Да куда она денется, — пролепетала Люся. — Напугаете только человека.
— У нее не только комп пустой, но и стол тоже. Ни прокладок, ни колготок, ни шоколадок. Зато знаешь, что лежало в верхнем ящике?
— Что?
— Дубликатор-декодер для ключей с функцией копирования. Такой маленький аппарат, в интернете можно купить.
— Что? — повторила Люся, не понимая.
— Штучка, с помощью которой можно сделать дубликат ключа от паркинга, — объяснил он терпеливо. — Единственное, что оставила в своем кабинете твоя Синичка. Ты не находишь, что это вызов?
— Не ходи, — взмолилась Люся, обреченно понимая, что сходит с ума от тревоги. — Ну или пусть кто-то другой.
— Кто другой? — он почесал голый живот, наклонился, поцеловал ее в плечо. — Люсь, это ты от стресса. Мы едем побеседовать с одинокой интеллигентной женщиной, что может пойти не так?
— Пашка, обостренная интуиция — моя видовая особенность. Не отмахивайся от нее.
— Я буду осторожным зайчиком, — пообещал он, — не дергайся так. Лучше поспи еще несколько часов, рань такая.
Какой уж тут сон.
В редакцию Люся приехала в половине седьмого утра, благо запасные ключи у нее были.
Разумеется, там было все перевернуто, и она принялась методично прибираться.
Вскоре пришел жаворонок Олег Зорин.
— Нас что, ограбили? — испугался он, глядя по сторонам.
— Хуже, обыскивали, — мрачно ответила Люся, не в силах остановиться.
— Так и знал, что этим все закончится! — тут же объявил Зорин. — Прикроют нашу лавочку рано или поздно! Не бывает независимых СМИ, всегда приходится под кого-то ложиться!
— Ой, не причитай, — рассердилась Люся, возвращая объемные бухгалтерские папки на полки. — Никто нас не прикроет. Это штатный обыск.
— Как это? — вытаращил он глаза.
— Олег, не стой над душой, — попросила она взвинченно. — Долго объяснять.
Зазвонил ее сотовый, и Люся так сильно дернулась, что уронила папки.
— Да, Нина Петровна? — почти крикнула она в трубку.
— Люсенька, — голос соседки будто осел, состарился, обесцветился. — Пашины коллеги звонили, он в больнице. У Паши контакт с трясовицей.
Люся обессиленно привалилась спиной к стене.
Трясовицы!
Нелюбимые
