Тогда выяснилось, что Ги не дал координаты мины с деглюоном Хазаровскому.

— Вы действительно думали, что я подарю вам мое оружие? — усмехался Ги в новостях. — Деглюон в безопасном месте. Сам он не взорвется, а мы его не подорвем, пока вы сговорчивы. Все! Спите спокойно.

— А вот теперь наши специалисты вылетят на Кратос, — прокомментировал Эли. — И мы его найдем.

— А как они его активируют? — задумался я. — На орбите Кратоса нет кораблей РАТ. И это легко — отследить чужие корабли с боевым оружием.

— Смертник, — предположил Эли. — Хорошая идея, Анри. Заодно поищем смертника, он должен быть где-то недалеко от закладки.

Всю неделю, пока ученые и спецслужбисты из РЦС летели на Кратос, я места себе не находил. Корабли Республиканского Союза быстроходны, но и у них есть предел скорости.

Марго не полетела, слава богу! Еще одного близкого человека мне там не хватало! Чонг тоже остался. Кто его туда отпустит — национальное достояние! Он свободен, конечно, но уговорили бы. Он, впрочем, и не рвался, отправив на Кратос двух своих учеников с экспериментальными детекторами для обнаружения этой хрени. По пути они должны были обучить обращению с приборами сотрудников Бюро.

Ги, конечно, планировал для меня роль, которую теперь взял на себя. Его бы больше устроила должность серого кардинала, как далеко не харизматика, к тому же глубокого интроверта. Думаю, он задумал все с самого начала. Когда они похищали меня с Соснового, деглюон уже существовал, просто, не был до конца испытан.

Уж не жалею ли я о своем выборе? Нет, не такой ценой. С некоторых пор для меня стал важен метод. Ги сделал то, что когда-то я, только в куда большем масштабе: я захватил корабль, он — планету. Точнее несколько планет.

Но, возможно, мне бы и не понадобилось закладывать взрывчатку на Тессу. Я тоже не ангел, но, очевидно, популярнее на родной планете.

Своим премьером Дюваль назначил Эжена. Очень неплохое решение, я бы сделал тоже самое.

Флот РАТ висел на орбите Тессы. Ги, и Эжен оставались там, не спускаясь на поверхность, значит, деглюон действительно на планете. Про Кратос я поверил сразу. Насчет Тессы были сомнения.

Когда посланцы РЦС прилетели на Кратос, Ги записал еще один ролик.

«Господа из Республиканского Союза должны немедленно покинуть Кратос, — заявил он. — Немедленно! Если катер РЦС не стартует в течение часа, мы активируем деглюон на Кратосе».

Ничего удивительного в осведомленности Ги не было. Информация о визите специалистов с РЦС просочилась в СМИ. Впрочем, скрыть это было трудно: корабли Центрального Союза отличаются от всех прочих примерно, как граждане РЦС от граждан остальных планет: нимфы среди людей.

Меньше, чем через час мы всей семьей наблюдали старт серебристого чуда РЦС с Кратоса, а я кусал губы.

Но и это было не все.

Ги дождался, когда катер РЦС уйдет в гипер и выступил с новым обращением.

Это случилось в три часа ночи по времени Габриэлы. Последнюю неделю у меня вообще было плохо со сном. Лиз даже пыталась навязать мне снотворное, но я отказался. На всю эту фармацевтику лучше не подсаживаться, мне кокаина хватило в свое время.

Так что в три я еще не спал.

«Мы заложили антиглююн на Остиум, — заявил Ги. — Если граждане РЦС не хотят его активации, они должны в течение суток выдать Анри Вальдо».

Я, кажется, ждал этого. Где-то глубоко в подсознании я точно знал, что именно так и будет. Это конец, но, как ни странно, мне стало легче.

Я вышел на балкон. До рассвета еще далеко. Горят и медленно меняют цвета фонарики на заборе: красный, желтый, зеленый, синий, фиолетовый. Из сада тянет влажным ночным воздухом, и я пью его как последнюю чашу.

Начинается выступление Ричарда Дина (все не привыкну называть его «Рич», как местное население).

«Анри Вальдо — гражданин РЦС и свободный человек, — сказал президент. — Мы не можем его, куда-либо выдать или не выдать».

Ох! Как же политики любят без толку сотрясать воздух.

Я вернулся в комнату и достал из шкафа дорожную сумку, которую Лиз заказала для меня еще на Дервише, чтобы сложить туда свежекупленные шмотки, из которых я добрую половину не успел ни разу надеть.

Сумка была вполне компактной, что меня вполне устраивало. Можно, конечно, и совсем без сумки, если Ги прикажет пристрелить меня сразу, как только я окажусь в их руках, но тюремный опыт подсказывал мне, что в неволю налегке лучше не попадать.

Я побросал туда самое необходимое и бережно положил Эйлисов рентгеновский пистолет. Отберут, конечно, но пусть хоть в пути греет душу.

Поставил сумку к шкафу и вернулся на балкон. Небо на востоке начало чуть светлеть. Я некстати вспомнил о том, что мы далеко не на экваторе, ибо на экваторе пустыня, и у Мистрали не маленький такой наклон оси. И о моей книге, для который смотрел местные карты, и которую не допишу.

Нашел контакт Ги.

«Привет, Ги! — написал я. — Привет, старый друг! Не беспокойся, я не заставлю тебя ждать. Ты где конкретно собираешься меня пристрелить?»

Запаздывание между Мистралью и Тессой чуть меньше часа. Значит, через пару часов будет ответ.

Набросал письмо Артуру: «Привет, Артур! У тебя на Мистрали скоро родится сестра. Надеюсь, вы когда-нибудь встретитесь, позаботься о ней. Тебя не надо напутствовать быть достойным человеком, ты не можешь иначе. Прощай!»

Отыскал где-то в архивах контакт Камиллы, сочинил послание ей:

«Камилла, здравствуй! Спасибо тебе за все! Прости меня. Прощай!»

На Кратосе она сейчас или на Тессе? Впрочем, какая разница! Заминировано все.

В дверь постучали. Я едва услышал с балкона.

Подошел, открыл. На пороге стоял Эли.

— Ты не спишь… — констатировал он.

— Я знаю про новый ультиматум Ги, — сказал я.

Он кивнул.

— Меня подняли звонком из Бюро.

— За мной придут?

— За тобой? Зачем? Какого хрена?

— Чтобы я никуда не свернул по дороге к Ги.

Он вздохнул, вошел, закрыл дверь.

— Анри, нам надо поговорить.

— Естественно. Пойдем на балкон, мне там как-то лучше.

Мы вышли. Небо стало еще светлее. Там на востоке меркли и гасли звезды, и где-то за горизонтом, занималась заря.

Эли оперся на балюстраду, и я живо вспомнил, как мы с ним шли через Сад Гостеприимства и задержались в беседке. Это было так недавно и так давно.

— Если отключить питание порталов, волна разрушения не дойдет до внутренних планет, — сказал Эли.

— И что?