было . . .”

“Если только убийца Шредера не прятался где-нибудь в тени, - заметил Людтке.

“Именно так . . . Но многие люди, которые были в отеле, когда Мисс Марэ вернулась, все подтверждают, что она рассказала им о случившемся. Большинство из них, казалось, думали, что она сама напросилась. Элиас был особенно недоволен, сказав, что она называла Шредера по имени Карстен на протяжении всего ужина. Он признался, однако, что она всем в отеле сказала, что он приказал ей называть его так, и что она не в состоянии ослушаться его. Сила униформы . . .”

“Что мы знаем о Марэ?”

- Ее происхождение необычно. Судя по всему, она гражданка Южной Африки, хотя и имеет бельгийский паспорт . . .”

- Подлинный?”

“Да. Она африканка и поэтому, по ее словам, решительно настроена против британцев, с которыми ее народ постоянно воюет на протяжении последнего столетия. Она прибыла в Лиссабон в начале этого года и прошла собеседование в немецком консульстве. Установив ее добросовестность, они выдали ей разрешение на поездку в Бельгию, где она активно работала в ВНВ в течение последних нескольких месяцев. Элиас подтвердил, что она создает женскую организацию партии. Он сказал, что она трудолюбива и отлично справляется с работой.”

“«Как она соотносится по размеру со Шредером?" - Спросил Вейманн.

- Она высокая для женщины, по меньшей мере сто семьдесят сантиметров, возможно, сто семьдесят пять. Но она стройная. Я бы сказал, пятьдесят пять, может быть, шестьдесят килограммов. Шредер, напротив, был очень крупным мужчиной: рост сто девяносто, вес по меньшей мере два килограмма.”

“Значит, она не могла одолеть его?”

Де Фриз улыбнулся. - Я уверен, что вы, джентльмены, видели достаточно невероятных убийств в свое время, чтобы не принимать все как должное. Я бы сказал, что это маловероятно. На Марэ не было никаких следов физической борьбы. Ни синяков, ни защитных ран, ни ссадин на кулаках...”

“Судя по вашим словам, любой ее удар отскочил бы от Шредера, - сказал Людтке.

“Именно. И я также могу подтвердить, что мы обследовали ее и не обнаружили никаких признаков недавней сексуальной активности. Что бы ни произошло между ней и Шредером, дальше поцелуя дело не пошло.”

“А где она сейчас?”

- Гент, я полагаю. У нас не было причин задерживать ее или кого-либо из ее спутников.”

“А почему бы и нет, черт возьми?”

Потому что либо она была невиновна, подумал Де Фриз, либо действительно убила ублюдка, и в этом случае я рад дать ей фору перед остальными. Но я тебе этого не скажу.

- Он пожал плечами. “Не было никаких доказательств, что она сделала что-то не так.”

“Какого черта тебе нужны доказательства, приятель?- Рявкнул Раутер. - Брось ее под стражу, а потом ищи эти чертовы улики.”

- Боюсь, сэр, что многим из нас, старожилов, трудно приспособиться к новым . . . методам, - сказал Людтке. - Это печально, но старые привычки иногда умирают с трудом. Я говорю из личного опыта.”

- Спасибо, - сказал Де Фриз.

- Что ж, вам лучше надеяться, что вы не отпустили убийцу на свободу, - сказал Раутер. “Насколько я понимаю, вы записали ее адрес, место работы и все другие контактные данные?”

“Конечно.”

Раутер сердито и недовольно хмыкнул.

- Простите, сэр, могу я сделать еще одно замечание?- Спросил Де Фриз. - Я уверен, что вы согласитесь, Герр бригадефюрер, что хорошо обученный офицер СС, находящийся в отличной физической форме, не будет побежден простой женщиной, чуть больше половины его роста. Его превосходство над женщиной Марэ было важным фактором в моих размышлениях.”

Раутер промолчал. Он едва ли мог поспорить с такой мыслью.

- Извините, - пропищал доктор Вейман. “А теперь не могли бы вы рассказать нам о состоянии жертвы?”

“Да, доктор, - ответил Де Фриз, радуясь возможности сменить тему разговора с Марлиз Марэ. “Я должен сказать, что трудно понять, что убило Шредера. Как только мы узнали, что вы приедете, наш патологоанатом произвел поверхностный осмотр, не желая никоим образом беспокоить тело.

- Он обнаружил небольшой кровоподтек вокруг подбородка, небольшое пятно крови под левым глазом и некоторые признаки возможной раны во внутреннем углу глаза, рядом с носом. На туловище виднелись значительные кровоподтеки, достаточные для того, чтобы сломать несколько ребер, но вряд ли убившие его. Кроме того, никаких огнестрельных ранений, никаких следов ножевых ранений и никаких оборонительных ранений. Шредера нашли сидящим у дерева с сигаретой в руке. Похоже, он не погиб в бою . . . и мы понятия не имеем, как он вообще упал.”

“Хм . . . как интересно, - пробормотал Вейман.

Бригадефюрер СС перевел взгляд с берлинского детектива на патологоанатома. - Ну, джентльмен, - сказал он, - теперь вы знаете, почему я послал за вами.”

•••

Шафран подумала о Герхарде и представила его обугленное тело, лежащее в обломках самолета. Она вспомнила тот день, когда умерла ее мать, и увидела ее лежащей на столе в маленьком клубе рядом с полем для игры в поло в Кении, в то время как врач пытался удержать ее бьющиеся конечности, а кровь от выкидыша сделала ее юбку малиновой. Она думала о том, как далеко она от дома и как одинока в этой враждебной стране... все, что угодно, лишь бы слезы текли.

- Прости, - всхлипнула она, когда Элиас сделал робкую, нерешительную попытку утешить ее, не в силах скрыть раздражение от ее горя. - Но все это было так ужасно. Сначала этот человек сделал то, что сделал ... а потом обнаружили, что он мертв ... и быть допрошенным полицией ... Это уже слишком!”

- Ну-ну, - пробормотал Элиас. “Я уверен, что ты скоро обо всем забудешь.”

“Не буду! Я знаю, что не буду! Ничего подобного со мной никогда не случалось. Я хорошая девочка . . . Это же я!”

Элиас разочарованно вздохнул. - Да, да, я в этом уверен. Может, тебе стоит отдохнуть денек-другой? .. ”

“Но вам нужно, чтобы я напечатал заметки Конгресса.”

- Я уверен, что они могут подождать. Элиас огляделся в поисках чего-нибудь еще, что могло бы отвлечь эту женщину-кошку от его волос на