Это означает, что любая страховая компания может взять на вооружение наши технологии обработки запросов или любой банк может применять наши технологии для аутентификации. Среди наших партнеров присутствуют банки (необязательно крупнейшие, скорее второго и третьего уровня) и страховые компании. Мы создали сплоченную группу партнеров, в которую входят такие компании, как Paytm, Kakao, GCash, Mynt, Ascent и др. Компаниям из этой группы мы передаем технологии напрямую, называя их A+, то есть Alipay Inside; в основе технологий лежит наша платформа первого поколения. Все члены семьи Alipay могут пользоваться нашими финансовыми площадками API.

– Это означает, что через ваши системы проходит огромное количество транзакций?

– Наша архитектура позволяет проводить в среднем 120 000 транзакций в секунду, а максимально – 250 000 (для сравнения: Visa может обрабатывать около 14 000 транзакций в секунду). В дни пиковых продаж, например в День холостяков, количество транзакций в день может достигать 10 млрд, и, как я уже упоминал, в настоящий момент мы работаем над архитектурой, способной обрабатывать петабайты данных в режиме реального времени. В долгосрочной перспективе, когда количество наших пользователей со всего мира достигнет 2 млрд, возможно, мы будем проводить более 100 млрд транзакций в день[78].

Также я должен отметить, что, поскольку мы пользуемся собственными технологиями (а не Oracle) и собственной облачной серверной фермой, а не мейнфреймом, нам удалось существенно сократить себестоимость транзакций. Средняя стоимость обработки одной транзакции летом 2017 года составляла около 10 фэней[79], что примерно равно $0,015. Мы продолжаем работу над дальнейшим сокращением этих расходов.

– Вы сказали, что изменения в архитектуре происходят примерно раз в три-четыре года. Как вы справляетесь с необходимостью настолько часто обновлять систему такого масштаба? Я не наблюдаю ничего подобного в других крупных финансовых компаниях.

– На практике это довольно сложно, но крайне необходимо. Сейчас мы упраздняем архитектуру третьего поколения, поскольку в ней содержалось коммерческое программное обеспечение, которое требуется заменить. Но полная замена архитектуры – процесс длительный, поэтому в течение переходного периода у нас работает и предыдущая система. В конечном счете мы получаем две параллельно работающие архитектуры, но на данном этапе это неизбежно, и руководство понимает, что такова цена ведения бизнеса. Поскольку мы должны учитывать требования нашей системы, пользователей и клиентов, приходится все время обновляться и совершенствоваться во всех направлениях, чтобы не допустить отставания или устаревания технологий. Постоянное обновление – требование нашего бизнеса. Руководство понимает, что для поддержания актуальной инфраструктуры следует продумывать обновление технологий на три – пять лет вперед. Мы всегда ищем новые горизонты и прощупываем технологические тенденции, а затем начинаем собирать все это воедино. В противном случае в будущем мы не сможем удовлетворять все потребности бизнеса.

Существует и еще одна уникальная особенность: команда, занимающаяся технологиями, не изолирована от других. Каждый год начинается с мозгового штурма: вся компания работает над решением различных задач, представляющих собой сценарии возможных бизнес-запросов. Наши ключевые показатели эффективности (КПЭ) зависят от того, как мы справляемся с поставленной задачей. Ежегодно мозговой штурм на несколько дней объединяет сотрудников разных отделов для совместного решения возникающих проблем. Таким образом обеспечивается устойчивый синергический эффект взаимодействия сотрудников разных отделов. В начале 2017 года мы провели 15 мозговых штурмов.

Также наша компания отличается нестандартной матричной организационной структурой. У каждого сотрудника имеются руководители по техническим вопросам и по бизнес-вопросам. У нас есть руководители по внутренним и международным вопросам. Мы называем это схемой два плюс два. Каждый получает полное представление о том, что необходимо делать.

– Сколько людей работает в команде, занимающейся технологиями?

– Всего в компании числится около 8000 инженеров, половина которых относится к команде, отвечающей за технологии. Мы нанимаем много выпускников университетов, а в мае 2017 года пригласили Майкла Джордана. Я говорю о Майкле И. Джордане, ведущем преподавателе электронных и вычислительных технологий Калифорнийского университета в Беркли, а не о баскетболисте! Наша цель состоит в том, чтобы лучший в мире исследователь и ученый работал с нашими молодыми дарованиями, поскольку для нас очень важно сотрудничество с талантливыми людьми.

– Возникает следующий вопрос: в будущем мы, возможно, станем говорить о миллиардах покупателей, десятках миллионов продавцов, тысячах партнеров и сотнях членах семьи. Существует ли некий предел, дальше которого расширение Ant Financial будет уже невозможно технически?

– Не думаю. Неважно, насколько вырастет наша компания, технологии-то останутся прежними. Нам только понадобится больше центров обработки данных, а также серверов, дисковых систем хранения и тому подобных устройств. У нас есть дата-центры в Шанхае, Пекине, Чжэнчжоу, а также два в Ханчжоу, нам просто нужно их расширить. Что касается базы данных OceanBase, мы можем автоматически переключаться на нее в режиме реального времени. Все происходит оперативно, создаются резервные копии, и масштабироваться можно также в режиме реального времени. Как-то раз мы продемонстрировали это представителю Центрального банка: смоделировали отказ сервера и автоматически, в режиме реального времени, переключились на другой сервер. Сотрудник банка специально пришел выяснить, на что мы способны; он хотел, чтобы мы поделились своими возможностями с другими банками, поскольку многие из них не отличаются такой же устойчивостью к сбоям. В этом наша сильная сторона. Мы можем решать многие вопросы, не сталкиваясь с проблемами, которые возникают перед компаниями, обремененными устаревшим и запутанным кодом, или нетехнологическими финансовыми организациями.

– Давайте для начала поговорим об экспансии Ant Financial на международном рынке. Как вы представляете управление этим процессом?

– У нас очень успешный бизнес в Китае: без наших электронных кошельков пользователям не обойтись. Они могут применять Alipay для удовлетворения повседневных потребностей, а также получать через приложение массу информации. Сервис удобен не только для платежей, но и для получения других финансовых услуг.

Добившись успеха в Китае, мы, естественно, должны обслуживать наших китайских клиентов и в заграничных поездках. Например, мы называем Ханчжоу «безналичным» городом. Здесь можно жить вообще без наличности, достаточно пользоваться Alipay. Привыкнув к этому на родине, человек хочет с таким же удобством расплачиваться и за пределами Китая, чтобы не носить с собой кошелек, набитый купюрами. Именно в этом заключается наша цель: обслуживание клиентов, выезжающих за пределы страны. Первый шаг – обеспечение доступа к Alipay торговцам вне Китая. Мы пытаемся добиться этого с 2013 года, что непросто, поскольку региональные рынки сильно отличаются друг от друга. Продавцы на другом континенте озадачены: стоит ли принимать QR-коды, очень популярные в Китае, но еще не зарекомендовавшие себя на других рынках? Компания Isis стремится запустить этот механизм, но пока не слишком успешно. Способы оплаты оказались настолько консервативной областью, что внедрить новую форму будет тяжело. Именно по этой причине нам было так сложно развернуть Alipay в дальнем зарубежье – за пределами Китая практически не проводят оплату по QR-коду. Вторая причина такова: при предоставлении QR-кода для оплаты товара необходимо кое-что еще. Когда я общаюсь с японским бизнесменом и говорю, что переведу платеж по QR-коду, он в этом не очень заинтересован, поскольку уже работает с разнообразными платежными системами (например, с картами Visa или MasterCard, которые применяются в Китае не так широко; здесь почти все пользуются UnionPay). И когда мы обращаемся к бизнесменам, работающим за пределами Китая и уже использующим UnionPay, Visa или MasterCard, нас спрашивают: «Зачем нам еще одна форма проведения расчетов?»