— Энтон, почему ты признался? — спросил принц.

— Потому что не хочу, чтоб что-то случилось с тобой или с этой девочкой, — ле Дирамо кивнул на Алиту, вышедшую из спальни. Принц глянул на девушку и озабоченно перевёл взгляд на своего товарища, тот пояснил:

— Она не согласится стать любовницей и тем более не будет ассишей, — при этих словах девушка вскинулась и гневно глянула на ле Дирано, а тот невозмутимо продолжил: — Но, женившись на ней, ты никогда не станешь королём — дворяне не допустят. То есть этот вариант твоему дяде более чем подходит — он ничего не предпримет против тебя, ты сам делаешь всё, чтоб расчистить ему путь к трону. Вот о том, что ты влюбился в какую-то рабыню-дикарку, Арат и побежал докладывать.

Принц задумался и спросил:

— Так в чём же та опасность для неё? О которой ты предупреждаешь?

— Вторая партия, которая хочет, чтоб королём стал ты. Им не выгодна твоя дискредитация, они убьют девушку.

— Я… — начал принц, но ле Дирано продолжил:

— Они думают, что ты погорюешь, погорюешь и забудешь.

— Я не забуду! Не прощу! — воскликнул принц, граф усмехнулся:

— Это будет потом, но девушку-то убьют. Поэтому надо не допустить этого. Пусть для всех она останется твоей аси… — ле Дирано увидел, как напряглась Алита, и, усмехнувшись, поправился: — Твоей игрушкой.

— А дядя? — спросил принц, и высказал свои сомнения: — Он-то будет знать о реальном положении вещей!

— Ему невыгодно разглашать это раньше времени, он будет молчать.

Аллан кивнул, снова задумавшись, то, что ему только что рассказал ле Дирано, было очевидно и раньше принца не интересовало, но сейчас… Под угрозой оказалась жизнь дорогого ему человека. Алиту могли принести в жертву большой политике, она могла стать разменной монетой в интригах противоборствующих дворянских партий. Принц совсем не видел способа, как этого избежать, к тому же люди, которых он считал друзьями, оказались предателями! Хотя Энтон его предупредил, значит, он на его стороне или притворяется? Принц, глядя в глаза графу, об этом и спросил. Тот криво усмехнулся:

— Какой же ты ещё наивный! В жизни бывает очень сложно сделать правильный выбор, и, защищая свою честь, ты попадаешь в искусно сделанную ловушку. Жизнь сложная штука, тут нет чёрного или белого, существует множество оттенков…

— Энтон, ты на моей стороне? — упрямо спросил принц.

— Я буду за тебя драться, если надо будет, я умру за тебя! Этого достаточно? — ответил ле Дирано, Аллан кивнул и задал ещё один вопрос:

— Энтон, что же делать теперь?

— Пока ничего, — ответил граф. Пока обе партии будут только присматриваться, существует определённая инерционность мышления принимать какие-либо решения, а тем более что-то предпринимать…

— Это как? — не понял принц, ле Дирано пояснил:

— Ты же купил Алиту, вот все и будут думать, что она твоя игрушка, даже несмотря на доклад Арата, твой дядя сразу не поверит, а я доложу, что это только увлечение и ничего больше. А мы будем готовиться…

— Это как? — снова спросил принц, граф пожал плечами:

— Готовиться, возможно придётся скрыться.

— Куда? — растерялся принц, не понимая, куда можно ему спрятаться от всевидящей и всезнающей тайной стражи. Ле Дирано пояснил:

— В приграничье. Только туда, там очень трудно достать беглецов, хотя и возможно. Но надо сделать так, чтоб не достали. А пока надо, чтоб она, — граф кивнул в сторону внимательно слушавшей девушки, словно она понимает, о чём говорят, — выучила язык. То, что у неё экзотическая для Гардарьи внешность, плохо, но не смертельно при знании языка. При знании языка это будет не так бросаться в глаза, особенно в приграничье.

— Я учить, я много понимай, но не всё, — заговорила девушка. Ле Дирано удовлетворённо кивнул:

— Я так и думал. Она притворялась, делая вид, что ничего не понимает.

— Алита! — пылко произнёс принц. — Я… я…

— Я учить! — повторила девушка и положила свою ладошку на губы принца, заставляя того замолчать. Принц начал пылко целовать руку девушке, а ле Дирано, усмехнувшись, сказал:

— Думаю, что до большого фехтовального турнира никто ничего предпринимать не будет, наши дворяне очень любят подобные развлечения.

— А ты? — спросил принц, Алита забрала свою руку, и он отвлёкся, услышав высказывание графа.

— Я тоже, да и ты неравнодушен к фехтованию. Я уже подал заявку на участие, тебе этого делать не стоит, а вот выступить в роли активного болельщика, может даже арбитра. Это покажет заинтересованным сторонам, что ты продолжаешь вести привычный образ жизни, и отвлечёт, вернее, не привлечёт внимания к Алите. Ей лучше на турнире не показываться. А мы, пока будут кипеть турнирные страсти, поищем возможность…

— А вот и я! — нарочито жизнерадостно воскликнул ле Иловано и, глядя на серьёзные лица присутствующих, продолжил в том же тоне: — Вы прямо как заговорщики! Составляете коварные планы, о чём хоть они?

— Да вот думаем, как победить всех соперников на большом фехтовальном турнире. Я подал заявку на участие, — сохраняя серьёзный вид, ответил ле Дирано. Арат засмеялся:

— Тебе ли об этом думать? Ты и так всех победишь!

— Не скажи, не скажи. На турнир должен приехать граф ле Изолвинья с сыном, оба неплохие фехтовальщики. Будут ещё несколько очень достойных соперников, — высказал озабоченность ле Дирано, ле Иловано согласно кивнул, разговор продолжился в том же духе. Алита не вмешивалась, только слушала, а Аллан снова держал её за руку.

Анита

Распорядитель большого фехтовального турнира, ведающий регистрацией участников, смотрел на стоящую перед ним девушку в скромном, совсем не дворянском платье. Он видел, как она с подругой вошла в комнату, но не придал этому значения. Его только слегка удивило, что те вошли впереди двух дворян, а не за ними, что было бы вполне нормально. Сейчас же, разглядывая эту компанию, он понял, что два дворянина как раз и сопровождали эту необычно смуглую, как для Гардарьи, девушку. У спокойно, даже с некоторой холодностью, глядевшей на распорядителя девушки было две гриссы! Большая — приграничной баронессы, и маленькая — гардарской графини! Девушка надменно, как и положено столь знатной особе, произнесла:

— Я хочу участвовать в большом фехтовальном турнире, выставив своего бойца.

— Э-э-э, — протянул растерявшийся распорядитель.

— Баронесса Анита Брасси ло Вадикано Правено-Заровино, графиня ле Изолвинья, — назвал имя и титулы своей госпожи один из дворян, сопровождавших эту баронессу и одновременно графиню. Судя по всему, эти двое были у неё на службе. Опомнившийся распорядитель подобострастно зачастил:

— Непременно, эритэ, как вам будет угодно, эритэ! Прошу назвать имя вашего бойца и внести турнирный взнос — десять лу!