«Имел дар, — свидетельствовал Андрей Белый, — был — делец, достающий деньгу для издательства и перекидывающий с руки на руку, точно брелоки, журналы: „Искусство“, „Руно“, „Перевал“ — были сфабрикованы им, как и издательство „Гриф“; и — провалены им, как и „Гриф“»[394]. Относительно провала «Грифа» Адрей Белый, относившийся к Соколову весьма недружелюбно, явно преувеличил: издательство достаточно успешно работало с 1903 года до начала Первой мировой войны (формально прекратило свою деятельность в 1915 году).

Когда началась война, Соколов, прапорщик запаса полевой легкой артиллерии, несмотря на освобождение от службы, которое ему давала должность директора железной дороги, пошел на фронт добровольцем. Он принимал участие в боях в Восточной Пруссии; был произведен в поручики, награжден орденами св. Анны «за храбрость» и Станислава 3‐й степени. В трагическом для русской армии сражении в Августовских лесах был ранен в голову, попал в плен, где находился три с половиной года. В августе 1918 года вернулся в Москву, откуда пробрался на Юг, в Крым. Состоял одно время секретарем правления Таврического банка в Ялте. Затем перебрался в Ростов-на-Дону. С весны 1919‐го по март 1920 года Соколов служил в Отделе пропаганды Вооруженных сил Юга России, в котором заведовал Литературно-политическим пресс-бюро; опубликовал за это время полсотни антибольшевистских статей, редактировал, совместно с Е. Е. Лансере, единственный литературно-художественный журнал, выходивший на территории, контролируемой белыми, — «Орфей»[395].

Тогда же Соколов написал в простонародном стиле несколько агитационных антибольшевистских брошюр, пользовавшихся, по его словам, популярностью и несколько раз переиздававшихся. Приведем образец его агитационного творчества этого времени, фрагмент брошюры «Обманутым братьям в красные окопы»:

Далее Соколов писал о том, что большевики насланы Германией, и намекал на «инородческий» характер русской революции, упоминая латышей и китайцев; налицо был и традиционный «Лейба» Троцкий, хотя Ленину досталось гораздо больше. Соколов рассчитывал воздействовать на религиозные чувства красноармейцев:

«Крещеный народ», однако же, снес все, а Соколов весной 1920 года через Константинополь уехал в Париж. Заметим, что его стихотворные агитационные брошюрки времен Освага явились прямыми предшественницами «Русской Правды».

В Париже Соколов устроился вполне неплохо; около года он состоял «негласным доверенным политическим корреспондентом Главнокомандования (ген. Врангеля), сообщая туда доклады о парижских настроениях и кознях против Русской армии. Одновременно год с лишним состоял секретарем правления „Русско-Французского акционерного общества“, созданного на средства Главнокомандования в виде частного предприятия для снабжения Армии и населения Крыма»[398].

Весной 1922 года Соколов перебрался в Берлин, где стал директором основанного на средства герцога Г. Н. Лейхтенбергского издательства «Медный всадник». По-видимому, тогда же, летом 1922 года, было учреждено БРП; его отцами-основателями были Соколов, герцог Лейхтенбергский и генерал П. Н. Краснов. Первые два года, по словам Соколова, «оно было лишь чисто пропагандным начинанием на Россию, ведомым очень небольшой группой, где на одних ложилась литерат[урная] часть, на других — техника распространения[399]. В той фазе это дело, ведомое на месте его выполнения автономно, финансировалось из высших „белых“ наших источников»[400]. Высшие источники — означало Врангель.

Впоследствии Краснов издал несколько своих романов в «Медном всаднике». Соколов, называя герцога Лейхтенбергского и Краснова своими друзьями, видимо, не преувеличивал.

Два года спустя финансирование «Русской Правды» было Врангелем прекращено «за сокращением бюджета». К тому времени, то есть к лету 1924 года, у Врангеля кончились деньги, вырученные от продажи закладов Петроградской ссудной (серебряной) казны, ему не на что было содержать остатки вывезенной некогда из Крыма Русской армии, и неудивительно, что ассигнования на «Русскую Правду» были прекращены. Четыре месяца спустя «в дело вступила новая группа, взявшая его в руки и поставившая себе целью из чисто пропагандного журнала РП развернуть из накопившегося людского „сочувственного“ материала уже настоящую организацию не только с пропагандными, но и с активистскими целями»[401].