идет об оплакивании очередной его жертвы, то в основном оно, очевидно, было вызвано негодованием со стороны выживших представителей знати, исключенных из политической жизни.

Пытаясь разобраться в том, кто поддерживал тирана, мы вынуждены признать, что нам не повезло: наиболее известный нам по источникам пример – правивший в Афинах Писистрат – является нетипичным. К тому времени Солон уже успел проделать там большую работу – освободить гектаморов, установить форму правления, не опирающуюся на аристократов. Основной оставшейся проблемой стала аристократическая клика, существовавшая на местном уровне, и ее решением стала победа партии Писистрата, которую ему не пришлось закреплять с помощью уничтожения и ссылки противников. Он снискал их расположение, заключив ряд брачных союзов и предложив высокие должности, но в то же время сохранил систему, установленную Сол оном, которую его личная армия защищала от внутренних распрей. В данном случае мы можем более подробно, чем в каком-либо еще, представить себе, как в городе продолжалась, не претерпев изменений, общественная жизнь.

Там, где аристократия жестоко низвергалась, складывалась иная ситуация. В качестве примера можно привести Коринф, где Кипсел убил или отправил в ссылку Бакхиадов в полном составе и конфисковал их имущество, но в источниках говорится, что эти меры получили поддержку у остальных коринфян. Зачистка Бакхиадов, очевидно, не была такой масштабной, как описывает ее Геродот, а многие люди, служившие им, несомненно, с легкостью переметнулись к Кипселу. Все это не значит, что в городе не произошли серьезные перемены. Властные функции, которые до этого исполняли Бакхиады, наряду с рудиментарным административным аппаратом, необходимым Коринфу в то время, по большей части перешли в другие руки, и в нашем распоряжении нет источников, сообщающих о том, кому они принадлежали. Это не очень помогает нам понять, как именно выглядел режим, установившийся там после падения тирании. Нам известно, что в Коринфе существовала богатая и успешная олигархия, славившаяся своей стабильностью, просуществовавшая без изменений на протяжении почти двух столетий до тех пор, когда она была временно свержена во время войны, которую коринфяне вели со спартанцами в 390-х гг. до н. э. Но до нашего времени почти не сохранились связанные с ней источники эпохи классики, и мы не располагаем детальной информацией о ней.

В целом становится понятно, что перевороты, в результате которых была установлена тирания, каким-то образом были связаны с ростом богатства в Греции в целом, вопрос состоит в том, в чем именно заключалась эта связь. Велик соблазн (и ряд ученых поддался ему) начать говорить о развитии «сословия» торговцев, восставшего против старой земельной аристократии. Это слишком просто по крайней мере потому, что для общественной жизни Греции не были характерны могущественные купеческие семейства, масштаб торговых операций был слишком мал, и самой главной ценностью повсеместно считалась земля. Вполне вероятно,

что некоторые процветающие торговцы сумели купить достаточное количество земли для того, чтобы соперничать с аристократами, или видели в перевороте способ захватить ее насильственным путем. В целом коммерческая и сельскохозяйственная составляющие, очевидно, были более тесно связаны друг с другом. Крупным владельцам, несомненно, приходилось в той или иной степени становиться купцами, чтобы избавиться от своего избыточного продукта. Гесиод, ненавидевший море, включил в свою поэму, содержащую советы мелким землевладельцам, пассаж, посвященный относительно безопасному плаванию летом, которое он вряд ли совершал, если бы среди земледельцев его уровня не было принято торговать определенными товарами за морем. Успешная торговля, которой крестьянин посвящал лишь часть своего времени, могла позволить ему купить больше земли или приобрести больше рабов, чтобы они трудились на уже имеющемся у него участке. Таким образом люди, изначально не входившие в круг аристократов и крупных землевладельцев, могли улучшить свое положение до такой степени, что у них появилась возможность жаловаться на исключение из политической жизни. Там, где имели место насилие и конфискация, тирана поддерживали (или, по крайней мере, внесли свой вклад в то, что установленный им режим сохранялся на протяжении длительного времени) скорее крепкие хозяева, поднимавшиеся по социальной лестнице, чем представители самого бедного и наиболее угнетаемого слоя населения.

В частности, в Коринфе, скорее всего, торговля играла более важную роль, чем в других городах. Пригодная для обработки земля на его территории располагалась только в угловой части плодородной, но узкой равнины, простиравшейся на запад, в сторону Сикиона, и в нескольких не отличавшихся значительным плодородием внутренних долинах, при этом нахождение Коринфа на перешейке в значительной степени способствовало развитию торговли. Геродот вскользь отмечает, что коринфяне презирали ремесленников меньше, чем другие греки (это, однако, не значит, что они в принципе не относились к подобным людям с презрением), а авторы, жившие в более позднее время, сообщают, что в Коринфе было необычно большое число рабов. В оде, написанной для победителя из Коринфа и являющейся наиболее подходящим из написанных в то же время источников для того, чтобы оценивать обстановку, сложившуюся в Коринфе, Пиндар восхваляет правосудие и порядок, царящие в городе, отмечая, что эти добродетели способствуют обогащению. Кроме того, поэт вспоминает некоторые из прежних изобретений, созданных в этом городе. Но победитель, которого восхваляет Пиндар, судя по всему, не очень отличался от знатных атлетов из других городов, а для Ксенофонта «лучшими из людей» (распространенный по всей Греции термин для обозначения представителей высших слоев общества) были олигархи, пострадавшие во время демократического переворота 392 г. до н. э.

Однако мы можем не сомневаться в том, что в конце концов необходимым критерием для получения привилегий стало богатство. Реформы, проведенные Солоном в Афинах, весьма симптоматичны. Конечно, мы не можем быть уверены в том, что до этого государственные должности занимали исключительно представители аристократии, но кажется весьма примечательным, что в новой системе, созданной Солоном, происхождение человека вообще не играло никакой роли. Он наделял людей привилегиями исключительно исходя из размеров их земельных участков и того урожая, который на них можно было вырастить, разделив всех граждан на четыре категории, позволив занимать высшие должности самым богатым афинянам, в то время как наиболее бедные из них не получали никаких прав, за исключением возможности голосовать на народном собрании и заседать в суде в качестве присяжных. О сущности перемен также отчетливо свидетельствуют жалобы, звучавшие из уст лишенных власти аристократов.

Так, богатый город Митилена на острове Лесбос в конце VII в. до н. э. страдал от ожесточенных конфликтов, происходивших между представителями находившейся у власти аристократии. Конец этой ситуации положило назначение Питтака, человека, славившегося своей умеренностью и вошедшего в число «семи мудрецов», живших в Греции эпохи архаики, единоличным правителем. Ожесточенный фанатик, поэт Алкей, сначала бывший союзником Питтака, а затем ставший его