— Весна художника, — тихо сказала Лена, и я услышал в её голосе улыбку, — Мне нравится.

Жизнь, может, и не кино, но я точно знал, что конец у этой истории будет счастливым. А если потребуется — я и титры сам нарисую.

Прошло шесть месяцев

— Милая, прошу тебя, давай чуть помедленней, — выдохнул я, пытаясь угнаться за своей неугомонной девушкой, — Не забывай, что я, вроде как, пострадавший.

Лена оглянулась и, хмыкнув, поинтересовалась:

— Сколько еще ты намерен прикрываться своим ранением? Тебе швы сняли еще в начале мая, и Олег велел не обращать внимания на твои попытки вызвать к себе жалость.

— А еще друг называется, — пробормотал я, поравнявшись с девушкой, — Я просто немного волнуюсь.

Лена взяла меня за руку, и, приподнявшись на носочках, мягко клюнула в щеку. После чего, улыбнувшись, негромким, полным уверенности тоном, сказала:

— Всё будет хорошо. И потом — если кому и нужно волноваться, так это мне.

Я вздохнул и кивнул, признавая её правоту. В последние месяцы я смог лично убедиться в том, насколько прекрасно, оказывается, развита интуиция моей любимой. И какой огромный потенциал она зарывала в землю, оставаясь женой тирана. Но обо всём по порядку.

Восстановился я после ранения на удивление быстро — домой меня отпустили спустя пару дней после операции, и швы сняли еще через десять дней. Ласковые друзья заявили, что на мне всё заживает, как на косматой собаке дворовой породы, но я не обиделся — привык к таким проявлениям любви. Главное, что самый важный для меня человек оставался рядом.

Лена выхаживала меня с таким рвением и заботой, что мне было даже неудобно. Она не отходила от меня ни на шаг, и я, привыкший сам заботиться о других, учился принимать помощь. Будь на месте Волковой кто-то другой, я бы воспротивился, но невозможно было отказать Лене, которая смотрела на меня с таким теплом, что я просто послушно открывал рот, позволяя кормить меня с рук, хотя вполне был способен сам держать в руке ложку.

Танцевать мне запретили еще, как минимум, на три месяца после снятия швов. И я занял это время рисованием и своей девушкой. Которая, наконец, полноправно стала моей. Да, Лена развелась. После оформления доверенности по управлению фирмой Волкова на мать и еще целого вороха бумажек, она подписала самую главную для нас бумагу. Следствие по делу её мужа всё еще продолжалось, но никто не удерживал девушку от такого шага.

К слову, нас обоих — и еще Демида — не единожды вызывали для дачи показаний, но никто из нас не любил вспоминать об этом. Было понятно, что нам еще предстоит несколько раз побывать в зале суда, и процесс этот грозил затянуться на долгие месяцы. Наше правосудие оставляло желать лучшего, когда дело касалось таких расчётливых кусков дерьма. Радовало одно — семья Лены действительно не оказывала бывшему зятю никакой поддержки. Его просто вычеркнули из их жизни, будто он никогда и не был частью истории этой семьи.

Лена тоже не горела желанием сблизиться со своими родителями. Когда мы виделись в суде, девушка общалась с ними вежливо, но прохладно. И, если поначалу я переживал из-за этого, то после Лена несколько раз, в ответ на мои предположения, заверяла меня, что всё более чем в порядке.

Тем не менее, был у нас момент, который ввел Лену в самый настоящий ступор. Когда она подписывала документы о разводе, сотрудница ЗАГСа вежливо спросила, хочет ли девушка оставить фамилию мужа, или же вернуть девичью. Лена замялась, и я прекрасно понял причину её сомнений. С одной стороны была фамилия мужа, которую она ненавидела и мечтала избавиться. Но и иметь что-то общее со своей старой фамилией и семьей блондинка не хотела.

Первое, что пришло мне в голову — это предложить ей свою фамилию. Но я быстро отмёл эту идею, поскольку понимал, что это не пойдет на пользу никому из нас. Лена только освобождалась от одного брака, и нырять тут же в новый — нет, она не была к такому готова. И я со всей ясностью понимал, что не готов принять на себя ответственность, если вдруг своими действиями сломаю тот пока еще хрупкий стержень, который начал в ней появляться.

Поэтому, приобняв её за талию, я тихо шепнул ей на ухо:

— Я привык к тому, что ты Волкова.

Бросив на меня растерянный взгляд и добравшись моего одобрительного кивка, Лена улыбнулась.

— Значит, решено.

И мы оставили фамилию её мужа. Пока что.

А дальше наша жизнь действительно завертелась, словно мы были в барабане стиральной машинки, и какой-то умник нажал кнопку «пуск». Но нам это даже пришлось по вкусу. Освобожденный от занятий в школе, я начал искать варианты с подработкой, но от крупных заказов на какое-то время пришлось отказаться — врач советовал сильно организм не нагружать. Так что, в основном я либо рисовал в мастерской, либо просматривал варианты квартир, чтобы съехать и оставить Демида полноправным владельцем нашей жилплощади. Пока в один день Лена не поднялась ко мне, и не попросила о помощи. А я не подписался на эту авантюру.

Дело в том, что, подписав доверенность на имя своей матери, Лена получила довольно неплохую сумму денег в качестве отступных. И, хотя Волкова категорически заявила, что ей ничего не нужно, её родственница осталась непреклонна. Упрямство оказалось у них общей чертой, но в итоге Софья Петровна победила. Думаю, тут сказался опыт прожитых лет.

Получив деньги, Лена начала думать, как бы получше от них избавиться. Я не мешал ей, понимая, что любимой действительно нужно самой решить, чем она хочет заниматься. И она нашла. Ответ, как оказалось, плавал всё это время на поверхности. И нашла его Волкова, прочитав в интернете, что её любимое место — кафе, на территорию которого мы как-то незаконно проникли — собираются сносить. Проявив незаурядное упорство и оборвав несколько телефонных линий в попытке достучаться до его непутевых хозяев, Лена смогла выкупить умирающее заведение. И решила вдохнуть в него новую жизнь.

Мог ли я отказать любимой, когда она пришла ко мне и попросила помочь? Разумеется, нет. Я не только сам подписался на это, но и всех своих знакомых напряг. Денег после выкупа территории и помещения осталось достаточно и на ремонт, и на оформление всех необходимых разрешений и деклараций. Лена записалась на курсы молодых управленцев и окунулась в учебу с головой, пока я со своими парнями руководил ремонтными работами и оформлением зала.

Территория при свете дня оказалась в еще более ужасном состоянии, чем то, что я сумел разглядеть в ту далекую осеннюю ночь. Брусчатка была старой, камни во многих местах отсутствовали, а деревья засохли и явно обзавелись парочкой паразитов. В еще более плачевном состоянии оказалось здание кафе — когда мы оказались внутри в первый раз, Андрей удивленно присвистнул:

— Да, твоя подруга явно купила «кота в мешке».

Но нас сложно было остановить, когда мы задавались целью. Общими усилиями, за несколько месяцев, нам удалось преобразить это место. На летней веранде вновь буйно цвели растения и радовали глаза пышной зеленой кроной деревья, призывно журчали фонтаны, а шагая по новым дорожкам из красного кирпича, никто не рисковал сломать ногу.