— Это мне ничего не поясняет.

— Ты поймешь все позже, когда станешь тем, кем предначертано, — ответила печальная потусторонняя красавица.

— Надеюсь, ты не собираешься пичкать меня предсказаниями. У меня на них аллергия.

— Нет. Просто сейчас ты не способен понять то, о чем я хотела бы с тобой поговорить. Изначально я думала дать тебе путь к старой силе забвения, но теперь не уверена, что это правильный дар. Ты совсем не такой, каким должен быть тот, кем ты станешь.

Мортис! Я действительно ничего не понимаю из слов этого существа. И это тоже несколько начинало бесить. Даже не могу попросить её пояснить мне все внятно, после того как она предупредила, что говорит «на будущее».

— Забвения? — ухватился я за знакомые термины. — Старый аспект проклятого бога?

— Ты зря называешь проклятием то, чьим глашатаем станешь.

— Очень вряд ли, — я скривился от такого предположения, но в голове тут же вспоминилсь слова предсказания Маэ. Она тоже была уверена в том, что я стану служить злу.

— Да, Надежда никогда прежде не ошибалась, — прочитала мои мысли Арахна. — Но ты и впрямь совсем не похож. И именно поэтому я подарю тебе не силу, а цвет.

То, как Арахна выделила словно Надежда, давало понять, что за этим кроется нечто большее, и я предположил:

— Надежда? Ты знаешь Маэ?

— Многие древние знают о заключенной Надежде. Чистое существо — величайший пророк Мельхиора. Вы с фрактальным избранником — первые за много сотен лет, кому мир позволил встретить её. Тем удивительней для меня твои действия. Не оправдывайся, я все равно не пойму, ради чего можно было пожертвовать единственным способом сбежать от Пустоты.

— Сбежать? Разве это возможно?

— А ты не знал? Хм. Это поясняет, почему ты отказался от неё. В таком случае тебе и не нужно этого знать. Судьба незыблема. Закроем эту тему.

В голове сразу же всплыл десяток вопросов относительно Маэ, которые я очень хотел бы задать. Ладно, перейдем к другому насущному вопросу.

— Что это мне даст? — решил я вернуться к расспросам о странном подарке могущественной сущности. — Это новая стихия? Аспект?

— Скорее личная особенность. До этого я еще никому не передавала кусочек себя. Это мой маленький вклад в грядущую битву магов.

— Ты опять уходишь от ответа. Что это мне даст?

— Ничего, — развела руками Арахна, делая шаг назад. — Это всего лишь цвет. Его влияние ты увидишь только когда получишь то, что называешь звериным прозвищем.

— Хорошо, как это повлияет на меня потом?

— Ты слаб, Сион. Но слабость твоя не в уровнях и навыках, а в том, что ты слишком жалостлив и сентиментален. Ты сам делаешь себя слабым, будущий глашатай. Но у меня есть то, что исправит твою слабость.

— И что, если я откажусь? — уже без особой надежды получить внятный и понятный ответ, продолжил расспросы я.

Черная дымка от угольных когтей девы стала заметно гуще, а уровень на моих глазах сменился с трёхзначного числа на угрожающе-нейтральное «скрыт». Глаза Арахны полностью почернели и сверлили меня холодным взглядом.

Способности пустотника по чтению чувств не работали.

— Понятно, отказ не принимается, — тяжело вздохнул я тогда в ответ, разводя руками. Постараемся сгладить неприятную ноту в беседе.

— Извини, я прослушала твой последний вопрос, — с издевкой хмыкнуло существо, так обманчиво напоминавшее девушку. — Но ты зря так волнуешься. Правда. Я на твоей стороне. Скажи мне, чего ты хочешь больше всего на свете?

— Ты же копаешься в мыслях, — я криво ухмыльнулся. — Зачем спрашивать?

— Я хочу, чтобы ты сам сказал это. Для себя. Мне можешь не говорить — я и так знаю ответ.

Сила? Звериное имя? Глупости, конечно. Есть лишь одна цель, ради которой я готов пойти на всё.

Ласка.

— Зачем тебе это? — ответил я вопросом.

— Ты не остановишься ни перед чем. Последняя помеха на пути к желаемому — твоя глупая жалость и вера в несуществующую справедливость. Прими мой дар, и он приведёт тебя к твоей цели. Так ли важно что-то ещё? Нет слишком большой цены и нет слишком ценной крови, не так ли?

— Ты уходишь от ответа, Арахна.

— До скорой встречи, будущий великий монстр. Мы встретимся вновь, когда ты будешь готов принимать непростые решения.

Пространство вокруг вдруг сменило свой цвет — всё вокруг приобрело оттенки красного, лишь тёмный оракул оставалась всё тем же белым пятном, а в руках у неё появилась какая-то алая тряпка.

— Я не давал тебе согласия, и ничего не возьму!

— Реке не нужно просить свое русло направлять её. Но это не мешает ей быть благодарной. Наверное, твой иномирный бог воды сказал бы так, да?

— Ты не Дафна, — заметил я, но фраза улетела мимо адресата.

— Правда? Хм. Я подумаю над твоими словами, — сонно хмыкнул пилигрим. — Надеюсь, в крепком глубоком сне. Дальше — твоя часть ночи.

Последняя фраза была произнесена мной уже наяву.

Пока никто не видит, я сразу достал свежую порцию зелий сокрытия сущности и усиленного покоя, чтобы минимизировать связанные с проклятием неприятности.

Затем я молча прочитал несколько молитв покоя, чтобы облегчить другу процесс засыпания, и, зевая, направился к тлеющему костру. Сегодня утренний набор дебафов от Пустоты был относительно безобидным, а отсутствие кошмаров стало вишенкой на ментальном тортике.

Уж лучше странные сны, чем то, что мне обычно присылает во сны проклятая стихия.

Кажется, я в порядке. Ничего за время моего сна не случилось.

Но это никоим образом не мешало провести еще несколько первых часов, просто сидя с закрытыми глазами у костра и стараясь ни о чем не думать. Лишь только стоит смочить пересохшее горло благословенным чаем.

С этой мыслью я открыл инвентарь и обнаружил нечто, чего там быть не должно.

Мантия инквизитора тари.

Редкость: эпический.

Материал: прессованные листья церу, белая китара и паучий шёлк.

+35% к силе урона стихийных заклятий.

+1 к интеллекту.

Восстанавливает прочность в крови врагов.

Требования: мудрость 18, Стихийная печать I ранга.

[Проницательность]: скрытые свойства предмета:

Регенерация владельца в крови врагов.

Пассивный эффект: ярость карателя.

Я с удивлением вытащил артефакт под свет костра.

Неужели это та невзрачная тряпка, что я видел во сне?