Джонни взлетел по ступенькам парадного входа отеля «Шелборн»; в одной руке у него был букет цветов, а в другой — свежий выпуск «Таймс» с отзывом о картинах Клары.

— Могли бы вы позвонить леди Армстронг и сообщить ей, что ее ожидает Джонни Сеймор, — с широкой улыбкой сказал он мужчине, сидящему за стойкой.

— Сожалею, но леди Армстронг рано утром покинула наш отель и уехала на вокзал, — ответил дежурный администратор.

— Что? Она оставила какое-нибудь сообщение?

— Сообщений от нее нет, — ответил мужчина, возвращаясь к своей работе.

Упавший духом Джонни развернулся и медленно вышел на улицу, продолжая сжимать в руках цветы и газету.

74

Клара стояла в бальном зале своего дома и смотрела на незаконченный портрет на мольберте.

— Какая же ты глупая женщина! — с чувством сказала она своему изображению на холсте. — Глупая, глупая женщина! — Она накрыла портрет покрывалом и вышла в коридор, где встретила Феннела, в руках у которого был поднос с чайником.

— Феннел, этот мой портрет из бального зала… Уберите его куда-нибудь, ладно? Возможно, на чердак, одним словом, куда-нибудь с глаз.

— Хорошо, мэм. А мистер Сеймор не вернется, чтобы закончить портрет?

— Нет, мистер Сеймор больше не вернется.

И Джонни, словно услышав это мысленное послание, действительно больше не показывался.

Проезжая на машине через маленькую деревушку, Клара решила остановиться и зайти в церковь. Припарковав машину перед входом, она под яркими лучами летнего солнца прошла в небольшое здание. Войдя внутрь, она с удивлением заметила Эмили Фокс, которая, понурив голову, сидела на первой скамье. Клара подошла к ней.

— Эмили?

Когда та подняла голову, Клара испугалась: на совершенно белом лице контрастно выделялись глаза, красные от долгих и тяжелых рыданий.

— Что случилось, Эмили? — спросила Клара, быстро усаживаясь рядом с ней и обнимая ее одной рукой за плечи.

— Феликс. Его убили в последнем… сражении. — Она с трудом заставила себя произносить слова.

— О нет, Эмили! — Клара притянула ее к себе и крепко обняла, а та вновь залилась слезами. Обнимая рыдающую несчастную женщину, Клара вспоминала невинное выражение лица юного Феликса, его добрый характер и милое заикание.

В ту ночь Клара проснулась от громкого стука. Она быстро села на кровати. Через минуту раздался еще один удар, и тут она догадалась, что это стук брошенного в стекло камня. Вскочив с постели, она подбежала к окну и нервно выглянула наружу.

— Клара! — раздался голос из темноты.

— Кто это? — спросила она.

— Это Джонни!

— Джонни? Что вы здесь делаете в такой час?

— Мне необходимо поговорить с вами. Подойдите к парадной двери и не будите слуг.

— Никуда я не пойду! Это просто нелепо!

— Ну, пожалуйста! Дело срочное.

Клара какое-то мгновение колебалась, а потом быстро закрыла окно. Запахнувшись в шелковый халат, она быстро вышла из спальни, торопливо спустилась по лестнице и прошла через холл. Подойдя к парадной двери, она отперла замок и отодвинула засов.

На пороге стоял Джонни со своим другом, поэтом Томасом Герати, которого он поддерживал под руку.

— Ради бога, что здесь происходит? — требовательным тоном спросила Клара.

Джонни прошел мимо нее и практически на руках пронес Томаса через холл в гостиную.

Клара заперла входную дверь и быстро последовала за ними. Закрыв за собой двери гостиной, она повернулась к свету и снова настойчиво спросила:

— Что вы здесь делаете?

Джонни аккуратно усадил своего друга на стул, и только тут Клара поняла, что Томас ранен.

— Что с ним произошло? — спросила она, бросаясь вперед и рассматривая раненого.

Ничего на это не ответив, Джонни осторожно расстегнул пальто Томаса, и Клара тихо охнула, увидев залитую кровью сорочку.

— В него стреляли, — сказал Джонни.

— Стреляли? — едва не вскрикнула Клара.

— С ним все нормально. Худшее уже позади. Мы возили его к доктору, который обработал и перевязал рану.

— Но, Джонни, ему необходимо немедленно в больницу.

Джонни обернулся и посмотрел ей в глаза.

— Нельзя ему в больницу, потому что его сразу же арестуют, будут судить за государственную измену и тогда уже точно расстреляют.

Клара присела рядом с Томасом, и ее вдруг осенила догадка.

— Он участвовал в Восстании?

Джонни кивнул.

— Ему удалось скрыться, но они ищут его повсюду. Он прятался в Лонгфорде, но они откуда-то узнали, где он. Он вновь смог ускользнуть, но во время преследования его подстрелили.

Они услышали, как где-то в коридоре открылась и опять закрылась дверь.

— Кто-то вышел из крыла для прислуги! Вероятно, Феннел, — в панике прошептала Клара.

— Отделайтесь как-нибудь от него! — распорядился Джонни.

— Если я ему сейчас ничего не скажу, то стану соучастницей.

— А если скажете, приговорите его к смерти. Вы этого хотите?

Клара взглянула на Томаса, а потом торопливо направилась к двери и вышла в коридор.

Это действительно был Феннел в ночном халате; лицо его было обеспокоено. Только теперь Клара сообразила, что он мог выглядывать в окно мансарды и видеть двух человек под домом.

— Миледи! Все в порядке? Мне показалось, я слышал какой-то шум — там, снаружи.

— Нет-нет, Феннел. Это была я. Я не могла заснуть, и мне понадобилось выпить немного шерри, чтобы как-то с этим справиться! — улыбнулась она ему.

— Понятно. — Феннел выглядел озадаченным.

— Ну да, я открывала окно, чтобы впустить свежего воздуха, а потом захлопнула его — это, наверное, вас и разбудило, — продолжала импровизировать Клара.

Лицо его просветлело.

— Ага, ясно — так вот, значит, что это было. Хорошо, миледи. Но позвольте предложить вам немного горячего молока — в вашем случае это может быть более действенно.

— Вовсе нет. Меня вполне устраивает мой шерри. Возвращайтесь в постель.

Феннел кивнул и отправился обратно на половину для прислуги.

Клара подождала, пока шаги его затихнут, затем вернулась в гостиную и закрыла за собой дверь, заперев ее на замок.

— Он слышал, как вы бросали камни, — сказала она, — но я сказала ему, что сама хлопнула своим окном.

Джонни налил себе большой стакан виски.

— Хотите?