Клара кивнула и быстро подошла к нему.

Она заговорила тихо, чтобы Томас не мог ее услышать, хотя на самом деле тот сейчас находился в полубессознательном состоянии — вероятно, из-за лекарств, которые дал ему доктор.

— Какого черта вы притащили его сюда? — со злостью пробормотала она, выхватив у него свой стакан и сделав большой глоток.

— Не смог придумать ни одного безопасного места, где его можно было бы спрятать, — сказал Джонни.

— А как насчет вашего собственного дома? — огрызнулась она.

— Там было бы очень рискованно. В поисках его они заглядывают во все дома в округе. А мой дом будет определенно обыскан в первую очередь из-за всех тех политиков, с которыми я знаком.

— А с чего это вы взяли, что в этом доме обыска не будет? — с сомнением в голосе и внутренне паникуя, сказала она.

— Здесь они точно искать не станут. В доме лорда и леди Армстронгов? К тому же ваш муж — высокий чин в действующей армии.

— Все-то вы продумали! — Она была ошеломлена и злилась. — Вы, Джонни, поставили меня в ужасное положение! Вы просите приютить у себя преступника.

— Борца за свободу.

— Это неважно, как вы его назовете! Он — вне закона, и при этом находится у меня в гостиной, в моем доме.

Джонни подошел к окнам, выходящим на фасад дома, и выглянул из-за задернутых штор.

— Это всего на пару дней, пока мы сможем организовать ему транспортировку на юг. Там они его уже никогда не найдут.

Она торопливо подошла к нему.

— А где вы предлагаете его прятать мне? Вы думаете, что Феннел и другие слуги его не увидят?

— Мы поднимем его в одну из спален для гостей и запрем дверь. Они не узнают, что он там.

— Нет, Джонни! Вы должны немедленно уйти отсюда и забрать его с собой. Везите его на юг сегодня ночью.

— Не могу — слишком много дорог перекрыто.

— Хорошо, мне все равно, куда вы его заберете, — лишь бы это не имело ко мне никакого отношения. Здесь он остаться не может. Мне очень жаль. — Она повернулась и скрестила руки на груди.

— В этом случае вы обрекаете его на верную смерть. Ему не выжить, если вы на пару дней не возьмете его под свою защиту.

Она посмотрела на Томаса, который спал на стуле, и подумала о Феликсе Фоксе и других убитых на войне.

— Ладно, два дня, но не больше. К этому времени он должен исчезнуть отсюда, это вам понятно?

Джонни улыбнулся ей и кивнул.

75

В последующие два дня нервы Клары были на пределе. Главной ее заботой было не вызвать подозрения у слуг. Утром она попросила принести ей завтрак в ее комнату, после чего тут же отнесла его в дальний конец коридора, где в комнате для гостей прятался Томас, а ночью принесла ему еще еды, которую сумела достать. Существовала реальная опасность того, что кто-то из слуг может услышать, как он двигается, кашляет или стонет от боли во сне.

— Как вы себя сегодня чувствуете? — спросила она на третий день, принеся ему поесть на серебряном подносе.

Он стоял у окна и осторожно выглядывал из-за закрытой шторы на улицу.

— Нас окружили военные? — спросил он.

— Никто нас не окружал.

— Джонни сказал вам, что вы должны отвечать, если они придут сюда?

— Да, — вздохнула она. — Он подробно проинструктировал меня.

— Это хорошо.

Томас подошел к небольшому столику, на который она поставила свой поднос, и сел, глядя на нее.

— Когда я познакомился с вами, то и подумать не мог, что когда-нибудь буду обязан вам жизнью, — сказал он, принимаясь за еду.

— Могу вас заверить, что я тоже.

Он кивнул:

— Благодарю вас.

— Вам незачем благодарить меня. Я была поставлена в безвыходное положение: мне было сказано, что ваша жизнь находится в моих руках. Я не могла допустить, чтобы ваша смерть была на моей совести. Но я не одобряю того, что вы сделали, и никогда не прощу Джонни за то, что он загнал меня в такую ситуацию. — Она присела на край кровати.

Томас выпил свой кофе и улыбнулся.

— Нет, вы простите его. В конечном итоге все и всегда прощают Джонни.

— Думаю, вы сами убедитесь, что его чары на меня не действуют.

— А вот это плохо. Это будет для него ударом. Знаете, он ведь очень высоко отзывается о вас. Он питает к вам слабость.

— Не сомневаюсь, что он питает слабость очень ко многим.

— Слабость ко многим — да, но в вас он влюблен, — как бы между прочим небрежно заметил Томас.

Клара густо покраснела и сразу встала.

— Думаю, вы забываетесь, мистер Герати. То, что я вынуждена прятать вас у себя, не дает вам права говорить со мной так дерзко. — Она направилась к двери. — За подносом я зайду позже.

Выйдя из комнаты, она закрыла за собой дверь и заперла ее на замок. Она быстрым шагом пошла по коридору, но внезапно остановилась и прижалась спиной к стене: слова Томаса снова и снова звучали в ее голове.

— К вам мистер Сеймор, мэм, — объявил Феннел.

Она постаралась изобразить легкое недоумение:

— Мистер Сеймор? О, пригласите его, Феннел.

Через несколько секунд в гостиную порывисто вошел Джонни в сопровождении Феннела.

— О, моя дорогая леди Армстронг! — Он нагнулся и поцеловал ее в щеку.

— Мистер Сеймор, чему мы обязаны удовольствием видеть вас здесь?

— Боюсь, что грубо пренебрегаю своим долгом, леди Армстронг, — громко сказал он нарочито веселым тоном.

— В каком смысле? — притворно улыбнулась ему Клара, глядя на него злобным взглядом.

— Портрет, леди Армстронг, ваш портрет! Я приехал, чтобы закончить его.

— Как предусмотрительно с вашей стороны, мистер Сеймор. А мы уже потеряли всякую надежду, что он будет закончен хоть когда-нибудь, и поэтому отправили его в изгнание в… — Она вопросительно взглянула на дворецкого. — Куда именно вы поместили мой незаконченный портрет, Феннел?

— В кладовую, миледи.

— В кладовую! — с наигранным ужасом воскликнул Джонни.

— Вот так-то, мистер Сеймор. Любое произведение искусства в итоге находит правильное место для себя. Вот и ваше нашло — в кладовке.

— Мне принести этот портрет, миледи? — спросил дворецкий.

— Нет, спасибо, Феннел, — ответила Клара.

— Несите обязательно, Феннел! — воскликнул Джонни. — И, наверное, еще чаю, раз уж на то пошло.

— Поставить его на мольберт в бальном зале, где он стоял раньше? — спросил Феннел.