– Порой так оно и бывает, сэр, – заметил доктор Кеннеймер. – Но если мы подберем Ники какой-нибудь курс лечения, это может ему помочь.

Тяжело вздохнув, Конрад согласился, но заметил, что он уже много лет старается помочь Ники справиться с его проблемами.

– А теперь я уже слишком стар…

Триш была поражена. Она впервые слышала, чтобы ее свекор говорил о своем почтенном возрасте. Ей стало понятно, что напрасно она пригласила на совещание Конрада, который понял тщетность своих усилий помочь сыну. А теперь, вынудив старика присутствовать, она заставила его снова пережить разочарование.

– Ты его жена, дорогая. – Конрад беспомощно посмотрел на Триш. – Что, по-твоему, нужно делать?

Триш смутилась.

– Если не в реабилитационный центр, – нерешительно проговорила она, – то, может, ему просто остаться в Седарс. – Она пояснила, что Ники охотнее согласится лечь в обычную больницу, чем в любое другое лечебное заведение.

– Отлично, – вставая, сказал Конрад. – Я с тобой согласен. Ты уговоришь его лечь в больницу, да, Триш? Благодарю вас, джентльмены.

Он обменялся с врачами рукопожатиями, и Триш проводила Конрада к выходу, где его ожидал сверкающий черный «кадиллак» и шофер в полной форме с фуражкой.

– Еще раз спасибо тебе за все, что ты делаешь для Ники, – со слезами на глазах сказал Конрад. – Был рад снова увидеться с тобой, Триш. – И, обняв ее, добавил: – Обними от меня своих мальчуганов, хорошо?

Отвечая на объятие Конрада, Триш ощутила поразительную худобу его спины. Он показался ей таким слабым и хрупким, будто мог рассыпаться от слишком крепкого объятия. Она всегда представляла его себе молодым и энергичным и не догадывалась, как сильно сказались на нем последние годы. Заметила бы она, что ее свекор так сильно состарился, если бы не была так поглощена своими проблемами? Конрад всегда казался ей таким сильным, таким уверенным в себе. Но безжалостная старость превратила его в слабого, замкнутого человека. Она с трудом сдержала слезы, вдруг осознав, что при всех своих успехах он был одинок, не имел ни жены, ни компаньона. Да, конечно, у него были сыновья, но они жили отдельно, каждый своей жизнью. Он всю жизнь усердно работал, нажил огромное состояние – и вот на закате жизни он стоял перед ней, старый и одинокий. И что значат все его успехи, триумфы и победы – ради чего? Никто не любит и не заботится о нем, как она волнуется из-за Ники. Триш охватила острая жалость к нему.

– Берегите себя, Конни, – сказала она, когда он разомкнул объятие. – Если вам что-нибудь понадобится, позвоните нам, хорошо?

– О, вы же меня знаете, – усмехнулся Конрад, медленно усаживаясь в машину. – Со мной все будет в порядке.

Шофер почтительно захлопнул за ним дверцу.

Уже собираясь войти в дом, Триш оглянулась. Конрад опустил стекло, радостно улыбнулся ей и помахал рукой на прощание. Триш растерялась, не зная, как отреагировать на его улыбку. Все выглядело так, будто у них не было никаких проблем, будто они просто прекрасно провели время друг с другом и, довольные этим, прощались. Более нелепого момента Триш не могла и представить, и все-таки заставила себя улыбнуться и помахать ему в ответ.

Они не виделись уже много лет, но вот снова сидели друг с другом за маленьким столиком в уютном уголке «Поло Лонж» отеля «Беверли-Хиллз» – Мэрилин и ее бывшая невестка Элизабет Тейлор. В конце ноября 1968 года Мэрилин позвонила секретарю Элизабет и сказала, что ей очень нужно поговорить с мисс Тейлор. «Это очень срочно, – сказала она. – Речь идет о семье».

К этому времени после брака с Ники Хилтоном Элизабет Тейлор сменила четырех мужей – Майкла Уилдинга, Майка Тодда, Эдди Фишера и сейчас была замужем за Ричардом Бартоном, с которым позднее тоже развелась и в очередной раз вышла замуж. Когда Мэрилин звонила Элизабет, та была в Лос-Анджелесе на похоронах своего отца Фрэнсиса Тейлора. Она собиралась вместе с Бартоном и родственниками провести праздники в море на его яхте «Кализма», но тут пришло сообщение о смерти ее семидесятидвухлетнего отца. Находясь в Лос-Анджелесе, она нашла время встретиться с Мэрилин за ланчем.

Согласно семейной легенде, к концу 1968 года Мэрилин пришла к заключению, что Ники необходимо встряхнуться, снова почувствовать себя живым, найти какую-то цель, ради которой стоило жить, – поэтому она решила просить у Элизабет согласия признать свой брак с ним аннулированным. Тогда он сможет жениться на Триш в католической церкви, а это было для него очень важно. Так что ей предстояло уговорить Элизабет официально признать развод, который состоялся двадцать лет назад. В глубине сердца Элизабет не держала зла на Ники. По известным одной ей причинам она только сравнительно недавно стала мстить ему и публично рассказывать о нанесенных им оскорблениях. Выслушав Мэрилин, она выразила сочувствие проблемам Ники, сказала, что сейчас она тоже в расстроенных чувствах из-за смерти отца, который вызывал у нее двойственное отношение. Ей всегда казалось, что, если бы она проводила с Фрэнсисом больше времени, их отношения наладились бы, а теперь уже ничего не изменишь. Кроме того, она очень переживала, что из-за перенесенного в сентябре частичного удаления матки, что она назвала «уничтожением моего материнства», она не сможет иметь ребенка от Ричарда Бартона. Хотя у нее было уже четверо детей, это сознание доставляло ей глубокие страдания. Все это не могло не вызвать в ней сочувствие к проблеме отцов и детей. Ее ужасала сама мысль, что, если сейчас не помочь Ники, его маленькие дети могут остаться без отца.

Однако Элизабет призналась Мэрилин, что аннулирование брака, принесшего ей столько страданий, означало бы, будто его и не было, будто он не был важным и в какой-то степени решающим событием в ее судьбе.

– Просто не знаю, Мэрилин, как с этим быть, – наконец сказала она. – Мне нужно подумать. Это тяжелое решение.

Прекрасно понимая чувства Элизабет, Мэрилин все же попросила ее подумать и как можно скорее сообщить свое решение.

Примерно через неделю после встречи с Мэрилин Хилтон, во время премьеры нового фильма «Тайная церемония», где Элизабет снималась с Миа Фарроу, она позвонила Мэрилин. Но прежде чем сообщить о своем решении, она напомнила, как много лет назад Мэрилин ее выручила.

Дело в том, что тогда, в начале их совместной жизни, Ники снимал маленький одноместный номер в отеле «Бель-Эйр». Ники надеялся, что Элизабет смирится с временными неудобствами, пока он не подыщет им более просторное жилье. Однако, войдя в крошечный номер, Элизабет категорически отказалась в нем жить, так как в нем «негде было даже разместить свадебные подарки». Так как Ники не хотел жить с отцом, решено было, что они с месяц поживут у Баррона с Мэрилин.

Не стоит удивляться, что обеим парам трудно было ужиться друг с другом, хотя они провели там не все тридцать дней, поскольку Элизабет часто ездила к матери в Беверли-Хиллз. Не успев водвориться в доме Баррона, Элизабет взяла на себя смелость уволить двух слуг за непочтительное отношение к ней. Мэрилин возмутило столь самоуверенное поведение восемнадцатилетней гостьи. Разумеется, она сразу восстановила в правах уволенных слуг. Но каким-то образом слухи об этой скандальной ситуации достигли ведущей светской колонки Шейлы Грэхем, которая поместила о ней статейку с выводом: «От тактичных и внимательных хозяев слуги обычно не уходят».