по дороге. Проверь, нет ли скорой помощи или эвакуатора, или посмотри, может увидишь его машину, — крикнул Лука. — Позвони мне, если возникнут проблемы.

— Возможно, это не очень хорошая идея — посылать мальчика. Что-то случилось, и он, возможно, не сможет справиться с этим самостоятельно. — Рокко смотрел, как долговязая фигура Паоло исчезает в мерцании жары и пыли.

Нико и Лука обменялись взглядами.

— Звучит так, как сказал бы младший босс, — сказал Нико.

— Да, ну, у тебя есть один прямо рядом с тобой, но если он не поторопится, Паоло выйдет один.

— Я имею в виду тебя.

— У тебя есть Лука. — Рокко пренебрежительно махнул рукой.

— Только потому, что я предложил тебе эту работу, а ты мне отказал. Луке не нравится быть в администрации. У него слишком много дел со всеми его ресторанами и ночными клубами, его сумасшедшей семьёй, и теперь у него на подходе ещё один ребёнок.

— Ну и что? У меня нет детей, а тебе нужен кто-то новый, чтобы поболтать, так ты хочешь, чтобы я сделал эту работу? Ты забыл, что я вышел под залог и собираюсь провести остаток своей жизни в тюрьме? Нет, спасибо. — Он вложил в свой голос столько яда, сколько было тоски в его сердце. Он не мог этого допустить. Он был частью команды Де Лукки и будет им до самой смерти.

— Это повышение по службе. — Казалось бы, невозмутимый его нехарактерно неуважительной вспышкой, Нико пожал плечами. — Ты превращаешься из ничего в аутсайдера с возможностью создать свою собственную команду, открыть свой собственный бизнес и отчитываться только передо мной. Ты даже можешь командовать Лукой, и если это не является решающим фактором сделки, я не знаю, что это такое.

Решающим моментом сделки был бы шанс заставить Чезаре заплатить за то, что он похитил невинного мальчика и превратил его в монстра. Смерть Чезаре освободила бы его, если бы он хотел быть свободным. Но Чезаре был неприкосновенен. Не только из-за географии или из-за окружавших его охранников, но и потому, что, если бы Рокко хотя бы поднял кулак на своего приёмного отца, новый босс Де Лукки отправил бы всю команду Де Лукки покончить с его жизнью. И Чезаре знал его. Он раздел Рокко до глубины души и заглянул в его душу. Он знал все его слабые стороны; он знал, что движет им, что его пугает, чего он больше всего боится потерять и как причинить ему наибольшую боль.

Телефон Луки зазвонил, и он проверил свои сообщения. Мысли о мести и будущем, которое никогда не могло быть, исчезли после того, как он прочитал текст на своём экране.

— Они нашли Майки. Кто-то перерезал ему горло.

* * *

ТУК! ТУК! ТУК!

Грейс вздрогнула и проснулась, её разум пытался догнать звон в ушах. Она почти не спала, всё ещё ошеломлённая смертью своего отца, заключением Рокко в тюрьму и открытием, что у него был контракт на убийство её семьи.

— Грейс! — крикнул Итан через дверь. — К тебе пришли.

Её взгляд метнулся к часам. Десять утра, кто мог навестить её в это время? И почему бы им просто не позвонить?

Она поднялась с кровати и натянула джинсы и блузку в цветочек, распутывая спутанные волосы, пока шла по коридору. Мигель уже встал и сидел перед телевизором, смотря утреннее шоу, а Итан был на кухне и пил кофе из огромной чашки. Оливия, единственная утренняя посетительница в доме, уже должно быть на работе.

— Она на крыльце. — Итан указал на входную дверь. — С Тревором, предательским и неэффективным сторожевым псом, которого больше интересуют обнимашки, чем защита нас.

Озадаченная Грейс толкнула дверь, но её улыбка исчезла, когда она увидела Габриэль, сидящую на ступеньке крыльца с Тревором на коленях.

— Он очень дружелюбный, — сказала Габриэль. — Он чуть не сбил меня с ног, чтобы пообниматься. Моя собака Макс ведёт себя так же, хотя и не так хорошо относится к незнакомцам.

— Он должен лаять на незнакомцев. — Грейс пристально посмотрела на Тревора, и он спрятал голову под руку Габриэль. — Да, ты знаешь, что ты должен делать, — сказала она ему, но не смогла удержаться и присела на корточки, чтобы погладить его.

— У меня сложилось впечатление, что ты не хотела меня видеть на днях, когда проехала мимо дома, не останавливаясь.

— Ты права, — честно сказала Грейс. — Но это не личное. Я только что покончила с мафией. Они забрали всех, кого я любила — мою маму, Рокко, моего отца, и теперь, когда появился мой брат, я тоже его потеряю.

— Ты любишь Рокко?

— Я не думаю, что когда-либо переставала любить его. Но у него был контракт на убийство моего отца и моего брата. Я просто не могу…

— Но он этого не сделал, — сказала Габриэль. — Он не убивал твоего отца.

— Ты этого не знаешь. — Грейс боролась с надеждой, которая вспыхнула в ней. — До сих пор не было отчёта о вскрытии.

— Ты это знаешь. — Габриэль приложила руку к сердцу. — Здесь.

— Это не имеет значения. У него всё ещё был контракт на их убийство. Мой брат сказал, что Рокко использовал меня, чтобы сблизиться с ними. Кто-то просто опередил его в этом.

Лицо Габриэль напряглось.

— Ты же на самом деле в это не веришь, не так ли? Ты ему не была бы нужна. Я знаю, это тяжело слышать, но он не тратит время на свою работу. Он выполняет работу быстро и эффективно, а затем движется дальше.

— Я знаю, что он делает. — Её рука метнулась к шраму на щеке. — Однажды мне пришлось наблюдать…

— Он сделал это?

Грейс покачала головой.

— Это сделал его отец. Он узнал о нас и сделал это, чтобы заставить Рокко лишить жизни у меня на глазах. Я думаю, он думал, что если он сделает нас обоих уродливыми снаружи, мы больше не будем хотеть друг друга. Это сработало. Я убежала и перестала любить себя, а если ты не любишь себя, тебе больше нечего дать.

Она снова коснулась шрама, думая о тех годах, когда она не могла смотреть в зеркало, о предложениях, что она отвергала от агентов, которые слышали её пение и хотели видеть её на сцене, даже о той ночи, когда она присоединилась к группе Итана в маске, чтобы скрыть свой позор. Рокко заставил её посмотреть в зеркало и увидеть красоту под шрамом. Он придал ей смелости воплотить в жизнь свою мечту стать профессиональной певицей. И она почти сделала это. В ту ночь,