– Страсть – это из мира животных, – будто сам себе не веря, неуверенно отозвался доктор и, взяв в руки кочергу, пошевелил догоравшие угли.

– Откуда же взялось столько волшебной, наполненной ею музыки? Откуда взялись проникнутые ею шедевры мировой литературы? А кино? Страсть – это тоже про любовь, но с полным или частичным выключением рассудка.

– А как ты тогда определишь любовь? Мы-то с тобой вроде еще в безрассудочное состояние не впали. – Доктор вернулся и игриво потянул ее за ногу. – Вставай уже, философ. Я есть хочу.

– Любовь есть таинство, наравне с рождением и смертью, – продолжала рассуждать Самоварова, задумчиво разглядывая их маленький, красивый старый сад. – Даже самый матерый психотерапевт не в состоянии по-настоящему заглянуть в человеческую душу и определить, что это было: судьба или цепь травмирующих событий, приведших пациента к логичному, в силу его внутреннего негативного опыта, поступку.

– Ну ты меня и припарила! – вяло рассмеялся оголодавший доктор, но тут же миролюбиво добавил, погладив ее ступню: – Можешь смело осваивать новую профессию. Ты столь деликатно обходилась с Алиной эти два дня и вместе с тем так ненавязчиво провела с ней огромную работу.

Вернувшись к мангалу, Валерий Павлович повязал поверх летних брюк фартук и открыл кастрюльку, в которой мариновалось мясо.

– Да ладно тебе…

– Именно так. Ты добилась того, что она заметно успокоилась и вновь стала ориентироваться на семью, но уже с другими внутренними установками. Я с первой же минуты почувствовал, что она полностью тебе доверяет.

– Не преувеличивай моих заслуг. Этого добился ты своими долгими беседами. И спасибо, что все же послушал меня и не стал навязывать ей таблетки.

– Дай бог, если она сумеет справиться без них… За Андрюху-то я спокоен, такие, как он, точно знают, чего хотят от жизни. Бывает – дуркуют, но к нашему брату точно не попадают.

Его телефон, оставшийся лежать на столике рядом с Варварой Сергеевной, издал два настойчивых «бум».

– Погляди, пожалуйста, кому там неймется.

Варвара Сергеевна взяла телефон.

– Андрей…

Доктор быстро вытер руки о фартук. Прочитав сообщение, он удивленно уставился на Варвару Сергеевну.

– Андрей просит прислать твой номер телефона и спрашивает, привязан ли он к карте «Сбербанка». Еще пишет: чтобы у налоговой не возникло ненужных подозрений, он раскидает платеж на несколько месяцев. Похоже, я многого не знаю… – Доктор сердито положил телефон на стол и вернулся к мясу.

– Валер, он обещал нас отблагодарить, если найдем жену, а я ни на чем не настаивала, – растерялась Варвара Сергеевна. – И, если честно, совсем об этом забыла.

– Ну что ж, его право. Раз так, собирайся в Рим, – пробурчал в ответ доктор.

– Поразительно! – рассмеялась Самоварова. – Я только что об этом подумала!

Внезапно свалившееся денежное вознаграждение, конечно, смутило обоих, но жизнь есть жизнь, и кто станет спорить, что при наличии денег (особенно незапланированных) у человека появляется существенно больше возможностей реализовать свои мечты.

– Ты думаешь, у ребят получится все склеить? – ловко нанизывая мясо на шампуры, спросил Валерий Павлович.

– Лучше в это верить. Не забывай про силу мысли! Надо дать этой семье еще один шанс.

– Судя по моим разговорам с Андреем, после всего случившегося он «обнулился». Характер его вряд ли изменится, но зато он готов учиться смотреть не мимо жены, а на жену.

От кусочков мяса, аккуратно нанизанных на шампуры, уже начал распространяться божественный аромат.

– Может быть, впервые в их долгой грустной жизни.

– Не такой уж и грустной! Дом построили, сына растят, а с деревом еще успеется.

Варвара Сергеевна достала было из кармана портсигар, но, подумав, положила его обратно.

Они с доктором снова говорили на разных языках – эмоции и логику так сложно примирить!

«Почему женщине, чтобы что-то поменять в отношениях с мужчиной, надо заставить его поверить, что он ее потерял?» – с горечью подумала она, а вслух спросила:

– Кстати, Андрей тебе что-нибудь говорил насчет Равшана? С чего это он вдруг изменил показания и забрал заявление?

Доктор подошел к столику и, взяв в руки бокал, сделал небольшой глоток.

– Варь, есть вещи, которые не спрашивают, тем более по телефону.

Она терпеть не могла, когда Валера вдруг начинал говорить с ней, как с маленькой девочкой! Не заметив ее мгновенного раздражения, он продолжил:

– Я думаю, Аглая с мужем подсуетились и предложили Равшану такую сумму, размер которой затмил его обиду. Слепая принципиальность – удел либо святых, либо дураков. Этот случайно попавший под раздачу жучара не принадлежит ни к тем, ни к другим. А нам с тобой давно пора отобедать, – взглянул на свои наручные часы доктор. – Мы завтракали четыре часа назад.

«Редкостный же ты у меня зануда!» – с нежностью ответила ему про себя Варвара Сергеевна.

– По закону-то он был прав, но жучара, как ты правильно заметил, еще тот! – вставая с кресла, засмеялась своим мыслям Варвара Сергеевна. – А может, Жанка с Зуфаром подсуетились и убедили его забрать заявление? – неуверенно предположила она, упрямо цепляясь за свое неискоренимое желание видеть в людях хорошее и одновременно досадуя на себя за это.

– Я тебя умоляю! – отмахнулся Валерий Павлович. – У меня через пять минут будет готово, можешь смело накрывать на стол.

– Валер, а когда Лешка вернется с Камчатки?

– Пишет, дней через пять будет дома.

В груди у Самоваровой вдруг завозилась непонятная тревога.

– Так мы в квартире уже три недели не были! – Она попыталась прислушаться к своим ощущениям. Нет, это скверное чувство на сей раз было связано вовсе не с Алиной.

В памяти вновь мелькнули картины из прошлого: маленькая, напуганная, озлобленная девочка в завалах гниющего мусора.

«Квартиры горят очень быстро. Какое счастье, что у ребенка не было спичек! А то чик-чик – и сгорела бы вместе с хламом», – прозвучали в ушах слова безликой, проникшей в ту квартиру вместе с Самоваровой и представителями опеки, бабки.

– Кстати, а твоя городская квартира застрахована?

От столь неожиданного вопроса Валерий Павлович чуть не выронил из рук бутылку с водой, из которой поливал мясо.

– Варь, ну до этих ли разговоров нам сейчас? Прошу тебя, принеси тарелки.

«Эх, на кой черт я вспомнила эту историю!» – ругала она себя, но вслух твердо сказала:

– Я думаю, надо бы поехать в город и проверить квартиру. Балкон не застеклен, да еще завален всякой всячиной. Вдруг окурок кто-то бросит?

Доктор недоуменно пожал плечами: