– Хреново, Миша. Так работайте, вашу в коромысло! Святите. Кто святит, тот и светит. Вот что важнее, чем машинки и паровозики.

Они взялись за это дело после прихода в Калачевку, но настоящий размах оно приобрело после переселения на Юг. Когда стало ясно, что нужна нормальная государственная вера.

И вера эта должна быть традиционная, а не какой-то шаманизм. А значит, всю религию надо свести в систему.

Были, конечно, священники, которые думали иначе. Что, мол, вера ̶ одно, а государство – другое. За полвека анархии привыкли. Но их вразумили. Им пришлось идти в леса или в развалины на границу обитаемого мира проповедовать. А остальные согласились, что вера – то же самое, что и было тысячу с лишним лет назад, в Византии. Не только спасение души, но еще скобы и гвозди для державы.

– Людей приучают, – быстро произнес Премьер. – Они будут, хоть и скрипеть, но исполнять ритуалы. Уже их дети будут исправно посещать службы, не из-под палки. А внуки будут верить истово. Горячо. Не только в Бога, но и в его наместника.

Генерал помнил, что раньше Виктор был спокойнее в этом вопросе. Но что-то изменилось за последние годы.

– Во. Дело говоришь, – кивнул Первый гражданин.

– Главное, чтоб были приучены к порядку, небесному и земному. Нам не надо придумывать ничего нового. Стартовые условия похожи на средневековые.

– Хорошо. Но плохо и медленно! Я слабый правитель. Пытаюсь нести ношу, которую мне положили. А спина болит.

– Ты лучший правитель, какой есть на планете. Думаешь, император римской империи Константин до глубины души в Христа верил? Да он считал это религией рабов, сектантов и бродяг. Но ему нужно было победить в гражданской войне и сплотить империю. В результате та простояла еще триста лет. А если считать Византию… тысячу с лишним. И это дало земной цивилизации многое. Фору во времени. А не было бы православной Византии, неизвестно, как бы история пошла. Все хорошие правители правили в железной перчатке. Еще раньше Рим укрепил Октавиан Август, убрал республиканскую гниль и создал принципат.

Генерал не хотел говорить так цветасто, но как-то само вырывалось. Даже на мгновение забыл о боли.

Все они вживались в роли, и маски прирастали. А для их детей… это будет кожей, а не маской. И вера, и иерархия.

– Я таких имен и названий не знаю, Миша.

– Поэтому ты правитель, Виктор, а не я. Лидер должен нести ответственность. Он не должен забивать голову всем подряд. А думать ему должны помогать советники, которые знают каждый своё. Он должен выслушать их, взвесить все и сделать по-своему.

Двадцать минут давно прошли, но вопросы были важные, и поэтому правитель терпел, хотя Генерал знал, что надо не пропустить момент нарастания недовольства.

– Смотри, Миша, не помри раньше времени.

– Я думаю, несколько лет у меня еще есть. Ты все-таки не надумал царем себя объявить?

– Нет. Царей штук десять знаю. У некоторых пара деревень, но они цари, блин, – презрительно усмехнулся Виктор. – Вот захватим Константинополь, хотя бы временно. И тогда там коронуюсь этим твоим… василевсом. Императором.

А пока он был просто Уполномоченный и «Первый гражданин». Хотя неофициально в окружении его за глаза называли царем. И в народе тоже.

Виктор и сам не против был принять этот титул, но понимал, что ещё не время, и лучше потерпеть. Генерал поддерживал, говорил, что скромность украшает. В этом году терпение кончилось. Первоначально была идея короноваться в самой Москве. Однако Виктор отказался ехать в Бывшую наотрез, говорил, что там плохая энергетика. На самом деле, скорее всего, опасался излучения или заразы. Но настаивал, чтобы короновали его не в Сочи, а в каком-нибудь «месте силы».

Ну, не в Рим же ехать? Слишком далеко. Никто не знал, кто там, католики, арабы, мавры или вообще люди с собачьими головами. Да и чужой Рим, отравлен кафолицизмом.

Значит, оставался только Стамбул. Это ближе. Там тоже всё в руинах и никто не живёт, но радиации нет. Хотя рядом неприятные кусачие султанаты, кочевые и оседлые, еще более злые, чем на Кавказе. Они чужому флоту не обрадовались бы. Тем более у Империи флота пока почти не имелось. Правитель не особенно любил путешествовать, и только ради такой цели и при гарантиях полной безопасности был готов к паломничеству.

– Но это на будущее, – произнес правитель. – Пока проведем Златоглавый Собор.

Собор состоится в восстановленном соборе, получившем имя Собор Святых Полководцев. Соберутся иерархи, перетрут терки и придут к мнению, как возрожденная церковь должна жить в новую эпоху. Вместо нескольких самозваных епископов будет митрополит, подчиненный напрямую Виктору. Своего рода министр по делам веры. Скорее всего, им будет Макарий. Хотя иерарх не расслаблялся, ведь даже в последний момент место могло быть отдано кому-то другому из церковной братии.

– Первым делом на Соборе пусть постановят, чтоб амулеты сжечь на хрен. Крест или полумесяц защищают от всего, и от пули, и от радиации всякой. Даже если их не носишь, Всевышний видит и обороняет. А эту мерзость на шеях чтоб я больше не видел. А кого не защитит… значит, на то воля Божия.

– Так и сделаем. Кстати. Докладываю. Отряд дальней разведки задержал двух проповедников экуменизма в Подмосковье, у самой границы разрушений.

– Это смешные чудики, которые говорят, что все религии – это одна, а бога зовут Разум? – опять приподнял очки правитель. – Сжечь их. Может, тогда поймут разницу. Но сначала допросить.

– Я думаю, они лазутчики какого-то ордена, и только маскируются под святых людей. Мы ловили странные радиопроповеди, которые могут быть шифровками. Там поблизости правительственные убежища в бывшем Раменском районе. А вдруг они туда нацелились, секреты древние раскапывать? На северо-западе их тоже видели. Похоже, новая секта голову поднимает. Еще и чужая, импортная. Это плохо. Мало нам духоверов. Но те хотя бы свои.

– Поручи толковому человеку, Миша. Лучше всего Ящеру, это его профиль. Эту чуждую заразу надо выпалывать. Вот еще. Как работает наш агитпроект?

Надо же, какая хорошая у правителя память!

– Печатают, только шум стоит. Умники строчат как заводные обезьянки.

– Контроль за ними нужен.

– Еще бы. Пуля убивает одного, атомная бомба разрушает город, а слово может уничтожить целую цивилизацию. Или создать ее заново.

– Мощно сказано, – кивнул Виктор.

– Всех умников, кто будет