Уилл Миц всячески помогал юношам.

– Не теряйте надежды, не падайте духом, юные друзья, – повторял он. – Ветра еще нет и в помине, судно должно быть где-то здесь… И как только с восходом солнца рассеется туман, мы сразу обнаружим, что наша шлюпка уже далеко от «Стремительного», а нам достаточно пары взмахов весел, чтобы оказаться на борту незнакомца.

Однако молодой моряк был в глубине души чрезвычайно обеспокоен, хотя и старался ничем не выдать тревоги, догадываясь, как это может отразиться на его спутниках.

А разве не следовало опасаться, что один из пиратов уже обнаружил, что пассажиры сбежали, что Гарри Маркел разгадал их замысел и сейчас во второй шлюпке с несколькими головорезами устремился в погоню?.. Вполне вероятно, вполне… К тому же разве не было для лже-Пакстона чрезвычайно важно теперь схватить беглецов, поскольку штиль приковал барк к месту?..

Но, с другой стороны, как только бриз позволит пирату поднять паруса, не возникнет ли для него опасность, что неизвестное судно, более быстроходное, чем «Стремительный», бросится его преследовать, поскольку капитан будет уже в курсе событий?..

Поэтому Уилл Миц отдал команду сушить весла. Шлюпка замерла неподвижно, то едва поднимаясь, то опускаясь на ленивой волне. Все напрягли слух, со страхом ожидая, что вот-вот из клубов тумана донесется голос Джона Карпентера или еще какого-нибудь головореза.

Прошел еще час. Луи Клодьон и его друзья сменялись на веслах единственно для того, чтобы удерживать шлюпку на месте. Отплывать дальше Уилл Миц не хотел, поскольку не знал, в какую сторону двигаться. К тому же к моменту восхода солнца следовало держаться как можно ближе к неизвестному судну, чтобы постараться привлечь внимание его команды или попытаться догнать его, если оно начнет движение.

В этот период равноденствия, во второй половине сентября, светает не раньше шести часов утра. Правда, уже с пяти часов, если туман рассеется, судно, безусловно, можно будет заметить в радиусе трех-четырех миль. Поэтому самым жгучим желанием Уилла Мица в данный момент было увидеть, как рассеивается туман до наступления зари, о чем он и сообщил Роджеру Хинсдейлу и Луи Клодьону, а заодно и Тони Рено, который не впал в уныние.

– Но только бы не под действием ветра, – добавил он, – поскольку, если «Стремительный» сдвинется с места, неизвестное судно сделает то же самое, и мы окажемся одни в безбрежном морском просторе!

Однако как же в таком случае на перегруженной, неприспособленной шлюпке, не имея возможности установить парус, на этой утлой лодчонке, грозящей перевернуться от первой же приличной волны, добраться до какого-нибудь порта Антильского архипелага?.. Уилл Миц рассчитывал, что в первый день плавания «Стремительный» должен был отойти миль на шестьдесят к юго-востоку от Барбадоса. Даже при наличии паруса, при хорошем ветре и спокойном море, и то шлюпке потребуется не менее сорока восьми часов, чтобы преодолеть шестьдесят миль!.. К тому же на борту ни воды, ни съестных припасов!.. Наступит момент, когда голод и жажда дадут о себе знать! Как с этим бороться?..

Еще через час сломленные усталостью, побежденные сном, юноши, примостившись кое-как на дне шлюпки, уснули. Если Луи Клодьон и Роджер Хинсдейл еще боролись со сном, то не успеет ночь подойти к концу, как и они присоединятся к друзьям…

И Уилл Миц останется бодрствовать один. И как знать, не поддастся ли он отчаянью перед лицом стольких неблагоприятных обстоятельств, такого несчастливого поворота судьбы?..

Браться за весла уже не было необходимости, разве только для того, чтобы удерживать лодку на месте, чтобы не увлекло течением…

Вдруг Уилл почувствовал легчайшее дуновение ветерка, и хотя воздух тотчас же стал опять неподвижен, опытный моряк не мог не понять, что перед рассветом задует довольно приличный ветер.

Незадолго до четырех часов Уилл ощутил толчок: нос шлюпки наткнулся на какое-то препятствие, и этим препятствием мог быть только корпус судна.

То ли это судно, которое беглецы столь безуспешно искали в течение долгих часов?..

Некоторые юноши проснулись сами, других разбудили товарищи.

Уилл Миц схватил весло, чтобы шлюпка подошла к судну, и маневр удался на славу, так что Уилл Миц даже нащупал заклепки обшивки.

Шлюпка находилась под нависающей частью кормы и, хотя туман слегка рассеялся, вахтенный не должен был ее заметить

Вдруг рука Уилла Мица нащупала конец фала, свешивавшийся фута на четыре с кормы.

И Уилл Миц узнал его! Это был фалинь, который он обрезал собственноручно, когда они отходили от судна… и этим судном был… «Стремительный»!..

«Стремительный»! – повторял юноша, сопровождая слова жестом отчаянья.

Итак, промотавшись всю ночь в открытом море, они вернулись по прихоти судьбы к «Стремительному», а значит, прямо в руки Гарри Маркелу!

Беглецы были просто сражены этой новостью, и слезы выступили у них на глазах…

Но, может быть, стоит еще раз попытаться улизнуть и заняться поисками судна?.. А на востоке уже появились первые робкие проблески зари. Было почти пять часов… Воздух заметно посвежел, в нем уже явственно ощущалось дуновение ветра…

Вдруг, как по мановению волшебной палочки, туман рассеялся, и взорам юношей открылся океанский простор. Взгляд мог охватить пространство в радиусе трех-четырех миль…

Неизвестное судно, возникшее неподалеку, воспользовалось утренним бризом и удалялось на восток… Все надежды попасть на его борт рухнули в одно мгновенье.

Между тем на палубе «Стремительного» царила мертвая тишина. Гарри Маркел и его команда продолжали спать сном праведников, в этом можно было не сомневаться. Вахтенный даже не почувствовал бриза, и незакрепленные паруса полоскались о мачты.

Итак, поскольку другого выхода у беглецов уже не было, оставалось только одно: завладеть «Стремительным»!

Мгновенно приняв весьма дерзкий план к действию, Уилл Миц решил его осуществить. В нескольких словах он шепотом объяснил Луи Клодьону, Тони Рено и Роджеру Хинсдейлу, что от них требуется. Это был единственный шанс, так как никто из членов команды не видел ни самого побега, ни возвращения шлюпки.

– Мы вас не подведем, Уилл Миц… – заверил Магнус Андерс.

Поскольку день только занимался, следовало захватить «Стремительный», пока не сыграли подъем; надо было запереть Гарри Маркела в каюте, а экипаж – в кубрике. А уж затем с помощью юных спутников Уилл Миц постарался бы либо вернуться на Антилы, либо плыть наугад до встречи с первым попавшимся судном…

И Уилл Миц узнал его!

Шлюпка бесшумно скользила вдоль судна и замерла напротив грот-мачты, с правого борта. С помощью железных скоб и штормтрапа взобраться на палубу не представляло особого труда.