— Там полетят дирижабли! - подпрыгнула Ок'Цэ. - Мы можем полететь!

— Все они повезут массу полезных грузов, пойдут на пределе, а вы хотите...

Лошадкин оборвал сам себя, уставился хмуро на жен. Он подкинул им повод для спора и отвлек, жены, похоже, тоже применяли подобные уловки. Давили на эмоции, заставляли оправдываться, нащупали его мягкое место, пусть и не буквально.

— Мы хотим сопровождать тебя, муж наш, - выступила вперед Арханна, опускаясь на колени. - Мы беспокоимся за тебя.

— И собрались закрывать меня своими телами? - резковато ответил Лошадкин. - То, что там будет не беззаботная прогулка под сенью деревьев, вы понимаете? Резня, удары в спину, стрелы из темноты, и я беспокоюсь за вас!

Арханна вскинула голову, в глазах ее мелькнуло нечто, чего Лошадкин не понял. Он наладил отношения с женами, дружеские и рабочие, но все равно в последнее время творилось нечто странное. Речь шла даже не о религиозном экстазе Арханны, нет, что-то иное. Поход на Меклан, да, после этого странности резко усилились, хотя и до них происходило всякое. Неважно.

— Вы останетесь и будете держать мой флаг, не буквально, конечно, это образное выражение. Будете присматривать за делами и вождями, следить за интересами союза...

— Твоими интересами!

— Мой интерес заключается в том, чтобы союз жил и процветал. Школы, образование, помощь обычным живым, весна уже скоро, пахота и сев, приволье в степи, когда мордахи наиболее беззащитны. Армия и флот под руководством Огара и Квурса уйдут в поход, здесь останутся дружины вождей. Я доверяю им, но это все еще войска, обученные воевать сами по себе, без взаимодействия с соседями. Возможно всякое, и на кого я могу положиться? На вождя Форска и на вас!

— Мы будем править? - вдруг хитро поинтересовалась Пранта.

Лошадкин хотел ответить, как есть, но вдруг задумался, подпер голову рукой. Реальную власть им давать было, конечно, рановато, патриархальный мир и отсутствие должной подготовки - за Лошадкиным хотя бы стояли Алекс и земная история! Но в то же время, если объявить их хранительницами трона в его отсутствие, это помогло бы снизить социальное давление на жен и требования детей, да, с этой проблемой предстояло разобраться после возвращения из Тургая.

Но именно что после и следовало как-то оградить жен от давления тех же живых, что выдвинули их на эту позицию. Отчасти, совсем чуть-чуть, была в том вина и Лошадкина, он принимал тех, кого предлагали, не особо вглядываясь и не задумываясь над последствиями. Если он собирался остаться и завершить проекты, если считать, что гипермаяк не взлетит и придется оставаться надолго, над этой проблемой стоило бы начать работы уже сейчас.

Не говоря о Тургае и прочих соседях, вроде Меклана, если каждый к руке дружбы приложит еще и руку новой жены, вскоре Лошадкин смог бы переплюнуть царя Соломона с его тысячей жен.

— Вы будете хранить трон, - ответил Лошадкин.

Опять какие-то странные взгляды, пламя в глазах Арханны.

— Указ я подготовлю и издам перед отъездом. Отъездом без вас! Попрошу Вырска удвоить стражу, попрошу других посланцев богов, чтобы окоротили вас! Никакой войны и тайных побегов! - Лошадкин вдруг разозлился, разве что ногами топать не стал. - Столько дел и вы можете помочь с ними здесь, не создавая головной боли и проблем там!

Он махнул рукой в сторону юга, степи мордахов и городов Тургая, затем вышел. Слушать, о чем там жены сразу начали перешептываться, Лошадкин не стал. Прошел к Батурсу и обсудил с ним позицию хранительниц трона с точки зрения безопасности и выявления возможных заговорщиков.

— Наблюдать и слушать, не вмешиваться, - говорил Лошадкин. - Выявить всех, кто давит и требует от них рожать, взять в разработку, установить их связи и о чем они говорят. Посмотреть, не пересекаются ли эти круги, не зреет ли среди них новый заговор, из самых благих побуждений!

— Да, повелитель, - Батурс не успевал записывать и утирать пот со лба.

Лошадкин требовал многого, почти невозможного, если вспомнить, что год назад ничего этого, ни Дружбы, ни союза, ни службы безопасности еще не было. Но разговор с Манишем показал, что несмотря на споры и возражения, опасения чрезмерного прогресса, земляне понимали, что действовать все же надо. Без ускорения того и сего, например дирижаблей и эпохи пара, заводов, не удалось бы выстроить прочную базу для самих себя в будущем, в той его версии, где гипермаяк так и не заработал.

Попутно Лошадкин сообразил еще кое-что и удовлетворенно засопел.

Электростанция!

Может, не в этом году, но она будет! Да, в этом году провести подготовительные работы, каналы и отводы, расчеты по земле и камню, сбор краглов, возведение мостов и дорог, а вот в следующем году! Или может даже в этом, если расчехлить комбайн и совершить промышленный рывок. Лошадкин нахмурился мысленно над тем, что не могу принять решение, были и за, и против, включая нарушение собственных же договоренностей и ограничений.

Определенно над этим стоило поразмыслить, пока они будут мчаться в сторону Тургая!

— И нужно выделить отдельное крыло, - переключился Лошадкин, - не просто наблюдатели за жизнью, шлющие донесения, но и ревизоры, те, кто будет ездить с проверками. Возможно, даже тайными.

— Повелитель! - не выдержал Батурс.

— Всего этого слишком много для одной службы, надо выделять новые, почковаться, - не стал давить Лошадкин.

Хрокаг просиял, уж с почкованием жители леса были знакомы.

— Во главе ставить верных людей, нарезать им круг задач, как я тебе и так постепенно будем разрастаться и закрывать белые пятна и уязвимости. То, что я говорю об этом, не означает необходимости сделать все завтра, но означает, что и этим вопросом надо будет заняться.

— Да, повелитель, - склонил клыки Батурс.

Да, повелитель, подумал удовлетворенно Лошадкин. Вот это дело, все бы так! Особенно жены! Чтобы приказал и выполнили, без лишних споров! А еще не требовали пригляда, корректировки, объяснений, сразу читали его мысли и повиновались – в общем, ему нужна была цивилизация роботов, замаскированных под живых.

Лошадкин только вздохнул мысленно – понимая, что правитель из него так себе. Будь он местным, без авторитета посланца богов, земных знаний и техники, то, чего бы он добился? Собрал бы все земли или кочевья в кулак, да вломил бы соседям, или сколотил единое царство, которое распалось бы вскоре после его смерти, и хорошо, если бы распалось так,