Рогнедичи отправились к матери прощаться. Рогнеда поразилась решению князя, но как она могла возразить? Понимала только одно — сыновья будут далеко, и когда еще свидятся, одному богу известно. Всеволод пришел только из-за Ярослава, все торопился, потому мать и отпустила его быстро. Старший брат задержался дольше.

— Ярослав, ты станешь сильным князем, ты справишься с Ростовом. Предславу попроси заходить ко мне чаще. Мне самой на княжий двор дороги нет. Как ей там живется с мачехой? Сама ничего не говорит, но я же по глазам вижу, что не слишком княгиня с ней ласкова.

Сын дернул плечом, о мачехе и слышать не мог:

— А с кем она ласкова? Только с отцом, да и то когда добиться своего хочет. Ромейская кровь — она и есть ромейская. Ее придумка нас всех подальше друг от друга и от Киева разослать! Кто при отце остается? Дочерей замуж выдадут, будут только Бориска с Глебом, те и слова против никогда не скажут, да ее сыновья.

Чувствовалось, что княжич не просто раздражен, он обижен до глубины души. Рогнеда подумала, что зря князь так с ее сыновьями и со Святополком, но что она могла сделать? И вдруг попросила, чтоб Святополк тоже пришел, если не против. Ярослав подивился, но просьбу брату передал.

Святополк только кивнул в ответ и тотчас отправился в монастырь, ведь назавтра надо уезжать. Он с любопытством оглядывал монастырский двор, неказистый терем, в котором жили монахини, потом скромную келью мачехи. Но главное, что увидел — глаза Рогнеды, заботливые и ласковые. Бывшая княгиня смотрела на него материнским взглядом, да и говорила так же. Святополк решил, что позвала, чтобы передать что-то сыну Изяславу, который недалеко от Турова, но ошибся. Рогнеда помнила ту детскую обиду и досаду княжича, что братьев ласкают, а его нет.

Она смотрела на княжича с материнской любовью. И ей, как и всякой матери, было все равно, что тот не слишком хорош собой. Святополк удался в отца Ярополка, немного жесткое, несмотря на молодость, лицо, холодные глаза смотрят из-под почти сросшихся на переносице бровей настороженно. Тонкий, с нервными, подвижными ноздрями нос, от уголков тонких, бескровных губ к подбородку две складки. Лицо не юноши, но взрослого человека, хорошо знающего, что его недолюбливают.

— Святополк, ты уже самостоятельный князь. Скоро женишься. Невеста красавица, я слышала. Твоя мать Наталья далеко, позволь мне благословить тебя и на княжение, и на женитьбу?

Горло княжича перехватило так, что впору воздух ртом хватать. Князь Владимир всегда держал себя с ним, точно урок какой давал, матери мальчик был не очень нужен с малых лет. Только эта женщина не раз пыталась приласкать его, но обиженный княжич не давал. А вот теперь почувствовал, что в том была его главная ошибка. Стоило просто прижаться к плечу княгини, и он тоже мог бы считать себя ее сыном! Но теперь поздно, завтра княжич уезжает в дальние земли, а когда вернется и вернется ли вообще — бог весть…

И все же он преклонил перед мачехой колено. Рука Рогнеды легла на его волосы, погладила, губы прижались к макушке:

— Будь счастлив, сынок…

Еще не совсем взрослый, хотя уже и сосватанный княжич в ответ прижался к ее руке, спрятал лицо, Рогнеда почувствовала влагу на коже, но ничего больше говорить не стала, просто гладила и гладила упрямый вихор на затылке, никак не желавший прилегать к остальным. И думала о том, что не смогла вовремя приласкать княжича, чтобы и он не чувствовал себя одиноким среди многих людей. Сердце зашлось мыслью об Изяславе, старший сын тоже один и далеко. Всегда рвавшаяся на части между сыновьями, живущими врозь, Рогнеда молилась и не знала, как отмолить свою вину перед ними.

Когда Святополк наконец поднял голову, слезы на его глазах уже не были заметны.

— Княгиня, я буду заботиться о твоем сыне Изяславе…

Сказал так, точно это он старший, а не изяславльский князь. Рогнеда улыбнулась:

— Да ведь и он теперь будет не рядом.

— Как? — почти ахнул Святополк, он уже думал о том, как станет дружить со старшим братом.

— Не знал? Его князь в Полоцк сажает. Полоцк неблизко от Турова, хотя и ближе, чем Киев.

Глаза Святополка недобро блеснули. Рогнеда поспешила успокоить княжича:

— Ты о том не думай, земля русская велика, во всех городах должны князья сидеть. Князь Владимир верно решил. — Она чуть улыбнулась. — А про хороших людей в Турове я тебе расскажу…

После они еще долго сидели рядом, и Святополк слушал о том, каково живется в Турове, кому стоит доверять, а с кем надо бы осторожней… Чем лучше заняться по хозяйству, на что обратить внимание.

— Ты грамоту разумеешь ли?

— Нет, — смутился пасынок.

— Учи, от нее толку много. Я тебе стану писать, и Ярослав тоже…

Когда Святополк вернулся из монастыря, был уже поздний вечер. После разговора с Рогнедой не хотелось никого видеть, и княжич тихо прошел к себе в ложницу. Утром лошади уже стояли у крыльца и все было готово к отъезду, он все тянул, ожидая если не княгиню Анну, то хотя бы Владимира. Князь вышел-таки на крыльцо, но приветил его неласково:

— Ты где вчера был? Пора же ехать…

— В монастыре.

— Где? — изумился Владимир.

— У Рогнеды.

— А ты-то чего там делал? А-а… просила сыну привет передать? — догадался князь.

Глаза Святополка глянули с вызовом:

— Нет, благословила на дорогу, княжение и женитьбу.

Владимир почувствовал укор совести: у Рогнеды хватило ума и доброты приласкать всегда одинокого пасынка хоть так. А вот княгиня Анна даже не поинтересовалась, куда отец отправил сыновей. Еще он понял, что в тот миг навсегда потерял пасынка: Святополк никогда не будет его сыном.

Глядя вслед конникам, сопровождавшим княжича, он тяжело вздохнул: вот еще одна потеря.

Подсказки Рогнеды очень пригодились Святополку, когда тот приехал в Туров.

Королевна Марина вышла замуж за Туровского князя Святополка. С ней в Туров приехал и наставник Рейнберн. Марыся стала княгиней туровской, а Рейнберн соглядатаем при князе. На свадебном пиру в далеком Турове рядом со Святополком не было никого из его родных, даже Изяслав из Полоцка не приехал. Он слишком не любил ляхов и не слишком любил брата, чтобы пускаться в дальнюю дорогу. Святополк затаил обиду еще на одного брата, а уж на князя Владимира тем более.

* * *

Ростовские земли не зря зовут Медвежьим углом, этого зверья здесь видимо-невидимо. Непроходимые леса кишат дичью, реки и озера рыбой и птицей, здесь всего вдоволь, кроме пустого места. Полян мало даже лесных, дорог нет, ездить можно только по замерзшим рекам зимой либо плыть по ним же на ладьях. Ростов — давнишний погост, он много меньше соседнего Сарска, где правят мерянские волхвы. В Сарске почитают Велеса и не собираются менять веру подобно киянам или новгородцам. Понимал ли князь Владимир, куда отправлял совсем еще молодого Ярослава? Или надеялся на многоопытного Блуда? Но и сам молодой князь оказался не промах.