Джо Харди не меняет своих взглядов. Я не стану говорить в Бостоне одно, а в Атланте – другое. Я хочу стать вашим президентом, и я хочу это сделать лишь благодаря поддержке рабочих и среднего класса этой великой страны. Иначе я не могу поступить. Таковы условия контракта.

– А если он их нарушит, – добавил Ник с дьявольской усмешкой, – я устрою ему настоящий ад.

На следующий день в «Шоу Джоан Риверс» Ник отмахнулся своим привычным небрежным жестом от вопроса по поводу его роли в Великом Соперничестве.

– Вся эта проблема излишне раздута, – ответил он. – Помните, мы с Ним были когда-то хорошими друзьями. Потом между нами произошла размолвка, это правда, но именно Он создал меня, и я – часть его замысла. Можно сказать, что я просто выполняю свою работу. – В этот момент на его губах появилась обаятельная улыбка.

На «Шоу Арсенио Холла» Ник сказал:

– Знаете, дружище, обо мне, как о Властелине Зла, сложилась дурная слава. Да, я – олицетворение тьмы. Но это может быть очень круто.

Рассуждая о своих методах с Регис и Кэти Ли, Ник заявил:

– Наши с Богом пути неисповедимы. Это правда, что я стремлюсь завладеть вашими душами и отправить их в ад. Но случалось ли вам бывать там в последнее время?

Как раз в этот момент показали репортаж Дэна Разера и его съемочной группы. Он продемонстрировал кадры, на которых было изображено здание, напоминавшее федеральную тюрьму общего режима.

– Я не увидел никаких адских мук, – сказал Разер, одетый в куртку-сафари. – Думайте что хотите. Нам не позволяют свободно передвигаться по учреждению. Тем не менее я не скажу, что, к примеру, Мануэль Норьега содержится в более комфортных условиях, чем те заключенные, которых нам здесь показали.

Вскоре после этого журналист Херальдо Ривера пробрался в ад, но там на него набросился суккуб[38] и вышвырнул прочь. Херальдо заявил, что дьяволица в женском обличье напала на него исподтишка и ударила по голове, однако она все отрицала и в подтверждение своих слов предоставила видеозапись с шокирующим содержанием.

Когда эту запись продемонстрировали в телешоу «Текущее событие», этот выпуск собрал у экранов немыслимое число зрителей.

Опра заявила, что ее беспокоит следующий вопрос: «Можно ли любить Бога и вместе с тем заключать сделку с Сатаной?» Ник заставил ее аудиторию биться в конвульсиях от смеха, остроумно заметив:

– Мы с Богом, конечно, не настолько близкие друзья, чтобы ходить вместе с ним на свидания вчетвером, это верно. Скорее, мы давние деловые партнеры. Совсем как Сискел и Эберт[39].

Вскоре Джо вернул себе лидирующие позиции в опросах, а избиратели ознакомились с окончательным составом кандидатов. Многие сочли, что это будут самые ужасные выборы за последние годы.

В день праймериз жители штата Нью-Гэмпшир, невзирая на снежную бурю, явились на избирательные участки и отдали Харди 38 процентов своих голосов. На десять процентов больше, чем его главному конкуренту.

Основным конкурентом Джо стал сенатор Питер Пекем. Увидев данные экзитпола, Пекем стукнул кулаком по столу и заорал на сотрудников своего предвыборного штаба:

– С меня довольно этого дерьма! Вы все уволены!

Не успел последний из несчастных стремглав выскочить за дверь, как он уже набирал номер на телефоне.

В течение часа он переговорил с представителями компаний «Филипс Петролиум», «Дженерал Моторс», «Матсусита», «Доу Кемикал», «Макдоннелл-Дуглас» и «Тошиба», а теперь пытался связаться с «Форчун-500». Смысл его обращений был одним и тем же: «Мне нужна куча денег. Немедленно. Пришлите их, и я ваш навеки». Это напоминало чем-то выброс на биржу своих акций. К полуночи Пекем превратился в стопроцентно дочернюю компанию, и денежные ручейки потекли в офшорные прачечные от Багамских до Каймановых островов.

Ближе к ночи, перед тем как лечь спать, Пекем нанял нового руководителя избирательного штаба. Им стал некто по фамилии Ермаков, прославившийся тем, что добился переизбрания восьмидесятидвухлетнего сенатора из южного штата после того, как этот достойный муж был осужден за изнасилование несовершеннолетней.

Ермаков нанял рекламное агентство «Майерд и Шайскопф», пиар-агентство «Превосходный Филантроп», известного социолога, специалиста по составлению речей и политического психолога. К тому времени, когда солнце село над руинами Нью-Гэмпшира, возрожденная избирательная кампания Пекема танцующей походкой выплыла из того угла, в который ее едва не загнали.

– Позволь тебе кое-что показать, – сказал Ник, нажимая кнопку на пульте видеомагнитофона. Изображение было черно-белым и нечетким. Японские торпедоносцы пикировали на Перл-Харбор. Линкор «Аризона» взорвался и затонул. Тысячи солдат вскидывали вверх флаги с восходящим солнцем и кричали: «Банзай!» А глубоко встревоженный голос вещал: «Компания «Митсусита» поддерживает сенатора Пекема. «Сони» тоже поддерживает его, как и «Тошиба». В противном случае они не стали бы финансировать его избирательную кампанию с помощью своих жирных котов-лоббистов и агитационно-пропагандистских комитетов. Джо Харди выступает за американских рабочих. Кого же выберете вы? Джо Харди или сенатора от «Тойоты»?»

– Ты с ума сошел? – воскликнул Харди, вскакивая со своего стула.

– Я подумал, что это стоит обсудить с тобой.

– Что же ты не показал, как бомба падает на Хиросиму? Я мог бы и это приписать себе в заслуги.

– Ну вообще-то этому посвящен следующий рекламный ролик… – Ник взял еще одну видеокассету и в задумчивости постучал ею себе по подбородку.

– Нет, никогда! Мы же договорились – никаких нападок на конкурентов.

– Я бы не стал называть это нападками, – елейным тоном проговорил Ник. – Мы знаем, что японское финансирование – это правда. Пекем продался им со всеми потрохами…

– Это его проблема. Когда я стану президентом, то никому ничего не буду должен, и я не опущусь до того, чтобы… – Он заметил странное выражение лица Ника. – В чем дело? Что-то не так?

– Не так? Да нет, все так. – Ник глубоко вздохнул. – Мне просто не нравятся новые цифры из Флориды. Вот и все.

Одной Флоридой дело не ограничилось. Накануне праймериз и кокусов[40] супервторника поддержка Харди начала ослабевать в Массачусетсе, Теннесси, Делавэре… да и, в общем-то, по всей стране. На начальном этапе он удерживал сильные позиции в Мэне и Южной Дакоте, но незадолго до супервторника потерял в среднем по три пункта в восьми штатах. Пекема, которого еще в феврале многие политические обозреватели уже списывали со счетов, теперь называли сильным игроком, способным держать удар, не боявшимся засучив рукава вступить в решающую схватку и вырваться вперед.

Подобные события не происходят спонтанно. Избирателей в двенадцати штатах, принимавших участие в голосовании супервторника, донимали дотошными опросами, забрасывали информационными листовками, их агитировали по телефону, призывали к участию в фокус-группах