– Но эта история поставит крест на его карьере! – Вместе с приемлемым настроением к мадам Ромене вернулось и желание играть главную роль в трагическом спектакле под названием «Жизнь мадам Ромены Пуррье как она есть».

– Не скажите, – со знанием дела возразила я. – Если мне не доверяете, поройтесь в биографиях политических деятелей средней руки. У некоторых из них можно найти в прошлом эпизоды похлеще.

– Правда? – Клиентка с загоревшейся в глазах надеждой уставилась на меня, словно мои слова могли гарантировать Ральфу успех на политическом поприще.

– Вы же понимаете, что загадывать ничего нельзя. Но я твердо уверена, что будущее Ральфа лишь в его руках.

– А знаете, эта девочка с пластинки, Ротани, она обещала ждать моего сына. А если получится, то даже приехать его навестить. Правда, она милая? Нам с мужем они показались отличной парой.

Ничего себе. Подобного поведения от Ротани Поддриго я никак не ожидала. Неужели она не побоялась гнева семьи? Хотя семья-то была – один дедушка, который вполне мог решить, что деньги и положение у внучки уже есть, а замешанный в самом большом за последний год скандале муж лишь добавит ей популярности. Или же старый Штрайн мудро полагал, что Ротани, получив под его крылом достойное воспитание, должна иметь право принимать решения самостоятельно.

– Вот видите, – улыбнулась я ожидающей моей реакции клиентке. – Жена у Ральфа уже есть, а когда он вернется, то популярность, полученная в результате его выходки, сыграет вашему сыну на руку.

– Да, тут вы правы, – прикончив свою порцию чая, кивнул мсье Пуррье. – Думаю, мы достаточно успокоились, чтобы выслушать ваш отчет. Айлия, сделайте одолжение, расскажите нам все. Без купюр, так, как оно в действительности было.

Я не могла не признать, что клиенты имеют на это полное право. Их и так достаточно долгое время держали в неведении. Заварив свежую порцию чая, я вернулась на свое место и приступила.

Чета Пуррье слушала меня завороженно. Единственный момент, когда они позволили себе прервать изложение, был эпизод с приходом в особняк мадам Робредо.

– Но я не посылал вам никакой записки, – едва услышав о просьбе посетительницы, воскликнул клиент.

– Естественно, не посылали, – успокоила я его. – Это Наварра Рох захотела выяснить, много ли я знаю, дабы решить, не пора ли уже устранить лезущего не в свое дело детектива, – объяснила я и продолжила рассказ, не умолчав и о своем заключении в пещере каменоломен.

– Но, – пробормотала мадам Ромена, – о покушении на вас в обвинении этой Рох не было ни слова.

– А зачем? Суровей приговора добиться вряд ли бы удалось, мне же совершенно не хочется, чтобы мое имя лишний раз трепали на всех углах. Хороший детектив – незаметный детектив.

Мсье Пуррье кивнул, соглашаясь.

– Простите, – как-то робко заговорила мадам Ромена, – а нельзя мне получить письмо сына? То самое, неотправленное.

– Конечно, можно. – Порывшись в верхнем ящике стола, который за дюжину дней так и не потрудилась или чисто психологически так и не смогла разобрать, я нашла нужный конверт и пролевитировала его клиентке. Она тут же жадно впилась взглядом в строчки.

– Да, что касается письма, – уточнил мсье Пуррье. – Айлия, вам не кажется странным, что Ральф о нем забыл? До этого момента мой сын не был замечен в растеряйстве. И вдруг, инсценируя собственную гибель, почти впервые в жизни он теряет письмо. Что-то тут не так.

– Нет, тут как раз все понятно, – достаточно охотно пояснила я. – Дело в том, что Ральф сам спихнул конверт за тумбочку. Ему нужно было, чтобы те, кто будет его искать, обязательно узнали историю с водопадом, но ни в коем случае не по горячим следам, мало ли что может пойти не по плану. Так что, как видите, ваш сын-вундеркинд и тут проявил себя весьма предусмотрительным и продумывающим все до мелочей молодым человеком.

– Спасибо за разъяснение, – поблагодарил меня собеседник и повернулся к супруге. – Дорогая, ты удовлетворена?

– Да, – кивнула мадам Ромена, убирая письмо Ральфа.

– Тогда нам осталось лишь расплатиться с мадемуазель Нуар.

Глядя на протянутый мне чек, я уже совсем было собралась отрицательно помотать головой, но в моих ушах зазвучал рык Зенедина:

– И не вздумай отказываться от чека, ясно тебе? Если ты это сделаешь, на глаза мне больше не показывайся. Ты совершенно ни в чем не виновата. Клиенты просили найти их сына, и ты это сделала, рискнув, между прочим, собственной жизнью, и за ошибки мсье Пуррье-младшего расплачиваться совершенно не обязана.

Вздрогнув, словно на меня и правда только что наорал дракон, я подошла к клиенту и твердой рукой взяла чек.

– Спасибо вам, Айлия. Вы хорошо выполнили свою работу, пусть ее результат нас немножко и обескуражил. Но это скорее вопрос к Ральфу и к нам, его воспитавшим. Кстати, – спохватился мсье Пуррье, – мы сегодня разговаривали с сыном, и он просил вам кое-что передать.

Порывшись в сумке, клиент достал из нее довольно объемистый пакет:

– Вот. Держите. А теперь нам пора. Еще раз спасибо за все.

Прямо с пакетом в руках я отправилась их провожать. После того как за супругами Пуррье захлопнулась дверь, ко мне с двух сторон подлетели Фарька и призрак и хором потребовали:

– Ну, открывай скорее, чего ты ждешь?

И правда, чего? Развернув презент от Ральфа Пуррье, я уставилась на два совершенно одинаковых прибора.

– Что это? – непонимающе поинтересовался призрак.

– У меня есть небольшое подозрение, – ответила я, разворачивая вложенную в пакет записку.

«Мадемуазель Нуар, вы, пусть из добрых побуждений, но поспособствовали лишению населения страны возможности в ближайшее время пользоваться проектором. Так пусть он будет хотя бы у вас и еще одного человека по вашему выбору. Ральф Пуррье».

Дочитав, я разорвала записку на мелкие клочки и, подбросив ее остатки в воздух, громко пожаловалась:

– И несмотря ни на что, я таки осталась во всем виновата.

– Почему-то меня это совершенно не удивляет, – раздался сзади веселый голос– Надеюсь, подробности будут?

Обернувшись, я увидела на пороге Антея с букетом полевых цветов в руках и лукавой усмешкой на загоревшем лице.