– Ну, не стоит так расстраиваться. Сейчас уже опасности нет, все будет в порядке. Да и врачи, несомненно, преувеличивали – Рональде значительно крепче, чем… кажется. – Я вовремя прикусил язык, но она, похоже, прекрасно поняла, что имелось в виду, и впервые взглянула на меня с живым чувством:

– А вы, собственно, по какому поводу звоните?

– Да так… В основном хотел справиться, как он, – не кривя душой ответил я и чуть пожал плечами: – Думал, может, ему будет приятно поговорить со старым другом.

Она склонила голову с таким выражением, которое возникает у человека, услышавшего нечто заведомо дикое, но в то же время вроде как реальное. Ну, ее можно было понять – по межпланетке не звонили для того, чтобы потрепаться на тему “как поживаешь”…

– А вы не могли бы все же перезвонить? Скажем, через пару дней?

– Боюсь, что ничего не могу обещать. – У меня немного… гм… затруднительные обстоятельства. Теперь уже она кивнула с пониманием:

– Ладно. Тогда придется его потревожить. – Немного отвернувшись, она протянула руку куда-то влево, но тут же вновь взглянула на меня: – А что ему сказать?

– Ну спросите, не хочет ли он побеседовать с Ранье.

– Ранье? – Она достаточно удачно сымитировала керторианское произношение, и я добавил:

– Да. А если не может, просто передайте привет. Она отключила звуковой канал на мой монитор и обменялась с кем-то несколькими фразами, после чего вновь обратилась ко мне:

– Он сказал, что с удовольствием. – Она улыбнулась. – Похоже, действительно обрадовался. Но просит вас чуточку обождать.

Во время возникшей паузы я пытался разгадать загадку, мучившую меня все время нашего разговора: кто же она такая? Для секретарши или какого-нибудь иного варианта наемного служащего она держалась слишком уж уверенно и независимо… Наконец я не выдержал:

– Простите мое любопытство, но кем вы приходитесь Рональде?

Она не удивилась вопросу и просто ответила:

– Я его жена.

– А-а… – слегка обалдев, тонко заметил я. – И давно?

– Мы обвенчались пять лет тому назад. Ее явно забавляла моя ошарашенность, а я немного растерялся, не зная, то ли надо принести свои поздравления, то ли наоборот… В конце концов она откровенно рассмеялась, весьма дружелюбно, впрочем…

– Наверное, с моей стороны тоже не было бы самонадеянностью спросить: кто же вы? Но, мне кажется, я уже догадалась… Вы – Рене Гальего с Новой Калифорнии. Верно?

– Точно. Рональде… то бишь ваш муж… похоже, поделился с вами своим прошлым.

– В значительно меньшей степени, чем мне бы того хотелось, – с нарочитой досадой призналась она и снова стала совершенно серьезной. – Скажите, мистер Гальего, а эта катастрофа с Рональде может быть как-то связана с вашими собственными “затруднительными обстоятельствами”?

– Почти наверняка. – Я не видел смысла скрывать это.

– И вы предпринимаете что-нибудь для исправления ситуации?

– Стараюсь.

– Тогда желаю вам удачи!

– Спасибо, – с признательностью поблагодарил я. Приятно все же, когда тебе желают успеха искренне и бескорыстно – очень редкий случай!..

– Ага!.. Он готов – соединяю. – Она чуть поклонилась. – До свидания, мистер Гальего! Было приятно с вами познакомиться.

Прежде чем я успел произнести ответную любезность (а собирался – с женой Креона было и впрямь приятно познакомиться), экран мигнул и по нему пошла полоса помех. Я мимоходом подумал о стоимости счета, который будет мне предъявлен, но постарался не допустить выражения своих чувств на лице – сигнал вновь стал четким.

Реналдо полулежал на подушках в огромной роскошной кровати, да и вообще все, что попадало в поле камеры, несло на себе отпечаток богатства. Богатства беззаботного, гедонистического… Но сегодня это, к сожалению, лишь подчеркивало, насколько паскудно смотрелся он сам. Круглое румяное прежде лицо было бледным и осунувшимся, лоб покрыт испариной, подведенные мешками глаза ввалились, и лишь где-то в их глубине горел привычный жизнерадостный огонек.

– Что-то мы сегодня не красавцы. Да, Ранье?.. – Голос его звучал сипловато, но интонации оставались прежними. И ответа он, по обыкновению, не дожидался… – Знаешь, я бы с удовольствием с тобой поболтал, но, боюсь, долго не потяну. Так что давай сразу к делу. Ты что-нибудь хотел узнать?

– Да. Как ты себя чувствуешь?

– И все? – Он с секунду изумленно на меня смотрел, а потом насмешливо хрюкнул: – Спасибо, погано. Как, интересно, можно еще себя чувствовать с восьмью переломами и кучей внутренних кровоизлияний?..

– Рад видеть тебя оптимистом. И как тебя угораздило? – Он недоверчиво ухмыльнулся, и я поспешил пояснить: – Я и вправду не знаю. На просмотр новостей времени нет, а Бренн сказал только, что была какая-то катастрофа с флаером…

– А-а… Ты виделся с Бренном. С Денеба, значит, звонишь? Ну, он ничего не перепутал. – В его усмешке явственно прорезались зубы. – Все так и было. Летел домой после работы… Взорвался один из двигателей, флаер несколько утратил летные качества… Попросту рухнул как камень, а внизу были горы. Разбился в лепешку, погибли все, кроме меня, – охрана, пилот… Меня спасло только то, что успел включить силовое поле. Наше… Ну, ты понимаешь…

– Как насчет причин?

– Выясняют, разумеется. И полиция, и мои люди… – Тут он впервые сбился и поморщился от боли. – Говорят, какие-то неполадки в компьютерной системе. И те говорят, и другие, понимаешь, говорят… Ну ничего, встану на ноги – разберемся!

Мне показалось, что он настроен немного легкомысленно – насколько это было возможно в его положении.

– Не думаю, что это будет столь уж легко, – осторожно предположил я.

От фонаря такими фразами керторианцы обычно не бросаются, поэтому Креон, даже находясь не в лучшей форме, не мог этого не заметить.

– Ты полагаешь, Ранье? Вот так – вслед за Вольфа-ром, что ли?

– Скорее уж вслед за мной!

Я потратил еще некоторое время и кучу денег на рассказ о своем собственном флаере. Реналдо выслушал очень внимательно и, похоже, оценил мой поступок по достоинству. Очевидно было, правда, и другое – что он до сих пор не понимает, зачем же в действительности я с ним разговариваю.

– Вольфар, значит, и таких свиней научился подкладывать… Но он же мертв! – Реналдо потер рукой влажный лоб. – Как-то запутано все очень… Или, может, я уже ни хрена не соображаю?.. А у тебя как там с ясностью?

– Немногим лучше. Смутные подозрения – все, чем могу похвастаться.

– А с бароном консультировался? – подразумевался мой дядя, разумеется.

– Поди его найди!

– Эх, надо было тебе послать тогда Его Высочество подальше! Тут-то он нам не командир.