… Вот и сегодня день обещает быть теплым и солнечным. Вокругвсе цветет и благоухает. По ярко-голубому небу резво, словно играя в догонялки,бегут маленькие кучерявые облачка.

Одним словом, утро выдалось замечательное — именно такое,каким должно быть утро долгожданных летних каникул.

В этот ранний час, когда даже птицы позволяют себе немножкополениться, ничто не предвещает тех ужасных событий, которым вот-вот сужденопроизойти.

В укромной долине, где среди пологих берегов мирно струитсяузенькая речушка, стоит необычный для здешних мест дом. Он большой, деревянныйи выкрашен в светлый цвет. Вдоль его фасада тянется балкон с ажурной решеткой,а вход украшен порталом и колоннами. Такие дома, больше похожие на небольшиедворцы, некогда строили богатые колонисты на островах южных морей. Дом окруженсадом, сад выходит на берег реки и спускается к самой воде. Неподалеку от домасооружен просторный сарай, превращенный в мастерскую, а позади него стоитогромный резервуар для хранения запасов воды.

Немного поодаль, над кронами деревьев, словно маяк, выситсяветряной двигатель, сооруженный исключительно для того, чтобы видом своимдоставлять удовольствие обитателям дома. Ибо ветры в этих краях на удивлениеласковые.

И все же — хотя об этом пока еще никто не знает — именносегодня покой этого мирного уголка будет нарушен.

* * *

С оглушительным грохотом дверь дома распахивается, и накрыльцо вылетает почтенная дама внушительных размеров.

— Артю-ю-ю-р! — кричит она так, что с соседних деревьевсыплются листья.

Почтенной даме давно за шестьдесят, и черное платье,отделанное великолепными кружевами, не скрывает ее раздобревших форм. Впрочем,ее это нисколько не смущает, равно как и звание «бабулечки».

Дама надевает перчатки, кокетливым движением поправляетшляпку и с силой дергает за шнурок большого дверного колокола.

— Артур! — громогласно возглашает она, но ответа по-прежнемунет.

— Куда он подевался? И где собака? Что, пес тоже исчез? —недовольно ворчит пожилая дама.

— Альфред! — не менее громко, но столь же безуспешно зоветбабулечка.

Она очень не любит опаздывать. Однако делать нечего, и, внетерпении пошагав по крыльцу, она возвращается в дом.

* * *

Если снаружи дом больше напоминает дворец, то изнутри онобставлен необычайно скромно, хотя и с большим вкусом. Особенно хороши вязаныекружевные салфеточки, которые, подобно плющу, покрывающему наружные стены дома,оплетают все кресла, полочки и диваны. Паркетный пол до блеска начищен воском.

Бабулечка надевает войлочные тапочки и, продолжаявозмущаться, через гостиную направляется к лестнице, ведущей на второй этаж.

— «Ах, скоро вы сами убедитесь, какая это превосходная сторожеваясобака!» Господи, куда я смотрела, когда брала этого пса? — ворчит она. —Интересно, где и что сейчас сторожит эта псина? Ее вечно нет дома! Впрочем, иАртура тоже! Эта парочка словно сквозняк — просвистел, и нет его!

Бабулечка открывает дверь в комнату внука.

В комнате царит порядок — даже не подумаешь, что тут живетмаленький мальчик. Однако, присмотревшись, понимаешь, что порядок здесь оттого,что в комнате нет игрушек. А несколько вещиц, сделанных явно больше века назад,выглядят слишком необычно, чтобы их можно было назвать игрушками.

— Носятся неизвестно где, а бедная бабушка давай, бегай заними целый день! Вот, пожалуйста, опять никого! — сетует почтенная дама, и,выйдя из комнаты, отправляется дальше по коридору.

— Да разве я не даю ему играть? Гуляй, играй пожалуйста, нопоявись хотя бы на пять минут! Как делают все дети! — восклицает она. Ивнезапно замирает. Ей в голову приходит великолепная мысль. Затаив дыхание, онаприслушивается: в доме царит тишина.

— Тишина… Уже целых пять минут прошло… Где, интересно, онможет играть так тихо… словно мышка… в каком уголке?.. — шепчет бабулечка,тихонько скользя на мягких тапочках в глубь коридора.

Она добирается до последней двери, на которой виситдеревянная табличка с надписью: «Вход воспрещен», и тихонько приоткрывает ее,опасаясь спугнуть непрошеных гостей.

К несчастью, дверь предательски скрипит.

На лице бабулечки появляется выражение такой ужасной досады,словно это она сама скрипнула зубами, а не заржавевшие дверные петли.

Она осторожно заглядывает в запретную комнату.

* * *

Просторное чердачное помещение, некогда преобразованное вкабинет, сейчас больше всего напоминает лавку старьевщика. Или, если угодно,кабинет, хозяин которого, оставив ученые занятия, увлекся беспорядочнымсобирательством. По обеим сторонам письменного стола высятся массивные книжныешкафы: их полки сплошь уставлены старинными книгами в кожаных переплетах. Надстолом натянута полоска шелковой ткани с вышитым на ней загадочным девизом:

Слова одни скрывают часто слова другие

Да, похоже, наш ученый собиратель вдобавок еще и философ.

Бабулечка осторожно пробирается между сваленными в кучистаринными вещами, среди которых преобладают африканские диковинки. Торчащиеповсюду копья напоминают побеги бамбука. Стена увешана несметным количествомафриканских масок. Однако среди них явно имеется недостача: гвоздь в центрестены пуст.

Значит, в комнате кто-то побывал. Бабушка останавливается,прислушивается и, услышав храп, двигается в направлении доносящихся до неезвуков.

Сделав несколько шагов, бабулечка обнаруживает спящего наполу Артура. Лицо мальчика скрыто африканской маской, отчего храп звучит гулкои глухо.

И, разумеется, рядом с мальчиком лежит Альфред и в тактхрапу бьет по маске хвостом.

При виде столь умилительной картины гнев почтенной дамымгновенно улетучивается.

— Но ты-то вполне мог бы отозваться, когда я вас зову! Я васуже битый час ищу! — шепотом выговаривает бабулечка собаке, не желая будитьАртура. Альфред виновато взирает на бабушку.

— Думаешь, извинился, и можно продолжать дальшебезобразничать? Ты же знаешь, я не люблю, когда вы забираетесь в комнатудедушки и трогаете его вещи! — продолжает отчитывать пса бабулечка, осторожноснимая маску с лица Артура.