– Что ты… – пробормотала она и замолчала.

Что-то остановило ее в облике Матвея, и она беспомощно сжала пальцы, наблюдая, как он шнурует кроссовки.

– Я приду позже, – сказал ей Матвей и закрыл за собой дверь.

Его еще качало от слабости, но медлить он не мог. И едва сделал несколько шагов по гладкой брусчатке двора, как почувствовал привычную готовность к далекой ходьбе. Свежий воздух выдувал из легких кровавые запахи, холод приводил в чувство, и, ступив на дорогу, Матвей понял, что ему становится лучше. К нему возвращались прежние качества Ведьмака. И теперь не только тонкий нюх помогал ему ориентироваться, но и звериная интуиция, а также медвежья сила, которая вдруг наполнила мышцы и заставила жаждать боя.

На улице стемнело. Ранние сумерки наползли быстро и неотвратимо, загорелись фонари вдоль дороги. В воздухе пахло влажной древесной корой, увядшими листьями, мокрым асфальтом, немного бензином, еще меньше – пробежавшей недавно собакой. Городок затихал, ожидая холодную ноябрьскую ночь.

– Ты куда это, Ведьмак? Всех врагов не убьешь, – раздался звонкий девчоночий голос, и Матвей увидел свою соседку Марьяну.

Ее светлые глаза смотрели с нагловатым прищуром. Она стояла за кованой оградой в красной куртке и черных джинсах, сжимая длинные прутья ограды с железными шишечками на концах.

Матвей остановился. Что-то было притягательное и даже немного знакомое в этой странной соседке. Может, манера смотреть прямо и настырно, не отводя взгляда и не пряча глаз? Точно так же смотрит Мирослава…

– Спасибо за то, что спасла Снежану, – сказал ей Матвей неожиданно твердым и четким голосом. – Ты умеешь теперь сражаться с нечистью?

– Пришлось научиться. Ведь у меня в соседях Ведьмак, – последовал серьезный ответ.

Марьяна растягивала слова, словно напевала старинную украинскую песенку. Говорила с легким западным акцентом и заглатывала слоги. Получался своеобразный говорок, на котором общались местные.

– У тебя получилось. – Матвей был короток.

– Идешь на дело, Ведьмак? Возьми меня с собой, я тебе пригожусь. Ты ведь один сегодня, правда? Твоя девушка теперь ходит с другим парнем.

– Взять тебя с собой? – Матвей удивленно поднял брови.

Марьяна улыбнулась – скупая, короткая улыбка, открывшая мелкие ровные зубки, – и достала из-за ворота розовой толстовки серебряную цепочку. На цепочке висел серебряный крестик. Зеленый изумруд сверкнул ровными гранями, старое серебро казалось тусклым, но было настоящим. Крепким и сильным. Серебро, способное преодолевать тьму.

– Откуда он у тебя? – нахмурился Матвей.

Это был четвертый серебряный крестик из пяти.

– От отца. Отец погиб при пожаре много лет назад. Мать вышла замуж во второй раз и уехала в Киев к моему отчиму. У них двое сыновей. А я живу тут, у бабушки. Бабушка мне и дала крестик. Когда я вернулась от ведьмы, которая меня украла, и была не в себе. Помнишь Григория Лушу? Он ведь тогда оказался той ведьмой. Или ведьмаком? Как правильно?

– Ведьмак в кланах только я.

– Вартовые. Мне бабушка рассказала. Я тоже из Вартовых, оказывается. Возьми меня с собой. Тебе будет веселее.

Это оказалось неожиданным. Матвей смотрел на Марьянку и не знал, что делать. С одной стороны, он ее совсем не знал. Они даже не играли вместе, когда были маленькие. Марьянка возилась с куклами и гуляла с подружками. Все эти Барби, Мокси и прочая ерунда. А Матвей был дедушкиным внуком, тщательно спрятанным за стенами особняка. Носил обереги и виделся остальным людям незаметным, незапоминающимся, тусклым и странным мальчиком.

Стоит ли верить соседке? С одной стороны, она помогла Снежане, и у нее действительно есть серебряный крестик отца Теодора. С другой – кто знает, какие намерения скрыты за приятной внешностью?

– Ну же, Ведьмак. Ты слишком осторожен. Тебе нужны друзья, правильно? Не всех врагов можно одолеть в одиночку.

– Ты не испугаешься? – Матвей все еще раздумывал.

– Не струшу. Справлюсь. Пошли.

– Ты готова?

– Прямо сейчас. – Марьяна легко перебралась через ограду, застегнула молнию короткой куртки и зашагала вперед.

– А бабушка не станет тебя искать? – проговорил Матвей, двигаясь за ней.

– Нет. Ее нет дома. Сегодня я одна.

2

Они отправились вдвоем. Матвей не особо задумывался о причинах, толкнувших Марьяну ввязаться в опасные ночные приключения. Ему было все равно. Он думал о Желанной, ощущал ее зов и шагал молча, не оглядываясь. Марьяна не отставала и тоже молчала.

Вот так, торопливо и тихо, они добрались до кладбища Невинно убиенных, а после вошли под сень высоченных деревьев. Лес был темным, мрачным и страшным. В нем не разглядеть было тропинок, проходов или удобных путей. Мокрая листва скользила под ногами, ветви лезли в лицо, и сверху капал дождь.

Марьяна продвигалась за Матвеем и по-прежнему не издавала ни звука. Что интересного в том, чтобы шастать ночами по лесу, мокнуть под дождем, спотыкаться о коряги и сучья и мерзнуть? Зачем добровольно ввязываться в такие приключения?

Ну разве что дома пусто и уныло, и никому ты не нужен.

Матвей не желал вникать в жизнь своей соседки. Если ей так удобно и нравится, то пускай. Поэтому они шагали и шагали, молчаливые, мрачные и промокшие.

Дорогу до усадьбы Совинского Матвей знал только по своей медвежьей памяти. Это был неудобный путь, через леса и пригорки. Медведь не знал названия села или городка, где находилось еще одно жилище Совинского. Только длинная дорога через лес могла привести Матвея к нужному месту. Если бы знать хоть название местности, – он доехал бы на машине за каких-нибудь полчаса-час. Вместо этого пришлось шагать полночи, и когда они наконец выбрались из лесных зарослей на ровную асфальтовую дорогу, разделенную белой полосой, то оба были уставшие, грязные и раздраженные.

Дорога привела их сначала к заправке – Матвей точно знал, что такие заправки принадлежат Совинскому, а после они свернули и скоро увидели стоящий на пригорке дом в три этажа, с высокой крышей, окруженный мощным кирпичным забором. Но Матвей не сомневался, что они пришли туда, куда надо.

– Нам надо проникнуть в этот дом, забрать одну вещь и уйти, – объяснил он.

– Ты знаешь, где эта вещь? – уточнила Марьяна.

– Найду.

– Тогда пошли. Чего стоим?

И они двинулись к забору. Большие, внушительные ворота закрывались на электронный замок. Такие штуки Матвей взламывать не умел, зато умел хорошо лазить. Забраться на кирпичный забор не составило труда. Подпрыгнуть, уцепиться пальцами, подтянуться, а после залезть, проворно двигая ногами. Потом помочь Марьяне.