Кетук лежал на спине и разглядывал созвездия: Дерево, Рыба, Кондор… Он не должен был знать эти названия и тем более различать звездные фигурки на небе, но в прошлом году солдат был в ночном охранении с сыном жреца, казненного за богохульство. Парень был вынужден стать воином, но знания, полученные в детстве, не растерял и поделился ими с товарищем.

Отмыв с тела пот и грязь, стирать одежду Кетук не решился. Все-таки ночь была по-зимнему холодной, и не ровен час подхватишь простуду. А без помощи лекаря или хотя бы матери, знающей толк в лекарственных травках, дни напролет валяться в пещере будет очень тоскливо.

Только подумав о травах, воин почувствовал в паху напряжение – тепло и верткие газовые пузырьки сделали свое дело. «Как я мог забыть? – мысленно стукнул себя по лбу солдат. – Это все мунья! И зачем я только ее наелся?»

Однако всерьез озаботиться этим вопросом он не успел.

Сверху донесся протяжный шелест, и Кетук с содроганием вскинул голову – неужели начался камнепад? Но как, почему? В то же мгновение на фоне мирных созвездий возникла огромная крылатая тень. Охваченный ужасом Кетук погрузился в источник по самое горло, лишь бы скрыться от всевидящего ока ночного демона. Это был он, чудовищный кровопийца, после которого в полях и горах находили досуха выжатые трупы!

Ничего не помогло: демон со свистом спланировал к источнику и утвердился обеими ногами на покатом камне. Можно было только угадать его силуэт, не больше. Кетук в панике закрыл глаза, будто это могло спасти его от смерти. И вдруг мир за веками стал ярко-красным, словно его залили потоки горящей крови, и солдат решил, что настала шестица его смерти. Вот и пришла расплата за измену богам… Но разве это не демон сейчас затачивает свой смертоносный клинок, готовясь вспороть беззащитное тело воина Солнца? Разве измена богам не должна ему понравиться?

Кетук медленно приоткрыл один глаз и понял, что прямо перед ним ослепительно сияет маленькое Солнце. Но светило оно не во все стороны, а только на воду. Быстрые пузырьки серебром сверкали в его холодных лучах.

– Живой все-таки, – певуче сказал кто-то невидимый, скрытый белым сиянием. – А то я уже подумала, что в моей ванной труп. Ты кто?

Крошечное Солнце опустилось на камень, и в его свете возникла… богиня Коаау! Она была одета в черный облегающий наряд, очень блестящий и гладкий. Ее совершенное тело казалось отполированным.

Богиня отстегнула тяжелый пояс, сложила его рядом с Солнышком и провела пальцем от шеи до пупка и ниже.

– Кетук, – сипло отозвался воин.

– Это твое имя? И как ты здесь очутился, Кетук?

Одежда Коаау вдруг раскрылась, будто на ящерице порвалась старая шкурка, – и богиня небрежно откинула ее за спину. Так же она поступила со странной «юбкой», словно прилипшей к ее бедрам. Напоследок богиня подняла к затылку руки, и вслед за этим ее светлые волосы пышно улеглись на плечах.

Между ног у Кетука начался подлинный пожар. Он уже совершенно не в состоянии был закрыть глаза, только ошалело смаргивал от резкого света. Хоть он изо всех сил старался глядеть прямо в лицо богини, словно тысяча золотых слитков тянули его взгляд вниз, к ее необыкновенным грудям, через белый живот и к полностью чистой, без малейшего волоска промежности. Она была подобна самому небу! Ничто земное не могло коснуться ее, и ни одна земная женщина не могла бы похвалиться такими гладкими подмышками.

Если из ее чрева и выходило когда-нибудь божественное дитя – а само имя богини говорило о том, что Коаау рожала не раз, – это лишь добавило ей очарования.

Коаау совсем по-женски ступила в воду, плавно раздвинув ее руками, и моментально очутилась рядом с Кетуком.

– Отвечай, человек, – улыбнулась она и подняла подбородок воина двумя пальцами.

– Я заблудился, – пробормотал солдат.

– И до утра тебя никто не хватится? Может быть, рядом спрятались твои товарищи?

– Никого нет. Я совсем один…

Он почувствовал такое облегчение от того, что с неба опустился не кровавый демон, а богиня Луны и родов, что несмело улыбнулся. Но сдвинуться хотя бы на шаг он не решался, только выпрямился, почти достав макушкой подбородка Коаау. Как и остальные боги, она была очень высокой.

– Кажется, я тебе нравлюсь, – усмехнулась она и провела рукой между ног у солдата. Тот судорожно вздохнул и стиснул кулаки, чтобы ногти впились в ладони. – Ты тоже мне нравишься, человечек… Пойдем со мной.

Она взяла несопротивляющегося Кетука под локоть и вывела на берег. Того пробрала крупная дрожь, и неясно было – то ли от холода, то ли от невероятной близости небесной женщины. Она же с усмешкой нацепила на голени, шею и запястья что-то вроде широких ожерелий из плотной ткани, затем вернула на талию свой тяжелый пояс, только сдвинула его толстую часть на бок. Потом она провела указательным пальцем по синей полоске на поясе, будто утапливая ее, и ноги Коаау внезапно оторвались от камней!

Кетук чуть не упал на колени от животного восторга, даже о холоде забыл, настолько потрясло его величие богини. Тело его продолжало упорно бодриться, отвечая на присутствие прекрасной Коаау, сам же солдат уже полностью растекся в безволии. Он уже не пряча взгляд любовался богиней, про себя вознося ей бессловесную молитву восхищения.

Она повела руками в стороны и будто улеглась в воздухе, прямо перед ошеломленным воином.

– Иди ко мне…

Кетук шагнул вперед и очутился между раздвинутых ног богини. Он с трудом держался прямо, и все тело его горело, будто жестоко растертое снегом ледников и подставленное под свирепое горное Солнце.

Все, что не находилось прямо перед ним, перестало существовать.

Богиня потянула его на себя, словно утешала дитя, со снисходительной улыбкой. Но стоило только солдату прикоснуться к ее прохладной коже, как в паху у него словно лопнул горшок с кипятком, и живот Коаау от груди до промежности пересекла полоска вязкой белой влаги…

Ноги у солдата подкосились, и он упал-таки на колени, сотрясаемый испепеляющей его волной.

– Ну спасибо, человечек, – рассмеялась богиня.

Еще никогда в жизни Кетук не был так счастлив, как в эти мгновения. Ему казалось, что глаза его сгорят от того, что он видел – Коаау провела ладонью по животу и размазала семя солдата. Видеть такое достойны были только боги, а он им не был. Но даже если бы она заранее сказала Кетуку, что он погибнет после того, как коснется ее, он бы с радостью согласился. Ведь небо стало так близко к нему, что сами вечные звезды, кажется, уже готовы были принять его в свою семью.

– А теперь ляг на меня наконец.

Воин молча повиновался, с обожанием глядя на Коаау. Второе прикосновение далось ему легче – как она и приказала, Кетук пристроился у нее на груди, вслед за чем она согнула ноги в коленях и приняла на себя его вес. Теперь они вдвоем парили над камнями.

От богини слабо пахло горячим источником, да и сам Кетук сейчас «благоухал» не лучше. Но внезапно усилившийся ветер, причем дувший сверху, почти лишил это парение всяких признаков реальности. Они словно возносились в небеса, и солдат чувствовал себя так же, как в детстве, когда мать прижимала его к себе перед сном – между явью и призрачным миром ночи. Руки Коаау лежали на его спине, наполняя легкостью и блаженством.