– А знаешь, Лили добавила целую больничную главу в сказку про юношу по имени Ничто.

– Круто, – проворчал Анон.

– Ты прости, что я выбалтываю твои тайны. Но я помню тебя именно благодаря рассказам Лили – так же, как твоя мама помнит тебя благодаря фотографиям. Лили не может тебя забыть, потому что для нее ты просто вымышленный герой. Она для меня вроде как дополнительные мозги.

– Ты вечно про Лили говоришь, – усмехнулся он. – Я, наверное, активирую тайную силу близнецов!

– Конечно, это странно звучит…

Она почувствовала, что Анон вздохнул.

– Я очень беспокоюсь, что реальность тебя разочарует, – произнес он. – Я – не сказочный принц, а парень, про которого забыли родители. И живу я не в замке, а в номере отеля, тихой сапой. То есть раньше жил. Теперь я практически бомж.

Он совсем сник.

– И никаких драконов я в последнее время не убивал.

Она рассмеялась.

– А в сказке Лили ты не убивал никаких чудовищ! Лили на самом деле драконов не любит.

– Да? – разочарованно спросил он. – А кого я убивал, великанов? Или вампиров? Про что она любит?

Клип захотелось поежиться, но она не стала. Сейчас, когда Анон находится настолько близко, он непременно это почувствует.

– Лили думает, что ты – мой воображаемый бойфренд…

– Что?

– Ну, знаешь, как бывает, – она слегка понизила голос. – Ты мог читать какую-нибудь книгу или смотреть кино, и там была классная девушка… а ты потом вообразил, что она – твоя девушка. Понимаешь?

– Ага, – буркнул он.

Похоже, он ничего не понял.

Клип попыталась объяснить иначе.

– Лили сочиняет не просто истории, с врагами, с квестами, с сюжетом и прочими убийственными деталями. То есть начинаются-то они как обычно… но рано или поздно там заходит речь… э-э…

– О любви?

Он дрожал всем телом – то ли ему стало дурно, то ли он с трудом сдерживал смех.

– Конечно, это звучит глупо! – возмутилась Клип. – То ли дело вы с Итаном: суровые взрослые парни, убиваете древесных духов в «Красном спектре» или как его там!

Ух ты! Воспоминание появилось вообще из ниоткуда – и очень вовремя!

– В «Красном скипетре», а не в «Красном спектре»! – поправил ее Анон. – И духов, между прочим, я не убивал. Я сам был древесным духом. Чувствуешь разницу?

– Да-да, разница принципиальная. Быть воображаемым духом – это далеко не так глупо, как иметь воображаемого возлюбленного.

– Самая существенная разница состоит в том, что в реальности древесных духов не бывает. Духи – они воображаемые. А любовь бывает и на самом деле…

Его рука соскользнула с ее плеча до талии, огладив по пути каждый дюйм.

Клип тоже задрожала и повернула к нему свое лицо.

– Ладно. Это и вправду – другое дело. – Клип была практически уверена, что подобные темы они никогда прежде не затрагивали. – А теперь – поподробнее.

– А здесь и рассказывать особо не о чем, – произнес он. – Просто в реальности все гораздо лучше.

– Что-то я сомневаюсь. У меня бывали потрясающие воображаемые возлюбленные!

Он привлек ее к себе и шепнул:

– Да, но на самом деле – это и есть на самом деле.

Их губы встретились, и дрожь возобновилась с новой силой. Она возникла внутри и достигла всех мест, которыми Клип прижималась к Анону. Ноги, губы и язык, кожа… И даже дыхание трепетало у нее во рту.

Когда они разъединили губы, она не сразу сумела найти подходящие слова.

– Ух ты! – проговорила она. – Значит, это первый раз? В смысле, наш первый поцелуй?

– Такой – первый, – ответил он.

Он запыхался и, кажется, улыбался.

Она тоже улыбнулась. Почти угадала.

Папки Анонимуса не было. Она пропала.

Нэт уставился туда, где она хранилась – в потайное отделение тумбы домашнего кинотеатра, – и поджал губы. Папка всегда лежала рядышком с проводами, шнурами и переходниками. Но Нэт не помнил, прятал ли он ее в тумбу после последнего собрания зероев…

У него вообще из головы вылетело, когда он ее доставал.

Ведь на них столько всего навалилось – и Банда присоединилась к группе, и миссию следовало планировать.

А информация об Анонимусе просто растворялась в воздухе!

Нэт поискал под креслами. Nada[5].

Может, он ее где-то оставил? А вдруг ее родители обнаружили? Или экономка?

Он выудил из отделения папку Чизары и пошел на кухню, где сестренки украшали торт к молодежному собранию. Габби сделала Пресвятое Сердце из глазури – получилось похоже на клубничину в терновом венце.

– Мне нужно, чтобы вы кое-что поискали. Папку с бумагами.

Габби даже головы не подняла.

– Мы торт делаем, hermano![6]

– Вижу. Но та, кто найдет мою папку, получит двадцать баксов.

Девчонки посмотрели на недоделанный торт и покосились на Нэта. Он предался алчности: принялся думать о конфетах, о куклах, обо всем, что можно накупить на двадцать долларов – и небольшой толчок склонил весы в его пользу. Сестренки с криками унеслись прочь.

Наслаждаясь приятным ощущением употребленной власти, Нэт подумал, способна ли на такое Келси? Повелевает ли она толпой, или – наоборот – толпа повелевает ею? Или она как всадник на лошади, направляющий непокорное животное ударами шпор?

Пора бы завести новое досье!

По пути к себе в комнату Нэт услышал, что в дверь позвонили.

Он выглянул из окна гостиной и выругался.

На крыльце стояла помощник прокурора Купер. Детективов Кинг и Фуэнтеса с ней не было.

Значит, она пришла как мать Итана, а не как помощник прокурора округа.

Впускать ее в дом – нехорошо.

Но ведь она тогда вернется опять и, возможно, наткнется на родителей.

Нэт распахнул дверь.

Они устроились в гостиной – на сей раз один на один. Девчонки бегали по комнатам и искали папку, поэтому собрать нечто вроде мини-толпы оказалось невозможно.

Ничего, он справится.

– Чему обязан вашим визитом?

– Ты знаешь, почему я здесь, – заявила она. – У детективов недостаточно улик, чтобы вызвать тебя на допрос, но ты осведомлен о многом.