На самом деле «Океан» постоянно запрашивал «Сторожевой», не получая от него никакого ответа.

* * *

После атаки на «Волгобалт-38» самолеты снова атаковали и снова не того, кого было надо!

Из воспоминаний бывшего дивизионного артиллериста 109-го ДНК капитана 2-го ранга в отставке В.В. Дугинца: «Первый самолет из звена “яков” вышел на СКР “Комсомолец Литвы” и по ошибке положил три бомбы прямо по курсу на расстоянии метров в 100. Мало того, что наши сумасшедшие летчики до этого момента уже успели врезать пару серий своих штурмовых бомб по какому-то сухогрузу, следовавшему из Вентспилса в западном направлении, так они и во второй раз вышли в атаку не на того, кого нужно было бомбить...

Бомбы рвались на воде по курсу СКРа и колотили своим подводным эхом по корпусу, словно могучими молотками по наковальне. Как только сварные швы корпуса старого “полтинника” не разошлись от таких перегрузок, но страху на экипаж это бомбометание нагнало приличного. С атакованного СКРа в сторону звена самолетов хаотично полетели сигнальные ракеты, которыми командир пытался запугать полоумных асов...

Отбомбившийся самолет, опасаясь ответного применения ракетного оружия, сразу после сброса свечкой взмыл ввысь, уносясь за облачность и там грохоча двигателями, самолеты перестраивались для нового захода. Кто из нас будет следующим объектом атаки?

Наш походный штаб собрался на мостике и с тревогой ожидал новых указаний от комдива, который устало возвышался с сигаретой в зубах на левом крыле мостика и наблюдал непонятные действия авиации.

Неожиданно в воздухе затрещали предупредительные очереди автомата ПСКРа, которые гулким стрекотом прокатились над водой. Батька (комдив. — В.Ш.) от неожиданности испуганно пригнулся и спрятался за обвес ходового мостика. Брезент брезентом, но все хоть какая-то преграда от снарядов.

— Кто в кого стреляет? Хрен поймешь... — только и успел он произнести в свое оправдание. — Дугинец, дай команду на корабли приготовиться к стрельбе. Цель — БПК “Сторожевой”.

— По-моему, это погранцы из автоматов бьют! — высказал я вслух свое предположение.

— Да тут становится не до шуток! — съежившись и втягивая голову в плечи, сделал заключение вахтенный офицер Самойлов и по трапу скатился в ходовую рубку, словно здесь за дюралью и стальным листом в 5 мм он был в полной безопасности.

В этот момент в напряженнейшей тишине ходового мостика громом прозвучал доклад механика Биньковского:

— Пожар в машинном отделении, горит маслобак!

Присевший за обвесы комдив вздрогнул от “очередного снаряда” и буквально заорал в ответ:

— Вы что там, ох..ли! Тут снаряды свистят... война идет, а он со своим пожаром! Немедленно ликвидировать пожар!

Пушки на наших кораблях задвигались и развернувшись по горизонту, взяли на прицел надводную цель, продолжавшую упорно следовать прежним курсом.

Перегретое электрогрелками турбинное масло, которые не выключались с момента выхода корабля из базы, раскалилось до температуры вспышки и загорелось, чадя зловонным черным дымом. Опыта у механика Биньковского было не занимать, и он моментально среагировал на создавшуюся аварийную обстановку:

—Всем покинуть отсек! Два угпекислотных огнетушителя включить в работу и бросить к маслобаку! Загерметизирвоать отсек!

Взбудораженный механический народ с завидной проворностью покинул машинное отделение, и в узкость пространства к турбине полетели два красных ОУ-5, шипящие белыми раструбами выхлопов углекислоты.

— Срочно еще три огнетушителя сюда! — орал Биньковский своим мотористам.

А ведь действительно стало не до веселья, когда из машинного отделения вырываются клубы едкого дыма, а своя же авиация бомбит ни в чем не повинный свой СКР, трещат автоматные очереди и полностью отсутствует взаимодействие между разнородными силами. Летчиками руководили свои неведомые командному пункту управления, нашими силами свои... Что, летчики не могли запросить у кораблей обозначить и показать объект атаки? Да и огромные цифры белого бортового номера были видны издалека...

Одному комдиву Бобракову был ясен замысел всей операции — нанести удар по цели, если она пересечет меридиан 20 градусов...»

Необычность задачи, когда надо атаковать свой же советский корабль, неразбериха в управлении и наведении сил, отсутствие взаимодействия между кораблями и авиацией — ведь все приходилось буквально импровизировать на ходу, и, наконец, нервозность самих летчиков сделали свое дело. Слава Богу, что все обошлось хорошо, и ни на «Волгобалте», ни на «Комсомольце Литы» никто не пострадал, что можно считать огромным везением.

Из воспоминаний бывшего дивизионного артиллериста 109-го ДПК капитана 2-го ранга в отставке В.В. Дугинца: «После первого безответного бомбового удара авиации погранцы тоже осмелели и стали поливать очередями своих автоматов борта БПК. Странно было, но никакого ответного огня он не открывал ни по самолетам, ни по кораблям, а продолжал идти прежним курсом, не сбавляя ход. Сбрасываемые с ЯК-28 штурмовые бомбы, предназначенные для бомбометания по береговым целям, взрывались от соприкосновения с водой и осколки веером рикошетили от поверхности».

Из воспоминаний бывшего командира 76-й бригады эсминцев капитана 1-го ранга Л.С. Рассукованного: «Мы с командиром корабля (Потульным. — В.Ш.) давние друзья, и тогда я не знал, что он изолирован, но готовился открыть огонь по кораблю, где более 200 наших моряков... Представьте же сами, что творилось у меня в душе, когда мы догоняли “Сторожевой”. Всю команду я знал до последнего матроса, так как четыре месяца на этом корабле был на боевой службе. И все же я бы тогда открыл огонь. За границу уходил корабль с новейшим вооружением, нашими секретными кодами, картами и документами».

Из воспоминаний бывшего командира дивизиона МРК капитана 1-го ранга А.В. Бобракова: «Конечно, самое страшное в эти минуты было сознавать, что, может быть, через несколько минут я сам получу приказ поразить корабль. А там 200 человек. Тоща я думаю про себя: ну пусть там половина мятежников, а что же остальные? И уже тоща я понимал, что остальные заняли позицию невмешательства. И подумал про себя: “Что же, мужики, невмешательство—это тоже позиция, за которую надо отвечать. И если мне придется, я вас утоплю, потому что трус ты или дурак, но в этой ситуации все равно виноват”».

* * *

Но если корабли Балтийского флота еще ждали последнего рубежа, за который недопустимо пускать «Сторожевой» — меридиана 20 градусов, то авиация уже производила предупредительное бомбометание. В этот момент операция по перехвату «Сторожевого» достигла пика напряженности: в воздухе штурмовая авиация предупредительно бомбила «беглеца», кладя бомбы в стороне от БПК, выше нее пара ракетоносцев морской ракетоносной авиации повторно заходила на боевой курс. Одновременно дивизион МРК вышел на дистанцию стрельбы ракетами и был готов к бою. Сыграна была боевая тревога и на «Комсомольце Литвы», орудия которого тоже были готовы к открытию огня.