— Я не сошла с ума, — сказала она. — И ни за что не рискнула бы благополучием нашего ребенка. Но ты должен мне доверять.

— Я постараюсь, — только и ответил профессор.

Когда они попрощались, Серена задумалась о смысле его последней фразы. Это ультиматум или обещание? Затем она снова сосредоточилась на вождении.

Дорога за лобовым стеклом малолитражки терялась в лесу. День был погожий, но солнце скрывалось за высокими деревьями. Время от времени перед Сереной появлялся луч света, которому удавалось пронзить густую растительность. Она проезжала сквозь него и возвращалась в полумрак.

Знак на обочине указывал, что до перевала и горной хижины, где останавливались туристы, осталось еще два километра. Неподалеку стояла церковь Черного камня.

Когда Серена добралась до места, был почти полдень. Летом в домике ночевали те, кто взбирался по тропам, ведущим почти к вершинам двух пиков-близнецов, где было два одинаковых пруда.

Сейчас перед деревянным зданием несколько посетителей, вернувшихся с прогулок, подкреплялись пивом, сыром и солониной.

Серена смотрела на них, завидуя их безмятежности. Никто из них и представить себе не мог, что́ у нее на душе. Затем она сверилась с картой на внешней стене туристического дома в поисках церкви, где была сделана фотография Леи. То, что последняя — не Аврора, было предельно ясно с самого начала, поэтому Серена без колебаний называла трехлетнюю девочку этим именем.

Согласно карте, искомая церковь находилась примерно в сотне метров и туда вела тропинка через рощу.

Закинув на спину рюкзак, Серена отправилась в путь.

Воздух был прохладным, но не холодным. От земли исходил приятный мускусный аромат. Слышалось приглушенное журчание ручья, скрытого где-то в зарослях. Пение птиц терялось среди звуков маленького леса.

Уже метров через пятьдесят показалась церковка с покатой крышей. Ее возвели рядом с большим черным валуном, отколовшимся от горы. Кто знает, когда это случилось — возможно, несколько столетий назад. Подойдя к зданию, Серена заметила, что над входом указан год постройки — 1853-й. Табличка призывала посетителей соблюдать приличия и тишину.

Деревянная дверь была просто притворена. Толкнув ее, Серена оказалась внутри.

Свет проникал через единственное окно за алтарем. Солнечные лучи преломлялись сквозь витражное стекло и дробились, превращая пустое помещение в подобие огромного калейдоскопа. Серена узнала деревянное распятие, свисающее с потолка: именно его она видела за спиной девочки на фотографии.

Церковь оказалась меньше, чем она ожидала, и присесть там было негде. Когда Серена прохаживалась, осматриваясь, грубый дощатый пол скрипел под ее подошвами.

На алтаре не было утвари, и, помимо старого железного канделябра в углу, не нашлось никаких предметов культа.

Церквушка казалась заброшенной.

Серена не знала, зачем пришла: искать здесь было нечего. Но возможно, ей просто нужно было увидеть это место своими глазами. Она сожалела, что не придерживается никакой религии. Сейчас уместно было бы помолиться.

Ей хотелось бы знать, при каких обстоятельствах фотографировали Лею и почему вместо одежды для горных походов на девочке было белое платьице и лакированные туфельки. Это наверняка был какой-то особенный случай.

Тут Серена ненароком на что-то наступила. У своих ног она увидела увядший цветок. Розу.

Несмотря на то что ей мешал большой живот, она наклонилась, подняла его и хорошенько рассмотрела. Возможно, церковь вовсе не заброшена.

Судя по всему, здесь побывал кто-то еще, хотя и не недавно. Серена задавалась вопросом, во исполнение какой молитвы он оставил здесь этот уже засохший цветок. Она собиралась положить розу туда, где нашла, но потом решила взять себе в качестве своего рода талисмана.

Когда Серена бережно убирала розу в рюкзак, у нее зазвонил мобильник. Она почувствовала себя виноватой за этот непочтительный шум и принялась искать телефон, собираясь нажать на отбой. Впрочем, найдя его, передумала. Звонил Гассер.

— В чем дело? — спросила она в трубку.

— Сегодня утром ко мне приходила Бьянка Стерли, чтобы подать на вас заявление.

— Что?

— Сначала выслушайте меня, пожалуйста, — перебил ее Гассер. — Я долго беседовал с этой женщиной и рассказал ей вашу историю. Когда она поняла, что вы мать девочки, которая семь лет назад погибла при пожаре, то передумала насчет заявления.

— Хорошо, — сказала Серена, успокаиваясь. Впрочем, она не была уверена, так ли это хорошо на самом деле. Она не нуждалась в сочувствии этой женщины.

— Но это еще не всё, — добавил полицейский. — Бьянка поговорила с Леей: мать и дочь попросили о встрече с вами.

3

Талисман сработал. Засохшая роза или, может быть, молитва, которую Серена бессознательно хранила в сердце, произвели неожиданный эффект.

Они с Гассером договорились о встрече на тот же день.

От волнения Серена не находила себе места. Наэлектризованность передалась и ребенку у нее внутри. Из церкви Черного камня она вернулась в апарт-отель, приняла душ и привела себя в порядок, чтобы предстать в лучшем виде. Надев красную блузку в цветочек и завязав волосы в хвост, она спрашивала у зеркала, достаточно ли прилично выглядит, а главное — вызывает ли доверие. «Я все еще дождевой червь?» — спросила себя Серена. Она больше не была уверена, что Аврора так же похожа на нее, как и раньше. «Это нормально, она выросла», — сказала она себе.

И отправилась на встречу.

Малолитражку Ламберти она припарковала у полицейского участка. Приехала слишком рано, но ее это не волновало. Подходя ко входу, она заметила, что блузка промокла под мышками. Она вспотела, и, несмотря на душ, от нее плохо пахло.

— Я собирался вам позвонить, — сказал встретивший ее Гассер. — Бьянка и Леа уже здесь.

Этого Серена не ожидала. Сердце колотилось, живот как будто стал еще тяжелее, дыхание перехватило. Чтобы успокоиться, она твердила себе, что все пройдет хорошо. Но верилось в это с трудом.

Командир провел ее в комнату с прозрачными стенами. Из коридора Серена увидела, что сестра Адоне и светловолосая девочка сидят подле друг друга, и с болью заметила еще кое-что: они держались за руки.

Поодаль от них стояли пожилые мужчина и женщина. Гассер открыл дверь и пропустил Серену вперед.

— Присаживайтесь, пожалуйста. — Он указал на пустой стул напротив двух гостий.

Бьянка Стерли повернулась к Серене и не сводила с нее взгляда, пока та шла по комнате. Девочка же уставилась в пол. Она явно была очень напряжена.

— Это пастор Мейер и госпожа Роша из общины пятидесятников, — представил двух незнакомцев командир. — Если не возражаете, они будут присутствовать на встрече.

Серена поприветствовала