— Посмотри сюда, — потребовал Джордан. — Посмотри, как ты хорошо принимаешь меня, захватывая каждый дюйм.

Я пульсировала вокруг него, так невероятно теряясь в дымке чистого экстаза, огненная кровь в моих венах гудела в ушах. Мои глаза все еще были закрыты, когда пальцы Джордана сжали мою плоть.

— Я не могу, — задыхалась я. Я была уверена, что глаза уже никогда не откроются, затянутые тяжелым туманом эйфории, и не имея никаких сил, чтобы попытаться удержаться на ногах.

— Сможешь, — уверенный тон заставил меня открыть глаза, и я, используя свои слабеющие основные силы, поднялась выше, продолжая его толчки, выгнув спину.

Я увидела свое отражение в зеркале, и мое лицо потеплело. Руки крепко связаны за спиной, волосы беспорядочно откинуты назад, несколько прядей падают на щеки, глаза остекленели, а рот приоткрыт, чтобы громкие стоны наполняли пропитанный сексом воздух. Я никогда не видела себя такой, и это зрелище вызвало новую вибрацию в моей душе. Позади меня Джордан все еще был одет в белую рубашку на пуговицах, его брюки были расстегнуты, и он вошел в меня, обхватив одной рукой, чтобы ущипнуть мой клитор. Я застонала, и он задвигался быстрее, его одетое состояние против моей наготы заставило меня так сильно сжаться, что в груди Джордана раздался гулкий стон. Когда я опустила голову, его рука оказалась у моего горла, удерживая меня, чтобы я продолжала смотреть, как он и хотел. Большая ладонь мешала проходу воздуха в легкие, но я была слишком забывчива, чтобы заботиться об этом, слишком заворожена нашими телами, соединенными до самого основания, между которыми не было даже тонкой бумажной полоски расстояния.

— Ты такая красивая, детка, — его челюсть напряглась, пальцы сжались на моих бедрах, и он опустил меня так глубоко внутрь, что слезы навернулись мне на глаза. — Ты хотела всего меня, Наз? Вот оно. Это все твое. Только твое, — он прижал горячие слова к моему уху, я прижалась спиной к его груди, его руки сомкнулись вокруг моей талии.

Мне открылся безудержный взгляд на все эмоции, которые теснились в нем.

Все это было открыто, только для меня.

Затем Джордан полностью отпустил меня и дал моему телу именно то, что ему было нужно то, о чем я и не подозревала, как будто он мог говорить на его языке еще до того, как я успела его выучить.

— Джордан, — выкрикнула я, и его имя с шипением сорвалось с моих губ, когда плотина прорвалась. Я потеряла себя в его ощутимой любви, бессознательно отдавая свое тело. Он кончил вместе со мной, и наши тяжелые дыхания повисли вокруг нас, когда он прошептал мое имя в ложбинку на моей шее.

Уставившись в зеркало, с не связанными руками и распластанными на полу ладонями, я встретила его сладкую улыбку. Джордан не знал этого сейчас, но позже он оценит это воспоминание.

Я полагала, что это один из способов освятить его подарок.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

С

юрприз, — закричали все, отчего Линь отшатнулась назад.

Мы успели вернуться с церемонии вручения дипломов, где я выкрикивала ее имя, а родители Линь стояли рядом со мной и так же громко радовались, не обращая внимания на других родителей, глазеющих на нас. Тем временем я купила вчера украшения и попросила наших друзей установить их на заднем дворе ее родителей.

Я была уверена, что опоздаю на самолет, судя по тому, как Джордан держал меня возле аэропорта. Половина меня даже подумывала о том, чтобы остаться в его крепких объятиях и никогда не сталкиваться с той реальностью, которая ждала меня здесь. Часть моего мозга кричала, чтобы я сказала Джордану, кто звонил мне утром, но я была эгоисткой и не могла заставить себя испортить этот момент.

Джордан, наверное, целовал каждую частичку моего лица, и когда он наконец отстранился, я тут же притянула его обратно. Я была нуждающейся. Подайте на меня в суд.

— Уходи, — сказал он, целуя меня в лоб. — Пока ты не усложнила мне дорогу назад.

Я не смогла сдержать смех, который вырвался у меня. Он покачал головой, протягивая мне чемодан и одарив моей любимой улыбкой. Я думала об этой улыбке весь полет домой и пыталась подавить свою, когда приехала в дом родителей. Тогда я решила, что позвоню ему вечером и расскажу о том, что так глупо хранила. Он захочет узнать, и я верила, несмотря на то, чего боялась раньше, что он поймет.

Захлопнулась дверца машины, и я обернулась: по дорожке во двор поднимались мои родители, а с ними миссис Шарма. Родители обняли Линь и, подмигнув, вручили ей конверт. Она посмотрела на меня и со смехом помахала им.

— Наз, ты не привезла Джордана? — спросила мама, заставив меня повернуть голову, чтобы увидеть, как она ищет его.

— Нет, мама. Ему нужно было работать.

Спросить Джордана мне даже не пришло в голову. Привести его сюда было бы легче, но мне было бы неприятно видеть, как он общается с людьми, которые знали о моих отношениях с Карном и о том, как они закончились.

— Очень жаль. Джай с нетерпением ждал возможности показать ему город.

Я улыбнулась этой мысли, понимая, что моим родителям Джордан может понравиться больше, чем мне. Мой отец, хотя и старался держаться в тени, часто спрашивал о Джордане.

— Может быть, в следующий раз.

Эти слова прозвучали так легко, что я представила себе время, когда мы с Джорданом вместе приедем в мой родной город. Когда я не буду вспоминать об этом месте с ужасом.

— Какая жалость. Я хотела познакомиться с молодым человеком, о котором так много слышала, — сказала миссис Шарма, и я скупо улыбнулась ей. — Я слышала, что он не пенджабец, но, наверное, нельзя иметь все. Правда, Сунита?

Моя мама нахмурилась.

— У нас тоже не все могут иметь сыновей, которые каждую ночь пробираются к разным девушкам.

Я подавилась следующим вдохом, мой рот был открыт.

Миссис Шарма побледнела, почти сравнявшись с желтым цветом своего сальвар-камеза.

— Наз, ты принесла торт? — спросил папа Линь, привлекая мое внимание.

Не желая быть втянутой в удушающее напряжение между мамой и миссис Шарма, я кивнула.

— Он у входа в машине, я схожу за ним.

Я