– Значит, торговцы здешние, оченно недовольные здесь, – задумчиво сказал Крысолов. – И какие у кого мнения?

– Я так думаю, командир, пока еще не стемнело совсем, надо попробовать уехать, – подумав немного, сказал Банан. Кусок, большую часть вечера молчавший, солидарно кивнул. Артем и сам понял после предупреждения Сереги, что дальше в поселке оставаться стремновато, тем более пока полковничий запрет в силу не вошел и торгаши могут накачиваться спиртным безлимитно. Подопьют они вот сейчас, и хрен его знает, что им в бо́шки взбредет, особенно если их так с пару сотен к ним ночью заявится. Докажешь им потом чего или объяснишь, ага. И что тогда – опять к воякам за помощью бежать? Это еще если успеешь, да и потом, после такого к ним точно надо будет на службу записываться… и где гарантия, что хитрый змей старшина это и не имел в виду, когда прощался? А торгаши – народ серьезный, по нынешним временам ты покатайся по дорогам, да так еще, чтобы с прибылью живым вернуться. Стрелять обучены, оружие у каждого ухожено, можно не сомневаться, и патронов куча. У них теперь, правда, тоже кой-чего появилось, несмотря на то что машинку-то им вернули, а вот оружие – забыли. Ну и фиг с ним, вчера они, как из больницы вышли, сразу в оружейный вчетвером и пошли. Крысолов признался, что до того словно голый ходил. Ну или в трусах одних только. Патронов они тогда прикупили, и два «макара», и даже пулемет Куску. Не «печенега», правда, но и ПК сойдет. Вот трофейного «ремингтона» жалко, и «вала» банановского тоже, с концами ушли. А оружие редкое все же – не было здесь такого. Крысолов, правда, сказал, что если до Москвы доберутся, то в «Пламени» черта можно будет купить – туда все везут. Так чего ж не везти – там теперь типа мегаполис: тысяч пятьдесят уже, а может, и все сто, все туда тянутся, как в Москву когда-то. Пока видно было, даже пристреляли кой-чего, хреново, конечно, но хоть как. Так что теперь их голыми руками не взять, не то что вчерашним утром, когда у них имущества было как у того туриста – хрен да кеды. А и понтить лишний раз типа «мы – команда! йо!» тоже не стоит. Нечего народ злить. Собственно, им в поселке и делать-то было нечего теперь: даже сумку с остатками лекарств они с собой носили, так что прямо к выезду и покатили. Когда они проезжали мимо рынка, Старый тронул Артема за плечо и показал в сторону виселиц – количество дергающихся в «долгом танце» зомбаков на них явно прибавилось. И только ли мошенники там теперь танцуют?

Недалеко от выезда из города Крысолов съехал с дороги к одному из небольших магазинчиков, выстроившихся в тесный рядок. Вывески на всех были однотипные: «В дорогу», «Привал», «На минутку». Также на каждой в той или иной форме извещалось, что здесь меняют единичные таблетки – курс везде был одинаковый: 12 «единичек» или «двушек» – целая пластинка. На одном призыве, правда, гордо сообщалось, что также берут «четыре» и «шесть» – по одиннадцать, а еще на одном был вообще рекламный ход: «100 – за 110 «4» и «6»!!!» Десять целых пластин за 110 «битых», значит. Сначала Артем хотел было рассмеяться – 110 же ни на 6, и ни на 4 не делится, но потом быстро прикинул, нет, нормально – 66 и 44. Правда, собирать такой вариант, наверное, долго пришлось бы, но рекламный трюк работал – возле этой лавки больше всего народу и кучковалось. Крысолов, взяв сумку с таблетками, направился, однако, не в эту лавку, а в крайнюю, прихватив с собой Артема. Там народу было меньше, ну а им выгадывать лишнюю таблетку тоже ни к чему. Стоявшие неподалеку два парня в вытертых до невозможности джинсах окликнули его было, типа почем сдать хочешь, но Крысолов лишь отрицательно мотнул головой.

– И до чего же живучий народ менялы эти, – крутнул головой командир с некоторым удивлением. – Уж на что в Союзе их щемили – и то, помню, возле «Березок» они постоянно боны да чеки выменивали, хоть за это тогда и расстрелять могли.

Артем лишь равнодушно пожал плечами. В его мире расстрелять могли просто так, даже не за какие-то «чеки», а чисто по приколу. Ну а раз «чеки» те чего-то стоили, ясное дело, стрелять надо было. Прямо в тех березах, где они их и меняли.

– Иван вроде говорил, что они не только здесь свой навар имеют, но потом еще и на завод эти «битые» таблетки сдают, а там уже их опять в оборот пускают – целые пластины делают. Специально даже рецептуру таблеток разработали, чтобы покрепче были. Выдерживают цикл «распаковать-запаковать» – раз десять, а то и пятнадцать, зато, правда, и разгрызть нельзя, только молотком в порошок разбить.

Крысолов шагнул внутрь первым. За ним и Артем вошел внутрь лавчонки, успев оглянуться на машину. Остальные члены команды вылезли из нее наружу, демонстративно небрежно отвернув оружие в сторону тем не менее группки менял, до того стоявшие у входа в каждую лавчонку, как по волшебству начали словно бы растворяться в начинающем свежеть воздухе.

Лавка была небольшой – всего несколько метров в ширину и длину, но достаточно уютной. Выбор товаров, правда, невелик – в основном продукты, из самых ходовых: хлеб, копченые мясо и рыба, сало. В больших и маленьких мешках – крупа, соль, сахар. Отдельно на полках – стеклянные банки разного калибра, с домашней тушенкой. И чего им тот кавказец впаривал про пятилетнюю тушенку? Типа, теперь ее и приготовить некому, крышек не достать – не сделать, а кольца, чтобы в них банки стерилизовать, только на космическом заводе выточить можно. В общем, нормальная такая лавочка, чтобы путнику, решившему отъехать вдруг из поселка, было где затариться провиантом хоть бы и ночью. С оружием, правда, туго – вернее, вообще никак: ничего Артем на полках не высмотрел. Патроны вот были – и автоматные, обоих самых ходовых калибров, и пистолетные. Ну вообще-то и правильно: если уж у тебя и оружия нет, а ты куда-то в путь решил пуститься на ночь глядя, а пушку себе на окраине поселка присмотреть, так лучше тебе из нее тут же неподалеку башку дурную и прострелить, дабы потом в виде зомбака нормальным людям проблем не создавать. Раз уж ты им все равно станешь – с такой подготовкой к поездке…

Судя по тому, как засуетились перед ними хозяева, дохода у них, совсем не старых еще, лет по тридцати каждому, мужчины и женщины, видать, было не сильно много. Женщина с короткой, почти мальчишечьей стрижкой торопливо принялась выставлять перед ними банки и пакеты. Хозяин, с опрятной рыжеватой бородкой, помогая ей, передавал с полок товар. Цену запросили – ну нормальную, скажем так. Не даром, конечно, но и до Серегиных им было далеко. Они и взяли-то немного – так, на неделю где-то, особо и складывать некуда было: «нива» – не «урал», кузов не предусмотрен. Крысолов и торговаться не стал – время дорого было. Ну как и вправду не вояки, так торгаши о них вспомнят! Артем был только рад этому. Кусок и Банан из больницы рвались, а вот Артему и в городе уже опостылело: отвык он уже от такого количества людей, и хотелось тишины. И это – как там батя все же, и деревня.

Пока продукты в машину грузили, парой слов с хозяевами перекинулись. Те, обрадованные удачной продажей, охотно разговаривали. Так, Крысолов выяснил, что хозяин, которого звали интересно – Роберт, – до приезда сюда был в какой-то «системе» (Крысолов усмехнулся, понял, видать, а Артему опять невдомек), а потом из-под Питера сюда перебрался, правда, до того изрядно покочевав по стране. Тут вот и подругу себе нашел, вместе торгуют. Доход небольшой, но на жизнь хватает, только теперь, наверное, придется отсюда дергать – всего день прошел, как вояки в город вошли, а неуютно становится в поселке. Тем более что вояки вроде не только водку под строгий контроль берут, но и траву. Вам, кстати, не надо? Есть очень хорошая. У тех, кто на дворе, не берите.