Николай остановился. В большом холле никого кроме них. «Откуда она узнала о моем приближении?» Он представил, как охранник, глядя ему вслед, поднимает трубку «интеркома», произносит негромко: «Вошел…»

– Я его мать… Вы – Килин? – Женщина смотрела ему в глаза.

Николай кивнул. Ожидание какого-то непредсказуемого удара не улетучилось. Мозг лихорадочно работал: «Что все это значит?!»

Крепко дружил с Бароном уже несколько лет, но прежде никогда его мать не видел. Теперь внимательно смотрел на пожилую леди: что-то больно молодо выглядит! «Та ли, за кого себя выдает?!» Следом Килин подумал – у него начинается паранойя. Невероятно, чтобы случайная женщина оказалась в этом доме в роли хозяйки. К тому же сын очень похож на нее.

Почувствовав во взгляде гостя что-то странное, женщина встревожилась:

– Вы что-то знаете… Что с ним? Он жив?! – Она подскочила к Николаю ближе и схватила его за руки.

– Мы заранее договорились о встрече: он отнекивался, я настояла… Я живу в Сургуте. Так получилось, с Сашиным отцом мы расстались…

Килин никогда не слышал от Барона о разводе его родителей. Теперь припомнилось: Александр говорил про отца, когда они встретили Тоштаголова. Ужин в «Подмосковных вечерах», нападение попрыгунчиков… «Какое отношение может иметь ко всему этому отец Барона?.. Атомная бомба, девятнадцатый век, Василиса…»

– Я еду в Америку. Там у меня сестра и дочка. От первого мужа… – Пожилая леди продолжала говорить. Голос у нее растерянный. – До сих пор я не смогла повидаться с ним…

– С кем? – Килин словно очнулся. Не мог понять, о чем она говорит. Мгновение до этого он словно отсутствовал в этом доме: перед глазами проплывали сцены в «Подмосковных вечерах».

«Начинаю выпадать из реальности!.. Это плохо».

Сказывалось чудовищное нервное напряжение. Килин тряхнул головой, взъерошил волосы и в эту секунду увидел лысую макушку, окаймленную полукругом коротко стриженных черных волос. Ее обладатель сидел в дальнем углу в кресле. Оно стояло к говорившим высокой спинкой, из-за которой торчала только эта плешь. Войдя в холл, Килин ее просто не заметил…

– Я живу здесь уже второй день. Саша не появляется. Не отвечает на телефонные звонки. Только один раз, вчера вечером он перезвонил мне сам. Сказал, чтобы я не беспокоилась и… ехала в Америку… – Впервые за время разговора с Килиным она расцепила кисти рук и опустила их вниз.

Николай не отрываясь смотрел на чью-то макушку… Тот человек до сих пор ни разу не пошевелился.

– Все его ищут… То есть, как… – тихим голосом продолжала она. – С равными промежутками времени… Примерно каждые три-четыре часа сюда приезжают некие загадочные господа. Пообщавшись с ними, я поймала себя на странной мысли… – Глаза пожилой леди расширились. – Как будто я все время разговариваю с одним и тем же человеком…

Килину захотелось воскликнуть: «Это он?!» С большим трудом удержался. Николай сверлил взглядом плешивую голову.

– Понимаете… – Она выдержала небольшую паузу, очевидно ожидая, что он перестанет смотреть в дальний угол… Николай к ней так и не повернулся. Она продолжила: – В какой-то миг я стала понимать, что делает этих господ похожими друг на друга… Они непохоже одеты, на разных автомобилях, разный цвет глаз и волос…

Килин вздрогнул, оторвал взгляд от макушки и перевел его на мать Барона.

– Их объединяло одинаковое выражение лица, какой-то сдавленный голос. Словно знали что-то неизвестное мне. Но не хотели раскрывать тайну. Что происходит?! Куда делся мой сын?! Николай, вы же его лучший друг!.. Скажите! Через три часа мой самолет в Америку должен оторваться от земли. Я никуда не полечу!.. Вот – человек, он тоже что-то знает, но не говорит…

Обладатель лысой макушки наконец-то поднялся с кресла. Медленно повернулся к ним лицом. Килин мог рассмотреть его…

– То есть, вы тоже не знаете, когда Александр может появиться здесь?.. Я закурю?.. – У обладателя лысой макушки было заурядное, ничем не примечательное лицо.

Он мог быть кем угодно – бизнесменом, журналистом делового еженедельника, высокооплачиваемым врачом. Килин прежде никогда не встречал его.

В голосе незнакомца Николай не слышал особой сдавленности, о которой рассказывала мать Барона.

По лицу плешивого, до этого спокойному, пробежала тень озабоченности. Килин впился в него глазами. Незнакомец ответил прямым взглядом. В нем сквозила какая-то особая мысль, недоступная собеседнику.

– Не удается нигде его застать, – проговорил плешивый. – Его нет ни в офисе, ни дома… Не берет трубку мобильного – занят неизвестно чем… – В лице матери Барона отразились еще большие смятение и тоска. Словно начали подтверждаться самые мрачные ее домыслы. – Есть одно важное дело… – Незнакомец достал из кармана поблескивавшую золотым кантом пачку эксклюзивных сигарет, вынул одну, чиркнул оказавшейся у него в левой руке зажигалкой, закурил.

– Вы кто? – вдруг бесцеремонно спросил он Килина.

Николай почувствовал: мать Барона изумилась грубому вопросу не меньше, чем он сам.

– Я – друг Александра, – спокойно ответил Килин.

– Что-то я вас никогда рядом с ним не видел, – развязно произнес незнакомец, глубоко затянулся сигаретой.

Николай молчал. Не произносила ни слова и мать Барона. Обстановка была натянутой. Килин решил сдержаться – важно было не повздорить с незнакомцем, а выудить из него побольше информации.

Повернувшись к Николаю и пожилой леди спиной, тот подошел к окну. Через него видны редкие деревья на участке, забор. Наискосок, уже с другой стороны шоссе – крыша какой-то постройки, вероятно склада, обитая железным листом.

– Вы не знаете, что было на вашей земле раньше? В прошлом… – спросил незнакомец у матери Барона.

– Саша говорил мне что-то… Кажется, правление колхоза… А почему вы спрашиваете?.. Вам это важно? – Пожилая леди словно почувствовала: вопрос задан не случайно.

– А еще раньше, до советской власти? В девятнадцатом веке? – продолжал расспрашивать незнакомец, пропуская мимо ушей слова собеседницы.

Килин вдруг почувствовал: у него цепенеет кожа на затылке. «Не отправит ли сейчас он нас с матерью Барона туда?! Только этого не хватало! Немедленно бежать отсюда…»

– В девятнадцатом веке здесь были крестьянские дворы. – Пожилая леди отвечала растерянным голосом. Явно не понимала, куда клонит плешивый.

– А церковь здесь была? – Незнакомец прищурился. В тоне его послышался вызов.

Килин уже раскрыл рот, чтобы сказать, что он уходит, но тут, вместо ответа плешивому, пожилая женщина с мольбой посмотрела на друга своего сына:

– Я не понимаю, что здесь творится… Что нужно этим людям?! – сказала она с отчаянием. – Я пропустила самолет… Саша… Вы его друг!.. Вы что-то поняли?..