– О черт, только не это! – устало произнес Джек. – Спасибо, что предупредил. – Неизвестно, что они там, в Техасе, пьют, но в последнее время его сестры как с цепи сорвались – все мечтали увидеть, как он женится и остепенится. Пару недель назад они даже приехали в Лос-Анджелес и выпытывали у его друзей, с кем его можно свести. – Вроде бы у них и без меня хватает забот со своими детьми и работой. А у меня все прекрасно. Я предпочитаю случайные свидания. Никакого давления.

– Вранье все это, – бросил Эли. – Ты еще просто не забыл ее.

– Кого? – тут же спросил Паркер.

– Эли, черт тебя подери!

– Одри Лару.

Паркер зашелся хохотом.

– Ту самую Одри Лару? – ухмыляясь, спросил он старшего брата. – Черт, ну конечно же! Я мог бы догадаться сразу же, как только ты взялся за эту работу.

– Эли сам не знает, что несет! – раздраженно бросил Джек и оглянулся в поисках официантки. – В Нью-Йорке можно получить бокал пива или как?

– Черта с два я не знаю, – возразил Эли, откровенно забавляясь. – С тех пор, как ты отправился в это турне, ты сам не свой. Хорошо, что твои друзья иногда смотрят по сторонам, потому что… догадайся что?

– Не собираюсь я ни о чем догадываться. И знать ничего не хочу. Паркер, оторвись от стула и позови наконец официантку!

– Сегодня вечером она поет в клубе «Мидтаун».

Каждый мускул, каждая жилка в Джеке застыли. Даже дыхание замерло. Ему показалось, что прошло несколько минут, прежде чем он смог снова вдохнуть и посмотреть на ухмыляющегося Эли. Тот подмигнул:

– Она поет в клубе «Мидтаун», совсем недалеко от нашего отеля. Какой-то благотворительный концерт в пользу фонда, который помогает девочкам, рвущимся в музыку.

– Фонд «Певчая птичка», – рассеянно произнес Джек. – Говоришь, сегодня вечером?

– Ого! – перестав хохотать, присвистнул Паркер и прищурился, изумленно глядя на Джека. – Я еще никогда не видел тебя таким, Джеки. С тобой все нормально?

– С ним все прекрасно, – решительно ответил Эли. – Он просто влюблен.

Джек совершенно не собирался никуда идти. Не хватало еще, чтобы эта женщина отвергла его в третий раз! Но когда Паркер прислал за ними машину, чтобы отвезти на игру, Эли остановил Джека у дверей.

– Джек, не будь чертовым идиотом, – сказал он, втолкнул друга в комнату и закрыл за собой дверь. Джек посмотрел на закрытую дверь, понимая, что с каждой проведенной здесь минутой он становится все ближе к клубу, информацию о котором Эли оставил на столе в номере – вместе с билетом.

Джек не хотел идти; он даже не хотел ее видеть! Черт, да он провел столько недель, выдавливая ее из своего сердца! И все-таки каким-то образом он оказался за столиком в клубе, в дальнем конце зала, и дергался все сильнее, потому что разогревавшие зал певицы находились на сцене слишком долго. Это было трио юных девиц, которые сумели начать музыкальную карьеру благодаря фонду «Певчая птичка» и Одри Лару.

Ладно, сказал сам себе Джек. Это дело благородное. Он только глянет на Одри одним глазком, послушает пару песен и уйдет. Она даже не узнает, что он тут был.

А потом он вернется в отель и удушит Эли.

Но когда Одри вышла на сцену, Джек забыл обо всем. Он был околдован. Ее волосы отросли и падали на плечи длинными шелковистыми светлыми волнами, обрамляя лицо. Она вышла в струящемся легком платье, доходившем до колен и открывавшем ее великолепные ноги. За руку Одри держала девочку, у которой, как и у нее самой, была гитара.

Обе уселись на высокие табуреты.

– Спасибо, что пришли к нам сегодня вечером, – сказала Одри. – Не могу выразить, как я благодарна вам за поддержку. Это Анна, – улыбнулась она девушке. – Она настолько талантлива, что скоро вытеснит меня с этой сцены. – Одри взяла несколько аккордов и взглянула на Анну. – Ты готова?

Девочка кивнула, и они начали играть. Они спели три песни – три невероятно красивых дуэта. После каждого зал разражался громом аплодисментов. Они находились вовсе не на большой арене, где Одри пела раньше, но звучало это почти как там.

Потом Анна со сцены ушла, и софиты осветили одну Одри.

– Я хочу спеть вам песню, которую написала о наших очень глупых поступках, – сказала она, и в зале послышались смешочки. – Полагаю, моим первым глупым поступком было решение разорвать контракт с фирмой звукозаписи. Нет-нет, – улыбнулась она, услышав ропот зрителей. – Вообще-то я правильно поступила. У нас возникли некоторые художественные разногласия, – пояснила она. – Они хотели, чтобы я занималась поп-музыкой, а я хотела петь песни, которые люблю. И как ни удивительно, это вовсе не глупо.

Толпа засмеялась.

– Кто-нибудь из вас позволял своему единственному уйти? – Кое-кто в зале присвистнул, и Одри рассмеялась. – Вот я позволила. Для меня он был идеальным мужчиной, но я совершила по-настоящему глупый поступок. Я ушла от него, а он меня не остановил. Эта песня называется «Не дай мне уйти».

Она пела, а Джек едва дышал. Сердце его колотилось, ладони стали влажными. Каждое слово, каждый звук пронзал ему сердце, возвращая его туда, в ангар.

Я превратила наши жизни в хаос,

Ты отпустил меня, позволил мне уйти,

Да, зная то, чего не знал ты раньше,

Велел идти по моему пути.

Родной, я делала тогда ошибки,

Пришлось мне те слова произнести.

Моя любовь совсем не совершенна.

Но я прошу тебя – ты мне не дай уйти.

Мелодия была великолепной, а слова пронзали сердце насквозь. Похоже, так думал не один Джек. Все разговоры вокруг прекратились, люди не отрываясь смотрели на сцену. Закончив петь, Одри под громовые аплодисменты встала с табурета и смущенно поклонилась.

– Спасибо, – с улыбкой сказала она. – Большое спасибо. Сейчас мы сделаем перерыв, а потом на сцену выйдет хор девушек, которых вы будете с удовольствием слушать в будущем.

Она ушла со сцены, хотя зрители продолжали аплодировать.

Джек больше не мог думать – он мог только чувствовать. Он поднялся на ноги, чувствуя, что сердце колотится у него прямо в горле, и начал пробираться между столиками к сцене. Но когда он подошел к ней, на пути у него вырос парень, такой же крупный, как он сам.

– Стой, приятель. Куда это ты направился?

– Мне нужно поговорить с Одри – я с ней знаком.

– Ну да, ее знает каждый посетитель в этом кабаке. Осади назад и не устраивай тут неприятностей.

– Слушай, приятель, – произнес Джек. – Я ее друг, и я хочу поздороваться…

– Джек?

Он увидел за спиной вышибалы Теда и облегченно улыбнулся. Сумей Джек до него дотянуться, он бы сейчас расцеловал телохранителя.

– Тед! – Джек протянул ему руку. – Так ты все еще на борту, друг?