— Кто? Катя? — у меня челюсть отпала. — Да она после нокаута только смеялась!

— Вот и я о том же, — кивнула Аврора. — Налицо сильный внутренний конфликт. Думаю, Лоленко через неё хочет во всём разобраться и вернуть контроль над игрой.

— Тогда надо с ней встретиться, — Рики даже поморщилась, — поверить не могу, что предлагаю это, но, Миша, лучше тебе согласиться на свидание.

— При одном условии, — я взял Рики двумя руками за плечи, повернув к себе. — Если ты останешься здесь.

— Да щас! Ты там будешь с этой Мальвиной, а я тут?

— Миша, — Аврора положила руку мне на плечо. — Послушай. У меня есть подозрение, что тебе может угрожать опасность там, в реальном мире. И я бы сама хотела оставить Рики здесь, тем более ты сейчас как раз с той самой капсулы зашёл. Но не оставлю. Если с тобой что-то случится — это место не будет безопасным. Здесь не отсидеться. Поэтому не гони её, пожалуйста.

— Да я и не хотел, просто… Просто под таким углом не рассматривал. Аврора, спасибо за доверие.

— Тебе спасибо. Не хочу вас отпускать…

— Но надо. Пошли, Рики, — и я нажал на выход.

— Катя, не уснула ещё?

— Нет. Погоди… Да, вот теперь всё.

— Ты чего там шепчешь?

— Из дома выбиралась так, чтобы меня никто не видел. Тут у дяди Марка куча всяких камер и ловушек, но я давно их все нашла и научилась обходить. Он же сам меня и учил этому.

— Дядя Марк?

— Ну да, родной дядя. Брат моей мамы. Так ты меня поведёшь на свидание, или я зря выбиралась?

Я улыбнулся. Вот ведь упёртая!

— Говори, где тебя забрать?

— Я тебе отслеживание своей геометки сейчас передам. Вызови, пожалуйста, такси сам, а я пока от дома отъеду.

— Мне даже интересно, на чём ты отъедешь?

— Всё тебе расскажи! Увидишь!

Я вызвал такси и вылез через окно, чтобы никого не разбудить дома. Всё-таки в этом есть что-то романтичное.

Судя по геометке, передвигалась Катя очень шустро. Пока такси летело с одного края Москвы до другого, она успела удалиться от дома километра на три или четыре. Наконец мы её догнали, и девушка, заметив наше приближение, остановилась. Такси опустилось на землю.

Катя стояла на моноколесе! Вот это да! Сто лет таких не видел! Мама рассказывала, что раньше они были очень популярны, но потом, с развитием летающего транспорта, про них забыли.

— Спасибо, Миша! — Катя вместо приветствия чмокнула меня в щёку. — Ну и куда ты девушку поведёшь?

— Так-то девушка сама…

— Ну и что! Миша! — она шутя шлёпнула меня ладошкой по плечу. — Ну не будь таким букой! Не бойся, я же тебя не изнасилую! Просто… да и смотри, небо светлеет!

— Так уж рассвет скоро! Сейчас как раз самые короткие ночи в году.

— Вот! Ведь романтично же! Блин, да улыбнись ты! Поехали на озеро купаться!

— Ладно, поехали, — я всё-таки улыбнулся под таким напором. — Давай свой транспорт, кину в багажник.

— Спасибо! Я, правда, купальник не взяла, но ты и так всё видел, чего мне стесняться.

«Миша, я держусь. Но если она к тебе будет приставать — поставь меня на паузу. Мне хватило поцелуя с Викой!»

«Рики, расслабься. Я ей ничего не обещал. И спать с ней не собираюсь».

«Да-да, конечно. Не забывай, я всё чувствую!»

Я задал пункт назначения озеро Сенеж, и дал такси команду подняться повыше, чтобы полюбоваться панорамой. Москва никогда не спала раньше, и в наше время такой привычкой так и не обзавелась. Но если днём машины передвигались в десятках высотных коридоров, то сейчас только в паре нижних. И с высоты в километр открывался шикарный вид на всю Москву с пригородами.

И в том момент, когда я подумал, что ночная прогулка — не самая плохая затея, в машине что-то брякнуло, и двигатели отключились.

— Аварийная ситуация! Включено ручное управление!

Мы с Катей переглянулись. Паники не было. Во-первых, хоть у машины крылья совсем крохотные, но планировать она может. Если бы из-за каждой поломки машины падали — никто бы не летал над городами. Во-вторых, есть диспетчерская. Я нажал кнопку связи, параллельно пытаясь стабилизировать полёт, больше походящий на медленное падение.

— Видим Вас, — приятный женский был совершенно спокоен. — Нужна помощь с посадкой?

— Пока нет. Лицензии нет, но пилотировать могу. Посадку без двигателей отрабатывал на тренажёрах. Что у меня случилось, можете сказать?

— По датчикам машина полностью исправна. Аварийная бригада уже вылетела к вам.

— Хорошо. Садиться буду на шоссе, которое подо мной. Пожалуйста, освободите коридор.

— Приняли. Ведём Вас.

Я посмотрел на Катю. Она улыбалась.

— Миша, ты ведь знаешь, что делаешь, правда?

— Правда, — я опустил нос машины, и она послушно скользнула в пологое пикирование. Скорость стала нарастать, а земля приближаться.

Посадка без двигателей входит в курс обучения пилотированию. На практике мало кому доводится испытать это сомнительное удовольствие на себе — машины очень надёжны. Но мы не первые и не последние, так что ничего страшного.

Единственная проблема этих летающих машин — очень малый размах крыльев. Поэтому, чтобы безопасно приземлиться, надо набрать большую скорость. Казалось бы, парадокс, бытовое сознание требует наоборот, притормозить. Вот от этих опасных привычек на курсе и избавляют в первую очередь.

И хотя курс я пока не закончил, но был спокоен, что смогу сесть. В крайнем случае, прикроемся с Катей щитами. Ну потрясёт, ничего страшного.

То, что дело дрянь, я понял в ста метрах от земли, когда потянул штурвал на себя, собираясь выровнять полёт.

А его заклинило.

То, что дело дрянь, я понял в ста метрах от земли, когда потянул штурвал на себя, собираясь выровнять полёт.

А его заклинило.

Мозг в этот момент будто переключился в режим «турбо».

Использовать телекинез? Не вытяну, машина тяжёлая, зацепиться не за что.

Управлять телекинезом рулями высоты? Не за 4 секунды до столкновения с землёй.

Мимо, как в замедленной съёмке, проносились верхние этажи высоток. Внизу редкие наземные машины, в основном грузовики, уже расползлись по обочинам, освобождая максимально широкий коридор для приземления.

Решение пришло внезапно, но сейчас не время выбирать. Хватаю Катю за руку.

— Отдай мне ману! — фраза занимает долгие полсекунды.

Ещё почти секунду Катя соображает, что и зачем я от неё хочу, и только потом открывается. Привычка подчиняться, выработанная на полигоне, и доведённая до автоматизма, выручает нас.